арестовывать людей!

— А почему, собственно, нет? — возразил фельдфебель.

— Что?

— Если крыса будет настоящим стражником, принявшим присягу, настоящей крысой на службе… тогда ей нельзя будет сказать: эй, ты не имеешь права арестовывать тех, кто больше тебя. Крыса-стражник могла бы быть очень полезной. Я слышал, что они умеют пользоваться одним маленьким трюком: они залезают в штанину и там…

— Переходим к следующему пункту, господа. Я предлагаю отдать это на расследование в подкомиссию.

— В какую из них, господин? У нас их уже семнадцать!

Вдруг раздалось сопение одного из советников. Это был господин Шлуммер, которому было уже 95 лет и который мирно проспал за столом всё это утро. Сопение означало, что он сейчас проснулся.

Он уставился на противоположный конец стола. Его усы задвигались.

— Там сидит крыса! — крикнул он, указывая рукой вперёд. — Вы смотрите, как нагло сидит! Крыса! А на голове у неё шляпа!

— Да, — сказал кто-то рядом с ним. — Мы как раз и собрались, чтобы поговорить.

Господин Шлуммер посмотрел в сторону говорившего и нащупал очки в своём кармане. — Что? — спросил он, надевая их на нос. — А ты, мм, тоже крыса?

— Да. Меня зовут Питательно. Мы здесь, чтобы вести переговоры с людьми. Чтобы закончились все неприятности.

Господин Шлуммер уставился на крысу. Потом он посмотрел через весь стол на Сардины. Тот приподнял шляпу. Потом он перевёл взгляд на бургомистра, который кивнул в ответ. В конце концов его взгляд совершил полный круг и вернулся к Питательно, а его губы зашевелились, когда он пытался понять происходящее.

— Вы все говорите? — спросил он.

— Да, — подтвердила Питательно.

— Но… кто вас слушает? — спросил Господин Шлуммер.

— Рано или поздно это случается, — сказал Морис.

Господин Шлуммер с удивлением посмотрел на него. — Ты кошка? — спросил он.

— Да, — ответил Морис.

Господин Шлуммер медленно переварил этот ответ. — Я думал, вы убиваете крыс, — сказал он в конце концов, хотя казалось, что в этом вопросе он уже не так уверен.

— Да, раньше так и было, но это — будущее, — ответил Морис.

— Действительно? — пробормотал господин Шлуммер. — Я часто спрашивал себя, когда оно наконец настанет. Ну хорошо. Кошки теперь тоже умеют говорить? Браво! Надо идти, мм, в ногу с этим, э… с тем, что движется, конечно. Э, пожалуйста, разбуди меня, когда, мм, подадут чай, киска.

— Э… те, кто старше десяти лет, не имеют права называть кошек кисками, — сказала Питательно.

— Параграф 19б, — сказал Морис твёрдым голосом. — Никто не имеет права называть кошек глупыми именами, кроме тех случаев, когда кошкам дают еду. Это мой параграф.

— Да? — спросил господин Шлуммер. — Надо же, какое это странное будущее. Я так понял, теперь всё будет по правилам…

Он откинулся на спинку стула, и через какое-то время раздался его храп.

Вокруг него продолжались дискуссии. Многие говорили, некоторые слушали. Время от времени все соглашались с чем-то и переходили в следующему пункту, чтобы начать спорить с начала. Но гора бумаги на столе становилась выше и выше, и выглядела всё более официальной.

Загар заставил себя опять прийти в себя, потому что он почувствовал, что за ним наблюдают. Бургомистр на другом краю стола наградил его долгим задумчивым взглядом.

После этого бургомистр наклонился и сказал несколько слов секретарю, который кивнул в ответ и отправился вдоль стола к Загару.

— Ты… меня… понимаешь? — спросил он, выговаривая каждое слово отдельно и особенно чётко.

— Да… потому… что… я… не… глуп, — ответил Загар.

— Бургомистр приглашает тебя на разговор в его бюро, — сказал секретарь. — Вон та дверь. Я могу тебе помочь спуститься на пол, если ты хочешь.

— Я могу укусить тебя в палец, если ты хочешь, — ответил Загар. Бургомистр уже ушёл в своё бюро. Загар спустился по ножке стола и последовал за ним. Никто не обратил на него внимания.

Бургомистр подождал, пока Загар не зайдёт в бюро, а потом запер дверь.

Помещение было маленьким и неубранным. Бумага лежала на всех местах, на которые её можно было положить. Книжные полки тянулись вдоль стен. Над книгами на полках было пораспихано ещё больше бумаги.

Бургомистр осторожно протиснулся через беспорядок и занял место на своём вертящемся стуле, после чего посмотрел на Загара. — Я не хочу, чтобы возникли недоразумения, поэтому считаю, что лучше мы поговорим конфиденциально, — сказал он. — Можно тебя поднять? Я имею в виду, нам было бы легче говорить, если бы ты сидел на столе.

— Нет, — сказал Загар. — И нам было бы легче говорить, если бы ты лежал плашмя на полу. — Он вздохнул. Эти игры уже утомили его. — Хорошо, если ты положишь твою руку на пол ладонью вверх — тогда я встану на неё, и ты сможешь меня поднять. Но предупреждаю — если ты попробуешь сделать какую-нибудь пакость, я укушу тебя.

Бургомистр с большой осторожностью поднял крысу на стол. Загар спрыгнул в хаос из бумаг, пустых чашек и старых огрызков карандашей на изорванном сукне стола. Оттуда он взглянул на человека, выглядевшего немного смущённым.

— Э… тебе в твоей должности тоже приходится иметь дело с таким количеством бумаг? — спросил человек.

— Нет, у нас всё записывает Персик, — ответил Загар.

— Это маленькая самка, которая всё время прокашливается, прежде чем сказать, да? — спросил бургомистр.

— Да.

— Она очень… точна, — сказал бургомистр, и Загар заметил, что тот вспотел. — Некоторых из советников она всерьёз запугала, ха ха.

— Ха ха, — ответил Загар.

Бургомистр выглядел очень несчастным. Он пытался найти подходящие слова. — Ты хорошо, э, устроился? — спросил он наконец.

— Прошлой ночью мне пришлось драться с собакой в крысиной яме, а потом я провёл некоторое время в ловушке, — ответил Загар голосом, холодным как лёд. — А потом случилось что-то вроде войны. Если не считать всего этого, мне не приходится жаловаться.

Бургомистр посмотрел на крысу с озабоченным видом. В первый раз в жизни Загар почувствовал, что ему жалко человека. Глупый на вид мальчик был не такой. Бургомистр казался не менее уставшим, чем сам Загар.

— Знаешь, — сказал Загар, — я думаю, это может получиться — если ты