заперла дверь. Я так устала, что даже не могла спать.

И все-таки я уснула: мое усталое тело потребовало отдыха, вопреки мне самой. Спросонок я увидела, что мою комнату заливает яркое полуденное солнце; было жарко, и мое тело покрылось испариной. Мария! Я все вспомнила и выскочила из кровати так быстро, как мне позволила растянутая нога; умылась, оделась и поспешила в ее комнату.

— Мария?

Никакого ответа. Я повернула ручку. Комната выглядела так, будто некоторое время пустовала.

Где-то слышались удары молотка. Это, должно быть, Конор. Я отыскала его в одной из новых ванных комнат, где он регулировал душ.

— Они так и не вернулись. Можем ли мы взять машину и поехать по дороге на Дьенн? Может быть, у них что-то случилось, и их не могут найти?

— За Беланом дорога на Дьенн очень прямая. Ни обрывов, ни пропастей. И там относительно большое движение. Если бы случилось дорожное происшествие, их бы заметили.

Он поднял глаза и, захватив меня врасплох, понял по лицу мое состояние.

— Вы говорили Марии о героине?

— Нет. Вы думаете, ее исчезновение как-то связано с этим?

— Я только делаю предположения, как и вы, — угрюмо сказал он, вытирая руки старым банным полотенцем и бросая его в угол.

Я прошла за ним в холл. И сказала, понизив голос:

— Ведь вы — брат Эгана. И достаточно хорошо его знаете, чтобы догадаться, куда он мог поехать.

— А вы знаете Марию. Есть ли у вас какие-нибудь догадки?

— Я думаю, что она слепо следует за ним. И ни в чем ему не откажет.

— Вы полагаете, что он похитил ее? — иронично спросил Конор.

— Вы что-то знаете! — вскричала я. — Вы знаете о нем что-то такое, о чем не говорите.

— Он никогда не причинит вреда Марии.

Я спустилась вниз и позавтракала. Жара была удушающая, воздух неподвижен, и я, закончив завтрак, поспешила к дальнему концу бассейна, в тень. Здесь меня отыскала Лаура.

— Лаура, я думала, что вы уже уехали!

— Я слишком плохо себя чувствую, чтобы вести машину.

— Говорили вы с Конором, чтобы он отвез вас домой?

— Конор не покинет «Ферму», пока его брат со своей маленькой подружкой наслаждаются где-то.

— Почему бы нам не позвонить Арману?

— Не хочу, чтобы он появлялся тут.

— Но муж может послать Армана за вами.

— Арман водит машину ужасно. Пожалуйста, не надо больше говорить об этом. Я и думать об этом не могу!

Она вдруг встала, сбросила халат и нырнула в бассейн, ее светлая голова сначала исчезла, потом показалась вновь, уже потемневшая, и она, сильно ударяя по воде белыми руками, поплыла вдоль бассейна.

И тут у края бассейна появилась Камилла:

— Мадемуазель Белдинг! Телефон!

Мария. Это что-то о ней. Я вскочила и побежала, невзирая на свою растянутую ногу. Я схватила трубку как раз в тот момент, когда Конор входил в дверь.

— Керри?

— Мария! — У меня гора свалилась с плеч. — Где ты?

— Я в Марселе. Вернусь к обеду.

— В Марселе! — Я посмотрела на Конора. — Они в порядке. В Марселе. — Я снова обратилась к телефону: — Ты в порядке?

— Я в порядке. Но разочарована, — добавила она упавшим голосом. — Я полагала, что мы вернемся женатыми, но я все еще Мария Уолдрон. Не спрашивайте меня больше ни о чем. Поговорим, когда я вернусь.

И она повесила трубку. Я обернулась, не ожидая увидеть Лауру, которая стояла, опершись на дверной косяк. Я сказала:

— Они собирались пожениться.

— И они поженились? — спросила Лаура.

Я покачала головой.

— Вот так. Столько суматохи и беспокойства — и все понапрасну, — криво усмехнулась Лаура. — Может быть, это глупое дитя хоть чему-то научилось, по крайней мере.

Конор внимательно наблюдал за Лаурой. Потом неожиданно подошел к ней, обнял и увел. Я никогда раньше не видела, чтобы они обнимались. Ком застрял у меня в горле.

Эган и Мария вернулись после обеда. Они помахали мне и сказали, что пойдут на кухню чего-нибудь поесть.

Я дала им возможность перекусить, а когда они с чашками кофе в руках направились в салон, я присоединилась к ним. Конора не было поблизости, и я спросила, видели ли они его.

— Только издали, — ответил Эган.

Казалось, обычная любезность ему изменила: он говорил отрывисто и напряженно.

— Не обвиняйте ни в чем Эгана, — вмешалась Мария. — Это моя вина. Это была моя идея, чтобы мы поженились немедленно, — сказала она. — Ты предпочитал подождать. Но Керри собиралась заставить меня уехать домой вчера вечером, и поэтому…

Мария осеклась и бросила на меня испуганный взгляд. Она выдала меня!

— Заставить тебя уехать домой? — Эган посмотрел на меня. — Вы на самом деле хотели улететь в Штаты вчера вечером, Керри?

— Я… Я чувствую… себя плохо. После того падения я… мне захотелось уехать домой.

Теперь он смотрел на Марию.

— Почему же ты мне об этом ничего не сказала?

— Не могла. Я обещала Керри.

— Понимаю…

— Да ничего ты не понимаешь, совсем ничего! — закричала она. — Я никогда не стала бы скрывать от тебя ничего, если бы это не было так важно для Керри! А я даже не знаю, почему это важно. Это она так считает.

— Тогда, может, вы скажете мне, Керри, почему вы держите свои планы в секрете.

Я никак не могла найти подходящего ответа и лихорадочно придумывала причины. Но, на мое счастье, в эту минуту вошел Конор, такой озлобленный, каким я его никогда не видела.

— Что, черт возьми, здесь происходит?

— А ты знал, что Керри хотела увезти Марию домой вчера вечером?

Наступила гнетущая тишина. Конор постарался избежать моего взгляда.

— Нет, не знал, — ответил он.

— Ну, хорошо, — сказал Эган. Он вздохнул и поднялся. — У нас был длинный день.

Мария тут же вскочила, схватила возлюбленного за руку и, заглядывая ему в лицо, спросила:

— Ты сердишься на меня?

— Забудь обо всем, Мария. Теперь это уже не имеет значения.

Его лицо сразу постарело и стало усталым. Но она все еще держалась за его руку и послушно шла за ним к лестнице.