— Но они же хотели конфликта! Хотели ведь настоящую проблему!

— Допустим. Но стоит ли сейчас, когда в стране наступила долгожданная стабильность, тревожить народ апокалиптическими пророчествами? Зачем заставлять его задаваться лишними вопросами?

— Рейтинги будут, — уверенно сказал Богов.

— Будут, — согласился Иванов. — Ну, смотри… Не удержишь в правильном русле — мы с тобой не знакомы и никогда раньше не встречались. Тебе-то терять нечего…

— Беру всю ответственность на себя! — решительно насупился Богов.

— Иди, готовься, — Иванов поднялся из кресла, сжал Богову руку.

А когда тот вышел из кабинета, Иванов покосился на белый телефон, нагнулся к селектору и попросил секретаршу:

— Арина! Ариночка, а пошли кого-нибудь за ароматическим маслом, пожалуйста. Нет, нет. Ну при чем здесь вазелин, глупенькая?

На этот эфир Богов собирался, как на дуэль, как на последний бой. Лично присматривал за рабочими, которые заполняли ринг жидкой грязью, две ночи напролет как школьник зубрил редакторскую справку по экономической ситуации в стране, как тренер сам массировал плечи обоим героям, накручивал их, рассказывая каждому, как его оппонент давеча сплетничал о нем на премьере лунгинского «За царя».

Потом, когда студия уже наполнилась отборной публикой — не какими-нибудь старушками по пятьсот рублей за передачу, а ухоженными женщинами и мужчинами среднего возраста по две с полтиной, Богов включил любимого «Тореадора» Бизе, надел свежевыглаженную белую рубашку, глубоко вдохнул. Все, пора!

— Погоди! — в гримерку шагнул Иванов. — Вот, тебе просили передать…

Он разжал кулак. Внутри оказалась маленькая бархатная коробочка — из тех, в каких принято преподносить обручальные кольца. Богов осторожно поднял крышку…

— Что это? — он покрутил в руках миниатюрный наушник телесного цвета.

— Внутренний Голос, — с благоговением произнес Иванов. — Это тебе только на время эфира. В нем будут комментарии от нашего куратора из Администрации. Если собьешься, Внутренний Голос подскажет.

Богов молча кивнул и осторожно вложил крошечный Внутренний Голос в ухо. По- военному отдал Иванову честь и вышел из гримерки.

— Это программа «Мордобой» и я, Владимир Богов! Вы ждали продолжения этого поединка десять лет, и сегодня он состоится! Дамы и господа, поприветствуйте наших героев! В левом углу ринга — политический супертяжеловес, бессменный лидер ЛДПР, Владимир Жириновский!

Хорошо натренированная студия взорвалась овациями.

— В правом углу — возвратившийся в большую политику после травмы и многолетнего перерыва — Борис Не-е-емцов!

Хорошо натренированная студия жидко похлопала.

— Для этого грандиозного матч-реванша мы выбрали самую острую тему! Тему, которую не обсуждают по телевидению…

— Кхм-кхм… — сказал Внутренний Голос.

— Потому что просто не решаются за нее взяться! — выкрутился Богов. — Кто угодно, но только не мы! Но, прежде чем наши герои схлестнутся в схватке, давайте посмотрим сюжет, подготовленный нашими корреспондентами!

Над рингом, чуть не погрузившись в жидкую грязь, развернулся экран. Заработал проектор, и белое экранное полотно превратилось в синее-синее небо, по которому под симфоническую музыку поплыли огромные воздушные шары. Потом вкрадчиво вступил закадровый голос.

«В последние десять лет экономика России растет ударными темпами. Денежные поступления в бюджет увеличиваются в среднем на десять процентов ежегодно. ВВП — на семь процентов в год. И происходит это прежде всего благодаря сооружению и вводу в эксплуатацию сверхсовременных воздушных шаров. Используя благоприятную климатическую конъюнктуру, правительству сегодня удается не только полностью выполнять социальные обязательства, но и повышать зарплаты бюджетникам в среднем на двадцать процентов в год, а пенсии — на восемнадцать процентов…»

На экране появились циклопические ангары, в которых муравьи-рабочие шили оболочки воздушных шаров, проводили испытательные надувы, собирали высокотехнологичные приемники конденсата, клеили километры гибких гофрированных труб…

«…Вслед за воздухопромом бурно развивается и шаростроительная отрасль, создавая сотни тысяч рабочих мест. Заработанные средства направляются в девелопмент, в автопром, на сооружение дорог…»

На фоне логотипа Минэкономразвития — стилизованного воздушного шара на фоне двуглавого орла — возникла чья-то говорящая бородатая голова. Голова поделилась прогнозами роста рынка на ближайшие два года.

«А сейчас отправимся в поволжское поле… И посмотрим, как бьются эти сердца российской экономики. Воздушные шары считаются стратегическими объектами, и сюда нечасто пускают гостей… Но съемочной группе программы „Мордобой“ удалось проникнуть на один из шаров, чтобы показать вам, откуда в нашей стране берутся деньги!»

Внутренний Голос в ухе Богова нервно сморкнулся.

«Давайте заглянем внутрь воздушного шара!» — предложил корреспондент, и публика действительно увидела разрез шара, отрисованный при помощи компьютерной графики.

«Шары изготавливаются из сверхпрочной синтетической парусины с особым конденсирующим покрытием на внутренней поверхности. Из материала, который требуется для производства одного шара, можно было бы пошить рейтузы для всего населения Лихтенштейна!» — гордо отметил корреспондент.

«Когда шары готовы, на сверхмощных тягачах они вывозятся к месту постоянного развертывания. Здесь их поднимают в воздух при помощи нескольких вертолетов Ми-26 и надевают на огромные держащие рамы. Все рамы сооружаются так, чтобы позволить шарам как можно более эффективно захватывать воздушные потоки, идущие с запада. Всего через несколько минут шары уже наполняются воздухом…»

— Красавец… — полувнятно шепнул Внутренний Голос, когда по экрану поплыл могучий, окрашенный в державный триколор шар с надписью «Петр Великий».

«Под действием западного ветра на внутренних стенках шаров постоянно образуется денежный конденсат. Естественным образом он стекает вниз — к воронке, которая ведет к сверхгибкой гофрированной трубе. Эти трубы уходят к самой земле, где денежный конденсат собирается в сверхвместительных приемниках-сборниках. В них конденсат преобразуется уже в пачки банкнот. Последнеее достижение воздухопрома — производство из конденсата новых пятитысячных купюр. Именно отсюда деньги попадают в Центробанк, в бюджет Российской федерации, на фондовый рынок, в государственные и частные банки, и, наконец, через кредиты или зарплаты — в карманы граждан».

Вся студия, будто на сеансе Вольфа Мессинга, зачарованно уставилась на экран. У некоторых зрителей непроизвольно сжимались пальцы. Кое-кто даже рефлекторно сглатывал.

И вдруг один из титанических воздушных шаров начал сдуваться!

«Но что, если наше благосостояние не вечно?!» — каркнул корреспондент. Публика в