Снаряги и датчиков ему напихали по самое не балуй. Дозиметр, датчики аномалий, еще какая-то сложная хрень, ПДА. С последним обращаться было привычнее всего, наладонник — он и в Африке наладонник.

Кстати о наладонниках! Там же есть GPS навигатор и какие-никакие карты.

Карташов вытащил из кармана ПДА и нажал кнопку пуск. Экран замерцал холодным светом и Сергей принялся ждать, когда хитрая машинка загрузится и подгрузит приложения.

Минута, ушедшая на включение, подгрузку карт и связь со спутником, показалась вечностью. А еще отец-инженер рассказывал, как работал на компьютерах, занимавших чуть ли не целую комнату. И персоналки в историях времен папиной молодости были тупыми, как калькулятор, и любое приложение грузили по полчаса с дискет размером с тарелку или аудио кассет, магнитной пленки. Как люди вообще умудрялись жить с такими гаджетами, было непонятно.

ПДА наконец заработал в режиме навигатора и в непосредственной близости засветились яркие движущиеся точки. Не иначе люди. Пока Сергей думал, стоит ли ему встречаться со сталкерами посреди дороги, точки на экране приблизились, а запеленгованных людей стало видно.

Они шли вдоль дороги. Двое по одной обочине, трое по другой. Черные, сливающиеся с пейзажем, фигуры. Вооруженные не лучшим образом, но вооруженные. А пятеро с оружием, это не хухры-мухры.

Карташов реально оценил свои шансы. Бежать не хотелось. Бегать вообще не лучшая идея, даже по ту сторону кордона этот вид спорта не практиковался. Хотя там ничего особенно страшного не встречалось. Идти на конфликт с пятью вооруженными мужиками было еще глупее. Он не Терминатор, не Брюс Ли, не Рембо и не прочие герои фильмов, в изобилии наштампованных на рубеже веков. Это в кино толпа разгоряченных мужиков выстроится в очередь и будет ждать, пока герой разомнется и уделит время каждому, чтобы прикончить. В жизни все проще. Убьют и все. И никакая подготовка не поможет. Кто уверен в обратном — либо наивен, либо самоуверен сверх меры. Что остается?

Сергей убрал руку с «калаша» и прилепил на физиономию мину, подходящую для дружеской беседы. Если повезет, то обойдется миром, а может еще и поиметь чего получится.

Нет, предложение, от которого нельзя отказаться, он всем пятерым конечно не сделает. Да и вряд ли среди этой пятерки есть тот, кто ему нужен, но до какого-нибудь сталкерского злачного места пройтись с этими ребятами можно. Ведь могут же они его за небольшую плату проводить до местного кабака.

— Эй! — окликнул тот, что шел впереди.

Сергей миролюбиво кивнул.

— Чего балдой трясешь? — громила, что шел впереди других, видимо был за старшего, но, как и его собратья, особой печатью интеллекта на челе не отличался. — Клешни задери, дурила, и ствол на землю.

Карташов напрягся. Мысли о том, что с кем-то из этих жлобов можно договориться, мгновенно улетучились. Головорезы подходили ближе. Время шло. Надо было что-то решать.

Сохраняя умиротворенный вид и продолжая улыбаться, Сергей стрельнул по сторонам глазами. Справа от дороги, чуть в стороне громоздилась куча бетонных плит. И ему до той кучи было ближе, чем гопстопщикам.

— Глухой что ли? — подал голос еще один горилообразный. Вот значит как оно. За периметром послушать этих говнюков, так они все благородные охотники за удачей, а здесь, внутри Зоны, выходит все иначе. Обычные бандюки. Гопота немытая.

— Вы уточните, чего мне делать, — крикнул Сергей, чувствуя подступающую злость. — А то оружие на землю, когда клешни кверху, никак не получится.

— Умный, да? — вмешался третий, и Карташов кишками почувствовал, как внутри обреза начинается движение, раскручивается, вырывается и, преодолев разделяющее их пространство, разорвав плоть, заканчивается уже в его брюхе.

«Нет, что вы, такое же быдло, как и вы», — мелькнуло в голове, но вслух Сергей ничего не сказал. Резко вскинув автомат, он припал на колено, дал короткую очередь и перекатом кувырнулся с дороги на обочину. В ответ раздались злые выстрелы.

Карташов скачками помчался к бетонным плитам. Присел, перевел дыхание. Дал очередь из-за угла и аккуратно высунул нос. В поле зрения обнаружились трое, пригнувшиеся к земле. Четвертого Сергей заметил поздно. Он присел в траве на обочине. Именно четвертый первым шарахнул в Карташова.

Старлей отпрянул. Ситуация выходила паршивая. Все же придется играть в супермена, а эти игры добром не кончаются. Он дал очередь вслепую, качнулся в сторону, ловя по памяти цель, и снова нажал на спуск.

Особо активный четвертый оказался ближе, чем предполагал Сергей, но это его не спасло. Тело перестроилось на рефлексах, и четвертый повалился на землю с истошным воплем.

«Не убил, но зацепил», — мелькнуло в голове, — «Только где же пятый?»

Это была последняя мысль. Сзади что-то сильно ударило в затылок, и Карташов повалился на землю.

Сознание, если и оставило, то вернулось практически мгновенно. Мир перед глазами размылся и помутнел, трещала голова и мутило, как с перепою. Или как после удара прикладом.

Перед глазами появились ноги в берцах. Сергей повернулся и попытался встать. Выходило плохо. Движения давались с трудом и с координацией были явные проблемы.

Карташова сильно пнули, возвращая на землю, дернули за шкирку и потащили в сторону дороги. Сергей не сопротивлялся. Сил не было. Только почувствовал, как тело волочится не по грязи, а уже по асфальту.

Осмыслить все это он не успел. Очередной пинок отправил старлея в горизонтальное положение.

Гопстопщики стояли уже здесь, обступили полукругом. Теперь на Сергея смотрели четыре ствола. Два средней паршивости автоматика и два обреза. Впрочем, качество оружия оптимизма не вселяло. С такого расстояния, даже если один из этих охламонов окажется косой, второй слепой, а еще у двоих патроны заклинит, хоть кто-то да попадет. А разок из обреза в живот схлопотать, дело, мягко говоря, не самое приятное.

— Подъем, пидрила, — рыкнул злой голос главаря.

Карташов с трудом встал, его шатало, словно пьяного.

Тот, что был за главного, подошел ближе. Дальше все должно было идти по разработанной еще наверное в каменном веке схеме. Его обезоружат, обшарят карманы, заберут все его добро и поделят между собой по им одним ведомому принципу. А старшего лейтенанта Карташова либо отпустят с миром, либо положат тут же одним выстрелом. А то и без стрельбы обойдутся. Зачем патроны тратить? Даже скорее без стрельбы. Одного-то он подстрелил, а такое не прощают. Порежут на бретельки и бросят медленно умирать.

Главный бандюган выхватил нож, подтверждая жизнеспособность того, что старлей представил себе во всех подробностях, и в этот момент хлопнуло, разрушая стройную канву плана гоп-стопа.

Лицо второго бандита, того, что в самом начале усомнился в его способности слышать, вспыхнуло красным пятном. И несчастный гопник повалился на землю с прострелянной головой.

Карташов сообразил это задним числом, как и то, что произошло следом. А происходило все мгновенно, потому как у гопников с реакцией видимо было лучше, чем у получившего по башке прикладом старшего лейтенанта.

Главарь схватил Сергея за плечо, перехватил за запястье. Карташова развернуло. Задранную руку дернуло вниз и заломило за спину. В горло уперлось хорошо заточенное лезвие.

«Не кишки пустят, так глотку перережут», — отрешенно подумал старший лейтенант. Голову словно затуманило, или скорее даже заморозило. Все происходящее вокруг воспринималось почему-то как что-то далекое и случившееся не с ним. Будто Сергей подремывал в темноте кинозала, наблюдая за всем этим на экране.

Главарь прижал нож к Сергеевой глотке, прикрываясь старлеем, как живым щитом, принялся всматриваться в ближние кусты. Оставшиеся двое тоже водили жалами по окрестному пейзажу. Но растительность вдоль дороги здесь была довольно густой и от обочины вправо и влево уходили пусть невысокие, но уклоны вверх.