Других женщин Ребекка не знала, но догадывалась, что стройная рыжеволосая красотка в платье цвета морской волны – Лорели Симпсон. Кто такие остальные, Ребекка не имела понятия, во всяком случае, явно восхищенные поклонницы шерифа Бодина. Плохо, когда за ним увиваются две женщины, а четыре – это уже слишком. Не похоже, чтобы Вольф очень скорбел по покойной жене! Ребекка никогда еще не видела его таким спокойным, уверенным и довольным жизнью. Голубая рубашка ловко облегала широкие плечи и мускулистую грудь, верхняя пуговица расстегнута, и видны курчавые волосы. Темные брюки, заправленные в начищенные до блеска сапоги, обрисовывали длинные сильные ноги. Шляпу он повесил на крюк у двери, выставив на обозрение аккуратно причесанные шелковистые каштановые волосы. Даже на расстоянии Ребекка видела, как поблескивали серые глаза, когда он смотрел на какую-нибудь из окружавших его женщин. Шериф вдруг заметил Ребекку, и взгляды их встретились. Его глаза недобро прищурились, Бодин что-то сказал окружавшим его дамам, те расступились, давая ему дорогу, и он решительно направился к Ребекке.

Та схватила Шанса Наварро за руку и, задыхаясь от волнения, пробормотала скороговоркой:

– Пойдемте танцевать.

– С огромным удовольствием, мэм, – весело откликнулся ее партнер.

Вольф замер на месте и нахмурился, а Ребекка ослепительно улыбнулась Шансу, который покрепче обнял ее и еще быстрее закружил. Она удивленно ахнула, но затем приказала себе ни о чем не думать и целиком отдалась танцу. От музыки, быстрого движения и выпитого вина у нее кружилась голова, она чувствовала странную легкость во всем теле, казалось, ноги, не касаясь пола, несли ее по воздуху, и Ребекка приписала это необычное ощущение удовольствию от танца.

Вольф мрачно наблюдал, как Ребекка танцует с приезжим. Почему, черт побери, у нее такой счастливый вид? В его обществе она никогда не выглядела счастливой. И двигалась она грациозно, даже не верилось, что эта женщина вечно падает с повозок или спотыкается о ведра. Он помрачнел еще больше. Никогда Ребекка не выглядела столь прекрасной. То ли нежный, мягкий персиковый оттенок платья очень шел ей, то ли ее щеки разрумянились, а глаза стали яркими, как анютины глазки, но Вольф точно знал, что Ребекка Ролингс затмила всех женщин на балу.

Он дождался, когда скрипачи закончили играть кадриль, и снова направился к Ребекке. Она все еще щебетала с этим чертовым незнакомцем, и Вольф его вспомнил: это Шанс Наварро, на собрании жителей города он сидел в последнем ряду. По словам Молли, он – игрок, один из тех, у кого куча шальных денег и наглости с избытком.

Идя к Ребекке, шериф не сводил с нее глаз и видел, как девушка осушила целый стакан вина, а потом откуда ни возьмись появился Уэйлон Причард и увел ее танцевать.

– Сукин сын, – прошипел Вольф, резко остановившись.

В тот же миг перед ним словно из-под земли выросла Лорели Симпсон.

– Прошу прощения, шериф, – очаровательно улыбнулась она и положила изящную ручку на его рукав, – кажется, вы направлялись к столу? Разрешите к вам присоединиться? Я еще не попробовала знаменитый клубничный пирог Кетлин, а всем известно, что ее пироги лучше всех в Монтане.

– Это точно. Уверен, вам понравится. Но если позволите, Лорели, я вас покину, у меня неотложное дело.

Вольф услышал разочарованный вздох, но через мгновение уже забыл о существовании Лорели Симпсон.

Подходя к Ребекке и Уэйлону, пытавшимся вальсировать, он перехватил взгляд Ребекки, однако девушка тут же отвернулась, сосредоточив внимание на широкой физиономии Уэйлона и делая вид, что не замечает приближения Вольфа.

– Мне все равно, пусть мама с папой объявят мне бойкот, главное – Корал сказала, что хочет выйти замуж только за меня. И все это благодаря вам, мисс Ролингс… Что… О, шериф…

– Позвольте вас прервать, Уэйлон?

Вольф смотрел не на Причарда, а на стройную темноволосую колдунью с самыми сладкими губами, какие только ему доводилось целовать. Не дожидаясь ответа парня, он перехватил у него партнершу и увлек под музыку в толпу танцующих.

Ребекка едва дышала, чувствуя себя легкой и хрупкой, как полевая маргаритка. Рука Вольфа так крепко обнимала ее, что казалось, ей никогда не удастся вздохнуть.

– Мисс Ролингс, я слышал, вы не собирались на танцы?

– Не стоит верить всему, что слышите, шериф.

– Вольф.

Ребекка склонила голову, словно обдумывая его предложение.

– Боюсь, мы не настолько хорошо знакомы, чтобы называть друг друга по имени, ше…

Он наступил ей на ногу, и она не сомневалась, что сделано это было нарочно.

– Ох, какой вы неловкий!

Вольф еще ближе привлек ее к себе и сжал с такой силой, что едва не сломал ей ребра. Однако от его волнующей близости, от прикосновения его сильного тела Ребекку окутало приятное тепло, распространившееся от лопаток, которых касалась ладонь Вольфа, до кончиков пальцев на ногах.

– Однажды ночью вы без труда называли меня по имени. – Холодный блеск глаз до странности не вязался с теплом, исходившим от его тела. – Помните, на вашей кухне, до того как вошел Билли?

– Не помню.

– Лгунья. Помните вечер, когда я отвозил вас домой после ужина?

– Вы имеете в виду вечер, когда вы ушли из дома, хотя Кетлин уже собралась накрывать на стол? О да, отлично помню.

Глаза Вольфа потемнели и стали похожими на два уголька.