Квидли и Дабог. И как можно скорее: подбор и срабатывание экипажа – дело не простое…
– Что ж… Не могу не согласиться… – кивнул командующий. – Сегодня же обсужу этот вопрос с Элайей. А что с планируемой выставкой? Отменять не будем?
Харитонов отрицательно покачал головой:
– Нет. Мало того, я объявлю Оранжевый Код не раньше, чем число вымпелов в формируемых Циклопами флотах достигнет двух тысяч: я – не альтруист. И намерен выжать из руководства КПС все, что собирался. И даже больше…
– Что ж. Логично… Что-то еще?
– Да… – кивнул Харитонов. – Новостей навалом. Вопросов, требующих моего участия – еще больше. А времени – катастрофически не хватает…
– И поэтому ты – пьешь? – криво усмехнулся Роммель.
– Да не пью я, Курт, не пью! Я – РАБОТАЮ!!! В тишине, понимаешь? Фраза «полторы тысячи запросов на подключение за сутки» тебе о чем-нибудь говорит?
– От всех желающих?
– Если бы… Только от абонентов первой категории…
– Я бы, наверное, застрелился… – навалившись грудью на стол, вздохнул Роммель. И, покрутив пустой бокал, подтолкнул его к Харитонову: – Хороший коньяк. Мозги прочищает, и на работу настраивает. Ну-ка, плесни мне еще грамм пятьдесят…
Глава 25. Олег Белый.
Сесть на космодром «Палермо» Новой Сицилии в два тридцать по местному времени не удалось: согласно официальной версии, ночные взлеты и посадки космических кораблей «могут плохо повлиять» на популяцию розовых фламинго в национальном парке «Мессина», примыкающем к столице планеты с юго- востока. Неофициальная версия, озвученная Олегу хозяином зафрахтованного им корабля, звучала еще безумнее – Робертино Сартори, которому принадлежала добрая треть города, любил спать в полной тишине. И очень уважающие криминального босса соотечественники отправляли все прибывающие в систему корабли на другие космодромы.
– Дон Робертино – уважаемый человек! – закатывая глаза, пробормотал судовладелец. – И нам приятно идти на встречу его маленьким прихотям…
– Ну, и как нам теперь добираться до Палермо? – стараясь не показывать своего бешенства, спросил Белый, глядя на все увеличивающийся посадочный квадрат космодрома «Стромболи», расположенного в семи тысячах километров от столицы.
– О! На Новой Сицилии с транспортом проблем нет! – решив, что состоятельный клиент смирился с неприятной новостью, заулыбался капитан. – На космодроме вы сможете взять в аренду практически любой вид воздушного транспорта, исключая флаера военных и полицейских моделей. Если у вас нет желания добираться до столицы самостоятельно, то к вашим услугам…
Слушать перечисление всех известных судовладельцу способов передвижения по и над поверхностью планеты Олегу было неохота. Поэтому, жестом прервав фонтан красноречия собеседника, Белый поблагодарил хозяина «Чефалу» за проявленную чуткость, и, сославшись на желание переодеться, отправился в свою каюту…
…Белый балахон с капюшоном, длинными рукавами и подолом, заканчивающимся на уровне щиколоток, вызывал ассоциации с каким-то виденным в юности фильмом. То ли ужастиком, то ли криминальным триллером. Видимо поэтому, одев его поверх повседневной одежды, Олег почувствовал себя не в своей тарелке. И, кинув взгляд на свое отражение в зеркале, поморщился: несмотря на белый цвет, наряд, пошитый по его фигуре, смотрелся крайне неприятно.
«Теперь вы – публичная фигура!» – мысленно передразнил он полковника Лисовского. – «И должны выглядеть так, как подобает главе Белого Братства». То есть внушительно и монументально…
– Можно было бы обойтись какой-нибудь белой ленточкой поперек лба… Или еще какой-нибудь хренью… – злобно буркнул Олег, и, скрестив руки на груди, грязно выругался…
…Новость о том, что ни на какой Ротанз он не полетит, застала Белого врасплох. Поэтому, выслушав полуторачасовую лекцию начальства, заявившегося к нему в коттедж через неделю после прилета, он еще долго пребывал в расстроенных чувствах. И не потому, что роль Белого-миротворца нравилась ему меньше, чем Белого-террориста. Нет. На нервы действовало то, что его опять начали использовать в темную. А, значит, надеяться на то, что операция на Хилтти будет оценена начальством, как самостоятельная работа, было, по меньшей мере, глупо. В общем, успокоиться удалось только тогда, когда он открыл полученный от полковника файл и ознакомился с основными задачами, которые ставили перед ним разработчики операции.
По большому счету, эта часть плана оказалась тем самым звеном, отсутствие которого действовало на нервы и ему, и его команде, и основной массе здравомыслящих братьев. Ибо без нормального алиби на время проведения силовых акций Братство было обречено. А с новыми вводными его деятельность могла продолжаться годами, если не десятилетиями. И приносить именно те плоды, на которые рассчитывало начальство. А, значит, решение поставленной перед ним задачи было действительно необходимым…
– Уважаемые пассажиры! Наше путешествие подошло к концу. Круизный лайнер «Чефалу» только что совершил посадку на одном из крупнейших космодромов Новой Сицилии… – чертовски сексуальный голос искина корабля, раздавшийся из динамиков акустической системы каюты, заставил Олега отвлечься от своих мыслей и посмотреть на включившиеся обзорные экраны. – Локальное время – восемь часов сорок семь минут утра. За бортом – плюс двадцать восемь градусов по Цельсию. В течение дня температура поднимется на три-четыре градуса. С семнадцати сорока пяти и до девятнадцати тридцати пройдет небольшой дождь…
– К этому времени нас тут уже не будет… – убавив громкость «кибер-стюарда», буркнул Олег, и, закрыв дорожную сумку, вывесил на ней сигнал «Готова к транспортировке»…
…С въездом в квартал, принадлежащий членам Семьи Сартори, конечно же, возникли проблемы – приблизительно за десять минут до подлета флаеров к его границе искин СУВД[79] Палермо потребовал ввести в курсовой компьютер машины конечную точку маршрута. И, не получив желаемого в течение двадцати секунд, тут же принудительно снизил скорость полета флаера, а так же высветил на трехмерной карте города сектор, запрещенный для полетов. Полюбовавшись на ярко- зеленые пятна перехватывающих парковок, расположенные вдоль алой границы квартала, Белый тяжело вздохнул, и, не дожидаясь, пока искин перехватит управление его флаером, задал курс на стоянку отеля «Агридженто» – точки, откуда должен был начаться его путь на местную Голгофу…
…Увидев ввалившуюся в фойе группу людей, облаченных в белоснежные балахоны, вышколенный портье выскочил из-за стойки ресепшна, и, невесть как определив в Белом старшего этой компании, ослепительно улыбнулся:
– Чем могу быть любезен, господа?
– Мы бы хотели остановиться в вашем отеле… – мрачно ответил ему Олег. – Эдак на недельку. Надеюсь, у вас найдется три десятка двухместных номеров?
Естественно, номера были – стараниями «захребетников» каждый шаг членов Братства на Палермо был расписан заранее. Поэтому уже через час сорок минут, приняв душ и слегка отдохнув, Олег спустился в фойе первого этажа, и, устроившись в очень хорошую реплику древнего кожаного кресла, принялся нетерпеливо поглядывать на циферблат самых настоящих доисторических аналоговых часов, висящих напротив стойки бара.
– Могу я предложить вам что-нибудь выпить? – возникшая рядом миловидная девчушка была настолько хороша, что для того, чтобы не пялиться на ее грудь, просвечивающую через полупрозрачный лиф, Белому
