очень высокопоставленной женщины — скажем, что-то вроде жены вождя племени или верховной жрицы, — но что оно же стало и ее гробницей.

— Когда вы говорите «верховная жрица», — поинтересовалась Саммер, — вы имеете в виду жрецов- друидов?

— Да, — кивнул Бойд. — Сложная изысканная резьба и золото украшений указывают на то, что она, по всей видимости, занимала высокое положение в сакральном мире кельтского друидизма. Особенно о многом говорит ее бронзовая кираса. Известен еще лишь один подобный доспех, принадлежавший женщине. Он относится к промежутку между одиннадцатым и восьмым веками до Рождества Христова. Должно быть, ей пришлось в своей жизни участвовать в сражениях, хотя бы в одном. При жизни ее, вероятно, почитали как богиню.

— Живая богиня, — негромко произнесла Саммер. — Должно быть, она прожила интересную жизнь.

— И вот что еще мне показалось интересным. — Бойд вытащил на экран фотографию изножья каменного погребального ложа, где можно было разглядеть резное изображение стилизованной лошади. — Здесь вы видите утонченную пиктограмму скачущей галопом лошади, вполне современной по виду. Такая же лошадь, известная как Белый конь из Уффингтона, была вырезана на склоне мелового холма в Англии, в графстве Беркшир, в первом веке нашей эры. Это кельтская богиня коней Эпона. Ей поклонялись во всем кельтском мире и на той территории, которая позже стала Галлией.

Саммер внимательно рассмотрела изображение:

— Так вы думаете, что наша богиня была Эпоной?

Бойд покачал головой:

— Нет, я так не думаю. Эпону почитали как богиню лошадей, мулов и крупного рогатого скота на протяжении всей римской эры. Считается, что еще на тысячу лет раньше она, возможно, была богиней красоты и плодородия и обладала способностью околдовывать мужчин.

— Хотелось бы мне владеть ее даром, хотя бы отчасти, — со смехом сказала Саммер.

— Но что привело друидов к гибели? — спросил Дирк.

— Христианство, постепенно распространявшееся по Европе и набиравшее силу, осмеивало кельтскую религию как языческую. В особенности это касалось отношения к женщинам. По христианским канонам им не полагалось того уважения, которым они пользовались у друидов. Церковные иерархи не могли допустить никакого неуважения или противодействия главенству мужчин. А римляне так вообще устроили против религии друидов настоящий крестовый поход и стремились полностью уничтожить ее. Всех женщин-друидов объявили ведьмами. Этих могущественных женщин представили злобными созданиями, продавшими душу дьяволу. Особенно сильным нападкам подвергались женщины- правительницы, которых низвели от образа богини-матери до колдуньи, обладавшей неестественной плотской властью над мужчинами.

Академичный ум Ганна впитывал каждое произнесенное Бойдом слово.

— Но ведь римляне и сами поклонялись языческим богам и богиням. Почему же они так стремились уничтожить друидов? — поинтересовался он.

— Потому что римляне видели в друидах потенциальный источник антиримского бунта. Кроме того, дикость друидских обрядов вызывала у них отвращение.

— Дикость в какой именно форме? — поинтересовался Сэндекер.

— Ранние друиды практиковали человеческие жертвоприношения. Утверждается, что их языческий культ не знал никаких пределов. Кровавые ритуалы были обычным делом. Есть еще весьма неприятная легенда об «Ивовом человеке». Римляне рассказывали о случаях, когда приговоренного к смерти человека — мужчину или женщину — помещали в гигантскую плетенную из лозы куклу и сжигали живьем, — пояснил Бойд.

Саммер, казалось, это не убедило.

— А точно известно, что женщины-друиды принимали в этих варварских ритуалах непосредственное участие?

Бойд неопределенно пожал плечами:

— Можно только предполагать, что они ответственны за них в той же мере, что и жрецы- мужчины.

— Что возвращает нас к вопросу, который мы задавали себе не меньше сотни раз, — сказал Дирк. — Как случилось, что высокопоставленная кельтская женщина оказалась похоронена где-то в Карибском море, там, где когда-то был остров? Ведь от этого места до ее европейского дома пять тысяч миль!

Бойд повернулся и кивнул Чизхолму.

— Насколько я понял, мой коллега Джон Уэсли может предложить вам на этот вопрос совершенно необычайные ответы.

— Но сначала, — прервал их Сэндекер и обернулся к Йегеру, — удалось ли вам и Максу выяснить, каким образом сооружение оказалось под водой на глубине пятидесяти футов?

— Ранних геологических данных по Карибскому бассейну не существует, — ответил Йегер, помахивая перед собой пачкой разрозненных листочков. — Нам больше известно о доисторических метеоритах или о движении тектонических плит, длившемся миллионы лет, чем о геологических подъемах три тысячи лет назад. Максимум, чего мы смогли добиться от ведущих геологов, — это предположения о том, что отмель Навидад когда-то была островом и затонула во время подводного землетрясения где-то между тысяча сотым и тысячным годом до Рождества Христова.

— Но каким образом получена эта датировка? — спросил Перлмуттер и изменил положение своей грузной туши в кресле, слишком для него маленьком.

— По различным химическим и биологическим тестам ученые могут определить, как давно появились наросты и сколько времени им потребовалось, чтобы покрыть каменные стены слоем соответствующей толщины. Кроме того, можно определить степень коррозии предметов и возраст кораллов вокруг здания.

Сэндекер потянулся в нагрудный карман за сигарой, но ничего там не обнаружил и начал постукивать по столу карандашом.

— Поклонники Атландиты наверняка обрадуются и заявят, что она наконец найдена.

— Это не Атлантида. — Чизхолм покачал головой и улыбнулся. — Я много лет уже слышу подобные заявления. Мое личное мнение состоит в том, что Платон выдумал описание катастрофы на основе реального извержения вулкана Санторин в тысяча шестьсот пятидесятом году до нашей эры.

— А вы не думаете, что Атлантиду следует искать в Карибском море? — полушутя поинтересовался Сэндекер. — Утверждается, что там глубоко под водой находят затонувшие дороги и города.

Чизхолма шутка не развеселила.

— Геологические формации, и ничего больше. Если Атлантида действительно существовала где-то в Карибском море, то почему не найдено ни одного, — приостановился он на мгновение для пущего эффекта, — ни одного глиняного черепка или вообще любого предмета древнего происхождения? Простите, но Атлантиды по эту сторону океана никогда не было.

— Согласно палеонтологическим данным, содержащимся в моей библиотеке, — вставил Йегер, — первыми людьми в Вест-Индии были индейцы-араваки, обнаруженные испанцами по прибытии в Новый Свет. Они мигрировали из Южной Америки примерно за две с половиной тысячи лет до Рождества Христова или за тысячу четыреста лет до того, как нашу таинственную даму положили в гробницу.

— Кто-то всегда бывает первым, — заметил Перлмуттер. — Колумб, например, докладывал об остатках больших судов европейской постройки на берегу какого-то острова.

— Я не могу объяснить, как она туда попала, — сказал Чизхолм. — Но я мог бы пролить свет на то, кто она такая.

Он нажал кнопку дистанционного пульта, и на экране появилось первое из последовательных изображений на каменной стене, найденных Дирком и Саммер. Изображена была флотилия кораблей, вереницей подходивших к какому-то берегу. Корабли напоминали драккары викингов, но были значительно шире и имели плоское дно, позволявшее им, вероятно, с легкостью ходить по прибрежному мелководью и рекам. Единственная мачта на каждом корабле несла большой квадратный парус, сшитый, казалось, из шкур, чтобы выдерживать удары диких атлантических шквалов. У кораблей были высокие нос и корма для