В одиннадцать утра местная телестудия вновь показала кадры, отснятые вчера на месте трагедии: Виктора Свенягина, остекленевшими глазами глядящего вверх, в усеянное звездами небо, искалеченный в пух «джип» и Диму Хряка, распластавшегося раздавленной лягушкой на пороге магазина. Потом в объективе нарисовалось скорбное лицо Владимира Калягина, который заявил, что сделает все возможное для раскрытия преступления.

— Это первое подобное преступление в нашем городе, в то время как соседние районы содрогаются от бандитского беспредела, — заявил Вовка Калягин. — И я гарантирую, что мерзавцы не уйдут от ответа. Граждане Ахтарска могут спать спокойно.

— Да, — сказал Черяга, когда Калягин исчез из кадра, а мертвые глаза Камаза на экране сменил рекламный ролик ахтарского магазина «Мир дубленок», — красиво сделали Витю. Так что же там все-таки произошло?

— Что-что, — процедил сквозь зубы Калягин, — медленней на вызовы ездить надо, вот что. Классно его развели. Наняли какого-то зэка, из бывших премье-ровских ребятишек, он полез в «Золотую Ниву», Витька, естественно, бросился на выручку…

— И кто же его нанял? — голос Черяги был сух и неприятен.

Калягин как можно натуральней пожал плечами.

— Да кто ж теперь скажет? Пили они часа за два с каким-то хмырем, белобрысым, невысокого роста. Всего вероятней, что хмырь этот уже восемь часов как поменял цвет волос.

— И хмыря, разумеется, не задержали и не задержат, так? — спросил сквозь зубы Черяга.

— Денис, у тебя к кому конкретные претензии? — спросил сбоку командир СОБРа Алешкин. — У меня ребята не спали ночью ни минутки.

— У меня претензии к промполиции города, — развалившись в кресле, сказал Денис. — Нас уверяют, что Вова Калягин обеспечил в Ахтарске порядок, как в военном поселении. А у него мочат его собственного заместителя. Которого он очень не любил. Я извиняюсь, получается одно из двух. Либо когда мне вкручивают о порядке в Ахтарске, — это все туфта. Либо…

Черяга многозначительно не продолжил фразу.

Вовка Калягин подался вперед.

— Мой так называемый заместитель был долголаптевский бригадир. С точки зрения его шефа, он продал лично Коваля — раз, и воровскую идею — два. Может, я и промполиция, а не РУОП, но по мнению долголаптевских, Камаз был бандитом, а стал ментом. Такое не прощают.

Денис развел руками.

— Ну хорошо, а завтра долголаптевские решат, что я там кого-то предал. Они что — тоже приедут в город и среди бела дня меня убьют? В городе, который из-за беспорядков почти на военном положении?

— У вас какие-то конкретные предложения, Денис Федорович? — спросил Калягин.

— У меня такие предложения, что если человек не может обеспечить безопасность собственного зама, он не должен возглавлять промполицию.

Все замерли. Со своего кресла поднялся Федякин.

— Денис! То, что ты делаешь, — это грубая, непростительная ошибка! Прости за аналогию — когда стреляли в Славку, ты тоже был рядом. И ты не предотвратил покушения. И не поймал киллеров. Тебя что, за это тоже надо уволить?

Денис взглянул на лежавший перед ним листок.

— Миша? У тебя вопрос, кажется, по финансированию коксохимического производства? Номер третий? Так вот и погоди, пока мы твой вопрос будем обсуждать, а пока не вякай.

Члены совета директоров переглянулись.

— Денис Федорович, — умоляюще сказал главный инженер, — ну нельзя же так! Если тебе что-то не нравится, скажи конкретно, а если только оттого, что убили бандита…

— Мне многое не нравится, — сказал Денис, — мне, например, не нравится, когда на могиле Юры Брелера, который вляпал нас всех в это дерьмо, начальник промполиции ставит плачущего ангела в три метра высотой. На свои собственные деньги — слава богу, что не на деньги комбината. Это наводит на определенные мысли.

Вовка Калягин встал, с грохотом отодвигая стул.

— Я очень рад, Дениска, что я тебе не нравлюсь. А то представляешь, какая была бы несправедливость — я тебе нравлюсь, а ты мне — нет. Только по счастью, ты у нас не хозяин, а только шавка хозяйская. Скажет Сляб меня уволить — уволишь. А до этого закрой хлебало и не вмешивайся в то, чем я занимаюсь. С тебя достаточно, что ты плохой финансист и хреновый инженер. Еще не хватало тебе по поводу уголовного расследования давать руководящие указания.

Хлопнул дверью — и был таков.

После конца совещания командир СОБРа, Алешкин, подошел к прощающемуся с заместителями Черяге.

— Извини, Денис, — сказал он, — но я тебя не понимаю. И потом — лично я беседовал со Свенягиным впервые на даче Лося, когда ему морду на кухне бил. Зачем ты бандита Вовкиным замом назначил? Нас теперь областное телевидение каждый день иметь будет. Денис в упор повернулся к начальнику СОБРа.

— Что такое «бандит»? — спросил он, — ты можешь мне объяснить, что это слово в России сейчас конкретно значит?

Алешкин замялся, подыскивая ответ. В уме его промелькнуло множество определений, но как-то ни одно из них внезапно не оказалось без исключающего изъяна.