– Законников я не уважаю… – поморщился Папа Джордан. – Да, я понимаю, что они тоже делают свою работу, но… в общем, не уважаю, и все. Скользкие они какие-то… Безопасники – совсем другое дело. Там такие волчары – закачаетесь… Особенно в «четверке». По большому счету, все время, пока мой бизнес граничил с криминалом, я ходил по лезвию ножа. И периодически оглядывался, зная, что за моей спиной в любой момент может возникнуть один из их зверюг…
– Боялись? – уточнил Харитонов.
– Не совсем. Скорее, слегка опасался: по большому счету, мой бизнес лежал за гранью их интересов. А еще… уважал: из всех противников, которые мне когда-либо встречались, эти были самыми серьезными…
– Вы удивитесь, но мои аналитики оценили ваше отношение к «безопасникам» практически теми же словами… – усмехнулся Харитонов. – Только на первое место поставили слово «уважает»…
– У вас хорошие психологи, генерал! – улыбнулся Стомп. – А почему вас так интересует мое отношение к силовикам?
– Знаете, Джордан Бенджаминович, я действительно человек добросовестный. И ничего не делаю спустя рукава. Последние несколько месяцев полторы сотни моих подчиненных занимались исключительно вами. Вашим прошлым, настоящим и будущим. Характером, привычками, склонностями и даже мечтами. Знаете, я очень добросовестно изучил получившийся «труд» и пришел к выводу, что вы – человек, достойный уважения. А, значит, мое предложение о сотрудничестве, которое вы недавно приняли, надо дополнить еще одним. Предложением дружбы…
– О, как… – Джордан растерянно посмотрел на Ингвара и покраснел.
– Угу… – совершенно серьезно кивнул Харитонов. – А дружба с камнем за пазухой – это профанация. Поэтому сегодня я бы хотел расставить кое-какие точки над «И», и заложить фундамент для нормальных дружеских отношений. Вы не против?
– Смеетесь? – Папа Джордан сглотнул подступивший к горлу комок и отрицательно замотал головой.
– Тогда я бы хотел познакомить вас с человеком, который много лет контролировал бизнес вашей семьи и сделал все, чтобы вы не заходили за тот предел, за которым ваша деятельность могла бы вызвать недовольство силовых структур Конфедерации… Кстати, вы удивитесь, но я нисколько не кривлю душой – как правило, реакция силовых структур на деятельность той или иной семьи зависит от личного отношения агента к объектам наблюдения… Не смотрите на дверь – за ней пусто. А голоэкран я использую чуть позже. И только для того, чтобы показать вам кое-какие записи полетов небезызвестного вам подполковника Волкова… Нет, Джордан Бенджаминович, в вашей коллекции этого ролика точно нет!
В глазах Папы Джордана мелькнула вспышка радости, а потом растерянность и удивление. Потом он покраснел, нахмурил брови и… расхохотался:
– Что, Ингви?
– Да, я… – кивнул Жало. И, встав с места, представился: – Капитан запаса Министерства Безопасности Конфедерации Игорь Гурин.
– Бред! Не может быть… Хотя… Черт, но ты же… Тьфу, говорю же – волчары!!!
– Вы обратили внимание на слово «запаса»? – дождавшись, пока Папа Джордан перестанет метаться в кресле, спросил Харитонов.
– А что, оно играло какую-то особую роль? – мгновенно посерьезнев, спросил глава «Гэлэкси Энтертеинмент».
– Да. Как только вы ушли из криминала, капитан Гурин уволился из МБ. И при этом не начал работать на ВС Лагоса… – улыбнулся генерал. – На мой взгляд, это дорогого стоит…
– То есть…
– То есть все это время мне и моим людям приходилось контролировать работу двух человек. Вашу и его…
– И вы думаете, что я в это поверю? – снова нахмурился Стомп.
– Уверен. И знаете, почему?
– Почему?
– Потому, что это не все новости, которые я хотел сегодня озвучить. Новость вторая. Кусочек информации с грифом ДСП[86]: для связи между собой известные вам Демоны используют некое биологическое устройство, которое позволяет общаться, минуя и известные вам коммы, и любое другое оборудование. Что-то вроде телепатии. Не улыбайтесь. Я не шучу! Так вот, с недавних пор мы начали имплантировать его отдельным не-Демонам. Личностям, играющим довольно заметные роли в политическом противостоянии нашей системы и Конфедерации. На днях принято решение подключить к этой сети и вас двоих… Молчите? Ха! Я так и знал! Что ж, тогда я перейду к новости номер три: несколько часов назад кто-то из руководства МБ КПС пытался вынудить капитана Гурина вернуться из запаса и начать работать против правительства. Да-да, Джордан Бенджаминович! Не против семьи Стомп, а против Лагоса. Естественно, мне это очень не понравилось, и я решил принять кое-какие меры… Капитан! Вы можете выполнить одну мою просьбу?
– Да, сэр! – снова вскочив с кресла, ответил Ингвар.
– Тогда будьте любезны, сходите на крышу. С минуты на минуту туда сядет мой флаер… Заберете у моего адъютанта пакет и переоденетесь… Переодеваться желательно как можно ближе к апартаментам господина Стомпа – то, что вы являетесь офицерам запаса МБ, никому, кроме нас двоих, знать не обязательно. Да, еще: перед тем, как заняться своим внешним видом, выключите всю систему наблюдения за особняком…
– Есть, сэр! – Гурниссон ошалело посмотрел на Папу Джордана, и, не увидев в его глазах возражений, быстрым шагом вышел в коридор…
…Парадный мундир офицера Министерства Безопасности КПС сел, как влитой. И Ингвар, посмотрев на себя в зеркало, вдруг ощутил себя тем самым Игорем Гуриным, который с детства мечтал о захватывающих погонях, о штурме подпольных фабрик по выпуску наркотиков и о рукопашных схватках с серийными убийцами и душегубами.
«Чертов принцип «ВВСК»!» – мелькнуло у него в голове. – «'Внедриться, выжить, сделать карьеру'. А остальное – детские мечты…»
Тяжело вздохнув, он не сразу заставил себя оторваться от зеркала выйти из уборной: увы, последний раз он носил форму на выпускном балу Академии, и… забыл эти ощущения. Впрочем, справиться со своим настроением в итоге удалось без особого труда, и капитан, заставив себя снова стать Жалом, уверенным шагом направился в гостиную.
…– Итак, капитан, усаживайтесь рядом с вашим работодателем, берите во-он ту коробочку и направьте ее на экран… – за время отсутствия Ингвара генерал Харитонов передвинул свое кресло к дальней от голоэкрана стене, и теперь, закинув ногу на ногу, раздавал ценные указания. – Ролик, который вы сейчас увидите – секретный-пресекретный. Летные испытания нового «Беркута» в исполнении подполковника Виктора Волкова. В правом нижнем углу экрана – телеметрия со шлема его «Стража»… Все цифры и графики – настоящие. Да и картинка стоит того, чтобы на нее посмотреть…
– А в чем загвоздка? – скользнув взглядом по мундиру Гурниссона и впившись взглядом в голоэкран, чтобы не пропустить ни одного кадра своего любимого пилотажа, автоматически спросил Папа Джордан.
– Как вам сказать? Во-первых, камера, на которую будет снимать картинку Ингвар, с «легким брачком». То есть фиксировать телеметрию она будет, но… с изъянами. В результате заинтересованным лицам придется проявить чудеса настойчивости, чтобы расшифровать те данные, которые мы не скрываем. Не дергайтесь – этой ерунды нам не жалко! Пусть люди помуч-… порадуются… Во-вторых, в процессе просмотра вы будете обмениваться впечатлениями. А, значит, на оптический датчик камеры будет попадать вот этот симпатичный зеркальный шкаф с моделями «Кречетов», «Беркутов» и чего-то там еще. Зеркальные стенки – это отражения. В частности, капитанского мундира Ингвара Гурниссона…
– Хотите заранее убрать любые причины для шантажа? – ехидно ухмыльнулся Стомп. И заставить их поломать голову, почему это Ингви не скрывает своего прошлого?
– Угу… Что-то вроде того… А в-третьих, для полного счастья в самом конце фильма во-он в том углу
