обратно. Горгона вскрикнула, когда холодное пламя опалило ее кожу, ее волосы застыли в воздухе — змеи встали дыбом на ее голове, как изогнутые сосульки. С рыданием и задушенным криком она рухнула на пол, на время потеряв способность видеть. Поверженная, она уползла искать спасения в пристройке.

— Что ты с ней сделала? — завизжала Кассандра, вцепившись в Конни и со всей силы рванув ее за волосы. У Конни слезы брызнули от боли.

— Пустите! Я сделала только то, что она хотела сделать со мной, — крикнула она, пытаясь высвободиться.

Кассандра взвыла, выпустила Конни и бросилась за своей подопечной.

Конни повернулась к Колу:

— Ну же, пойдем отсюда, пока еще есть такая возможность.

Но он не смотрел ни на нее, ни на строение, в котором исчезла его мать: он смотрел Конни через плечо, и отвратительно алчное выражение было в его глазах. Услышав звонкий топот копыт за спиной, Конни обернулась, в надежде, что это, может быть, Жаворонок не послушался ее совета и пришел ей на выручку. Она действительно увидела пегаса, но это был не Жаворонок, а огромное иссиня-черное создание с разноцветными горящими глазами и сложенными, как у гигантского орла, крыльями. Она почувствовала его темную силу и узнала в этом звере Каллерво.

— Скорее, Кол, бежим! — завопила она, бросаясь к воротам, но Колин не шелохнулся, усмехаясь странной кривой ухмылкой.

— Ну давай же! — в отчаянии звала она.

— Он не побежит, — тихо заржал Каллерво. — Не хочет. Подойди-ка сюда, мальчик.

Колин повернулся и дергающимися шагами марионетки подошел к пегасу.

— Ты хочешь уйти с этой девчонкой? — спросил Каллерво.

— Нет, — ответил Колин.

— Хочешь остаться со мной и сражаться как воин на моей стороне?

— Да.

— Хочешь снова попробовать крови — убивать, чтобы избавить этот мир от человечества?

— Да.

Каллерво наслаждался тем, что заставлял Колина произносить эти отвратительные слова в присутствии Конни, зная, что каждое слово причиняет ей страдания. Это была его месть Универсалу, который нанес ему сокрушительное поражение при последней встрече.

— Это говорит не Кол, — решительно заявила Конни и остановилась у ворот, не желая уходить без своего друга. Но что еще она могла Сделать?

— О да, это говорит новый Колин, — сказал Каллерво, небрежно тряхнув гривой. — Не находишь, что я изменил его в лучшую сторону?

Его глаза злорадно искрились. Она чувствовала, как ее притягивает их гипнотизирующая сила. И зажмурилась, чтобы противостоять этому воздействию.

— Нет, я хочу вернуть обратно прежнего Кола, — сказала Конни. Она не могла обратиться в бегство и оставить Кола Каллерво, просто не могла. Но она не могла и заставить Кола пойти с ней, пока его связь с Каллерво так крепка.

И тут она поняла, что надо сделать. Она вычитала это летом, хотя возможности опробовать умение на практике у нее не было. Что ж, теперь, похоже, самое время попытаться. Не открывая глаз, чтобы сосредоточиться, она заглянула внутрь себя в поисках нужного ей доспеха из арсенала Универсала. Она нашла шлем, сияющий неярким золотым блеском. Застегнув пряжку, Конни попыталась добраться до порабощенного сознания Кола. Оно уже было взломано Каллерво под видом контакта с лжепегасом, и, увидев, что путь открыт, она скользнула внутрь, прикрывшись волной темной энергии, связывающей это существо с Колом, чтобы замаскировать свое вторжение. Затем она отбросила покров и стала звать своего друга по имени, блуждая по гулким коридорам его разума. Его сознание простиралось запутанными лабиринтами во всех направлениях; она чувствовала, что теряется в мрачном склепе, в котором почти исчезли даже следы присутствия Кола.

Каллерво не потребовалось много времени, чтобы почуять ее посягательство на сознание его жертвы. Он тут же попытался изгнать ее. Конни не поддалась. Его злоба билась о ее шлем, не причиняя ей вреда, как вода об оконное стекло.

— Кол! Я иду за тобой! — крикнула она.

Каллерво попытался заглушить ее зов, завывая, как буря, в пустых закоулках сознания Кола. Но Конни, ведомая своей любовью и беспокойством за друга, смело вошла в центр этого шторма — и едва устояла. Она стиснула зубы, полная решимости отыскать его. Сила Каллерво была настолько страшна, что Конни начала опасаться, что не выживет в этом противостоянии. Наконец, уже теряя последние силы, она натолкнулась на маленького мальчика, который, дрожа и рыдая, скорчился в углу, — это был образ Кола из раннего детства.

— Кол, это я, — сказала она, склоняясь над ним.

— Конни? — Мальчик обернулся, и в глазах его снова появилось знакомое выражение.

Она опустилась на колени рядом с ним и подняла его на ноги.

— Да, это я. Дай-ка я кое-что на тебя надену.

Он послушался, и она надела свой шлем ему на голову. Его связь с Каллерво резко оборвалась, но Конни, чей разум теперь был открыт для врага, была беззащитной. Она могла сдерживать Каллерво с помощью щита, но разорвать контакт с ним больше не могла. Всю свою силу она потратила на то, чтобы спасти Кола. Буря захлестнула ее.

Кол пришел в себя и обнаружил, что стоит во дворе незнакомой фермы, а рядом с ним — черный пегас и Конни. Девочка упала на колени прямо в грязь и держала руки над головой, как бы защищаясь от ударов. Он с отвращением отшатнулся от мифического существа: это был ненастоящий пегас. Кол чувствовал, как злобная сущность создания сочится из всех его пор и ненависть его направлена на его подругу.

— Прекрати! Прекрати! — завопил Кол. Он бросился к Конни, пытаясь закрыть ее собой от воздействия этого существа. Но тщетно. Она извивалась в агонии, тряся головой. Нападение на Конни происходило в сфере, далекой от физического мира, и он ничего не мог сделать, чтобы помочь ей.

Его крик отвлек Каллерво от атаки. Оборотень на мгновение немного ослабил напор, чтобы прогнать мальчишку, который больше был ему не нужен.

— Можешь убираться. Я получил, что хотел, — сказал он.

В ужасе Кол, как зачарованный, следил за тем, что происходило с пегасом, — он таял и превращался в темную лужу. Но прежде чем Кол успел оттащить Конни, иссиня-черное вещество начало собираться в кольца и приняло новую форму. Огромная гидра с девятью змеиными головами поднялась из лужи, девять пастей зашипели на Кола, обдавая его зловонным дыханием. Это заставило его отступить. Гидра набрасывала на Конни свои петли, пока крепко не обвилась вокруг нее.

— Я не уйду без нее! — закричал Кол.

— Разве не этого она хотела, — засмеялся Каллерво, широко раскрыв каждую из своих девяти пастей, демонстрируя белые клыки и бездонные глотки. Жуткий булькающий смех вырывался из его нутра, как ядовитый газ. — Она бы умоляла тебя воспользоваться своим шансом. Ты найдешь пегаса — настоящего, — одна из голов указала вперед и ухмыльнулась Колу, лениво высунув раздвоенный язык сквозь сомкнутые челюсти, — который ждет тебя за