– Черт возьми, Ребекка, я говорю о другой части вечера, и вы это знаете.

– Некоторые вещи лучше забыть, – пробормотала она.

Довольно трудно поддерживать разговор и одновременно следить за собой, чтобы не растаять в объятиях Вольфа. Близость его сильного тела, волнующий запах мыла и кожи, его обжигающий взгляд – все это возбуждающе действовало на Ребекку. Еще будучи воспитанницей пансиона мисс Райт, она не раз, сидя вечерами у камина или высовываясь в окно, чтобы загадать желание при виде падающей звезды, мечтала о Вольфе, о том, как будет танцевать с ним. Ее мечта сбылась – раскрасневшаяся и захмелевшая, она вальсирует с самым привлекательным мужчиной из всех, кого ей доводилось встречать. И о чем она думает? О том, как бы удержаться, не броситься ему на шею и не поцеловать его при всем честном народе.

Можно себе представить физиономии Миртль Ли Андерсон или мэра Дюка! Наверное, даже у Уэйлона Причарда от изумления отвисла бы челюсть.

Ребекка хихикнула.

– Что вас так рассмешило?

– Все. И ничего.

Она снова засмеялась, и Вольф повнимательнее взглянул на нее.

– Да вы пьяны!

Все еще смеясь, Ребекка покачала головой. Комната поплыла у нее перед глазами, цвета начали сливаться, переходить один в другой.

– У меня кружится голова, – озадаченно прошептала Ребекка, закрыв глаза и приложив руку ко лбу.

Вольф прервал танец и повел ее к выходу, лавируя между танцующими и группами беседующих горожан и по пути отвечая на многочисленные приветствия. Наконец они вышли на свежий воздух. Вольф потянул девушку за угол, где глухая, без окон и дверей стена выходила на лужок, поросший бизоновой травой. Там он указал ей на старый пень:

– Садитесь и дышите.

Ребекка покорно села и начала глубоко вдыхать прохладный ночной воздух.

– Ну как, вам лучше? Вместо ответа она засмеялась:

– Бэр говорил, что от вина не пьянеют, опьянеть можно только от виски или от бурбона. Выходит, он ошибся, потому что я выпила только два стакана черничного вина и стала такой пьяной…

– Вы раньше никогда не пили вина? Она икнула, потом снова захихикала:

– Нет. В пансионе нам не разрешалось употреблять спиртное, мисс Райт слышать об этом не желала, и мисс Алтея, наша вице-директор, ни за что бы этого не потерпела, и мисс Янгстон, старшая воспитательница, ни за что…

– Достаточно, я понял.

Ребекка подняла голову, уставилась на стоявшего рядом Вольфа, и ее лицо приняло мечтательное выражение.

– О Вольф, – вздохнула она.

Тот настороженно покосился на Ребекку:

– Что?

– Ничего, просто Вольф. – Ее глаза странно заблестели. – Знаете, сколько раз я мечтала потанцевать с вами? Наверное, миллион. А знаете, сколько раз мне снилось, как вы говорите: «Мисс Ролингс, могу ли я иметь счастье поцеловать вас?» – Она подняла умоляющие глаза на ошеломленного Вольфа и вдруг сказала: – Так идите же сюда и поцелуйте меня.

Почему он смотрит на нее как на сумасшедшую? Может, она и правда сошла с ума? Как странно чувствовать себя пьяной, странно и приятно, в голове туман, тело стало невесомым. Какое счастье, что она здесь с Вольфом, таким красивым, мужественным, совершенно неотразимым! А какое у него взволнованное лицо, просто чудо!

Ребекка протянула к нему руки, хотела подняться, но тут же покачнулась и наверняка упала бы, если бы он как всегда вовремя не подхватил ее и не держал довольно крепко, потому что колени у нее подгибались.

Ребекка умоляюще посмотрела ему в глаза: – Один поцелуй. Ну же, шериф Бодин, поцелуйте меня вот сюда. – Она ткнула пальцем в свои полные губы.

– Вы не просто пьяны, вы пьяны в стельку! – укоризненно произнес Вольф, но глаза его смеялись. – Кто бы мог подумать, что упрямая мисс Ролингс может дойти до такого состояния! – Она запрокинула голову, глядя ему в лицо, а Вольф ласково погладил ее по шее и задумчиво продолжал: – Я мог бы сейчас воспользоваться вашим положением, Ребекка. Скажите, вы правда мечтали танцевать со мной? С каких пор?

– Я мечтала о вас с тех пор, как вы нашли меня под кроватью в той лачуге. Я все думала и думала о вас. Так вы не хотите меня поцеловать, Вольф? Сначала мне показалось, что вы меня поцелуете, потом я думала, что нет… а теперь думаю, поцелуете, хотя, может, вы этого не сделаете… если вы не захотите меня поцеловать, то я, наверное, умру, а если захотите…

Вольф поцеловал ее. Просто для того, чтобы прекратить бессвязный лепет. И почувствовал, как ее мягкие, податливые губы оживают, а его руки сами собой вдруг обняли Ребекку, которая ответила на требовательный поцелуй, прильнула к нему, прижавшись грудью к его груди. Вольф даже сквозь одежду ощутил жар ее тела. На миг оторвавшись от нее, он снова впился в ее губы, рассчитывая смутить и испугать Ребекку своим натиском, вывести из игривого настроения, но та лишь вздохнула от удовольствия, еще крепче прижалась к нему и запустила пальцы в его волосы.

– Господи, Ребекка… – простонал он.