она, ты хорошо его знаешь.
– Мы поссорились, – объяснила она. – Я не хочу находиться здесь, когда он вернется домой.
Он медлил.
– Я заплачу тебе. Он покраснел.
– Дело не в этом. Это не совсем… подходящее место… для вас.
– Ничего страшного. – Она порылась в ящике стола, нашла деньги и не считая передала их Билли.
Он широко открыл глаза от удивления и пожал плечами.
– Как скажете, мисс Лайл. Но потом не говорите, что я не предупреждал вас.
– Подожди. – Она побежала в спальню, сбросила костюм Дездемоны и надела платье. Она повязала голову шарфом, застегнула плащ, потом побросала в свою кожаную сумку все, что ей было необходимо – снотворное, без которого она не могла обойтись, сигареты, деньги, сколько смогла найти. По дороге в гостиную она задержалась у письменного стола и достала еще одну вещь.
Фелисия взглянула на часы. Робби будет здесь с минуты на минуту. Он не должен ее найти до того, пока она не сделает то, что должна сделать – ради него.
– Какой у тебя адрес? – спросила она Билли и быстро записала его в блокноте, лежавшем у телефона.
Потом она позвонила в «Клариджез» и попросила полковника Куика.
– Он просил его не беспокоить, – ответила телефонистка.
– Это Фелисия Лайл. Соедините меня с ним немедленно!
Последовала секундная пауза. Даже здесь в Лондоне магия голливудской звезды сработала.
– Слушаюсь, мисс, – вежливо ответила телефонистка.
– Да? – недовольным голосом рявкнул Куик.
– Это Фелисия.
– Я догадался. Ты убежала от меня в тот день. В чем дело? – У него был сонный голос, как будто она его разбудила.
– Я пыталась разыскать тебя.
– Меня не было в городе.
– Боевое задание, без сомнения? С твоим очаровательным шофером?
– Отвяжись, Лисия. Мы с тобой не женаты. Если хочешь знать, я ездил забрать вещи Рэнди, чтобы отправить их домой Натали. Ты слышала?
– Слышала.
– Его награждают медалью.
– Уверена, Натали будет счастлива. Мне надо тебя увидеть.
– Сейчас? – Внезапно он насторожился.
– Сейчас.
– Слушай, я думал, сегодня премьера «Отелло». Что случилось?
– Марти, я должна увидеть тебя. – Она помедлила, потом добавила: – Я не допущу, чтобы это сошло тебе с рук.
– О чем ты говоришь?
– Я тебя предупреждаю! Когда я расскажу людям о том, что ты собирался сделать, никто не подаст тебе руки, ни в Голливуде, ни здесь, ни где бы то ни было.
Последовало молчание. Она живо представила себе, как он, прищурив свои черные глаза, лежит в постели, напряженно обдумывая все варианты.
– Я приеду, – наконец сказал он. – Куда?
– Шепардз-Гарден, 22, последний этаж.
– Где это, черт побери?
– Прикажи своей маленькой подружке выяснить это.
Фелисия повесила трубку.
Нищета этого района оказалась более ужасной, чем Фелисия могла себе представить. На узких улочках проститутки деловито обслуживали солдат, а на каждом углу торчали подозрительные личности, предлагавшие зайти в питейные заведения, открытые в столь поздний час. Улицы были настолько темными, что люди выглядели как тени, и только случайно встреченное ярко накрашенное лицо или огонек сигареты говорили о том, что они все-таки живые.
Лондон восемнадцатого века сохранился здесь во всех своих ужасных проявлениях. Запах гнилых овощей, сточных канав, дешевых духов и пива пропитывал все вокруг.
Фелисия дала Билли деньги и велела заплатить за такси, потом последовала за ним по вымощенному булыжником переулку, где почти в каждой подворотне стояла какая-нибудь женщина и шептала в темноту непристойные слова.
