Космос-адмирал и его начальник контрразведки выслушали слова начальника тайных операций с таким видом, словно он только что изложил им какую-то сакральную тайну вселенского масштаба. Кивнув головой, командир линкора спросил:

— Ник, ты ждёшь каких-то очередных неприятностей?

Николай слегка улыбнулся и ответил:

— Мой адмирал, то, что нас ждёт впереди будет пострашнее любых неприятностей, если вы этого не предотвратить немедленно. Честно говоря, я даже и не ожидал, что энергоны бросят на нас такие силы. Похоже, что взрыв на Крейде имел гораздо большую мощность, чем я предполагал. Если мне не изменяет память, то мы сегодня спалили им порядка восьми тысяч единиц техники, ставшей им в немалую копеечку. Спесь мы с них, конечно, сбили весьма основательно, но тем самым поставили под удар своих близких и самых лучших друзей. То, что теперь Лакус всеми правдами и неправдами постарается заслать на «Оффенсио» какого-нибудь отморозка, фанатика с остекленевшими глазами, меня совершенно не волнует. С этой проблемой Мартис справится и без моих подсказок, хотя уже через пару часов я жду один подарок от адмирала Регнера. Не буду делать из этого никакого секрета, он всего лишь пришлёт нам все имеющиеся в Управлении С ориентировки на пиратов, уголовников и прочую шушеру, не внушающую доверия вместе с генетическими кодами. Вам же, мой адмирал, нужно срочно позаботиться о тылах «Оффенсио» и потому вы должны отдать два приказа: экипажу линкора приказать срочно вверить всех своих родных, близких и друзей заботам князя Прогенитора, а мне привлечь на защиту нашей космической крепости надёжных людей. Их немного, всего двадцать три человека вместе с адмиралом Шутером, но он ради этого согласится надеть на себя свой старый имперский мундир унтер-офицера. Если вы сделаете так, то «Оффенсио» будет совершенно неуязвим для Лакуса. Даже если этот мерзавец вывернется наизнанку, он ничего не сможет сделать. Ему будет просто невозможно дотянуться ни до кого из нас, зато мы будем совершенно свободны в любых своих действиях и уже поэтому станем смертельно опасны и для него, и для его дружков энергонов.

Руки космос-адмирала, который пил кофе из изящной чашечки китайского фарфора, предательски дёрнулись при этих словах и он спросил с надеждой в голосе:

— Ник, Гораций сможет защитить этих людей?

Николай грубоватым тоном спросил вместо ответа:

— А зачем он тогда вообще взялся за это дело? — После чего подтвердил, решительно кивнув головой — Без малейшего сомнения, мой адмирал. Все эти люди, сколько бы их не было, на какое-то время просто исчезнут бесследно, испарятся, растворятся в воздухе для кого угодно, кроме наших боевых друзей. Все члены экипажа смогут навещать их хоть ежедневно в любое время дня и ночи, даже по три раза на дню и им это, поверьте, ничего не будет стоить. Князь Прогенитор ради этих людей расшибётся в лепёшку и никому из них при этом даже не нужно будет становиться его субрегулусами. Он выше такой мелочности.

Вместо космос-адмирала Николаю ответил граф эс-Урсус:

— Никки, если то, о чём ты говоришь, является реальностью, то лично я согласен стать ради этого субрегулусом князя Горация. Не такое уж это и большое дело, защитить своих близких такой ценой. — Посмотрев на командира он спросил его — Что вы скажете на это дядя? Такой вариант вас устроит?

— Устроит, мой мальчик. — Отставив чашку в сторону и пригладив усы сказал Дядюшка Сальве — Мне только непонятно, как князь Гораций сможет разместить в безопасном месте такую прорву людей? Ведь это несколько десятков тысяч человек. Где вообще можно спрятать столько людей?

Николай махнул рукой и снисходительным тоном сказал:

— Это не мои, а его трудности. Ну, и ещё его друзей, которые гостеприимно распахнут для них двери Астроурбиса. Причём сделают это нагло, демонстративно, да, ещё и по согласованию с имперским министерством безопасности. Впрочем я не удивлюсь, если Горацию это не встанет даже в десять кредиток. Республика богатая, а потому сможет оплатить их проживание в Астроурбисе. Стилан, честно говоря, нам только за одну сегодняшнюю работу должен, как матушка-природа Мичурину.

Космос-адмирал после таких разъяснений сразу же повеселел, громко рассмеялся и воскликнул:

— Ну, что же, это меня вполне устраивает, Никки, и я немедленно отдам соответствующий приказ, но ответь мне вот на какой вопрос. Как я понимаю, ты не совсем тот парень, за которого себя выдаёшь? Ты Ник Серебряков или кто-то другой?

Николай усмехнулся и ответил:

— Мой адмирал, пожалуй, настала пора рассказать вам и вашему племяннику о том, кто же такой на самом деле Ник Серебряков, но давайте я сделаю это после того, как Гор отдаст приказ своей личной гвардии начать эвакуацию. К этому уже всё готово.

Николай торжествовал. Он даже и не подозревал раньше, что ему будет так приятно только от того, что очередной чемпионат галактики по космическим гонкам будут открывать гонки на трассе «Лабиринт Ника», которая уже стала их основной домашней трассой, отодвинув немного в сторону «Каньон дьявола». Более того, было принято решение сделать эту трассу самой главной в сезоне и провести на ней за десять месяцев шесть гонок. Поэтому заняв своё место в кабине «Мечты Тиу» вместе со своими канонирами Лагетом и Калидом, мужьями Орении, приходившейся дочерью Кесашью, он первым делом радостным голосом дал всей команде такое напутствие перед стартом:

— Ну, ребята, настал час каждого, кто хочет отодвинуть меня в сторону! Тот из гонщиков «Парка», кто сегодня придёт к финишу первым, будет лидером и начиная со следующей гонки на него станет пахать вся команда. Только не надейтесь, что я позволю кому-либо так просто ободрать позолоту с моей «Мечты».

Тут Николай не погрешил против истины. Князь Прогенитор не пожалел денег и его серебряная молния была полностью покрыта слоем золота толщиной в четверть миллиметра и потому сверкала, как любимый самовар Маргариты Эдуардовны, который она выставляла на стол только по самым торжественным дням. Лагет хмуро буркнул в порядке уточнения:

— Но при этом не забывайте про меня и Калида, парни, и держитесь от «Мечты» подальше и немного сзади, если хотите вообще добраться до финиша.

Серебряные молнии с флагами команды «Парк Тиу» и князя Прогенитора, установленными над термоядерными реакторами, плавно вылетели из капитального ангара и полетели на стартовую решетку под оглушительный рёв болельщиков, который они могли слышать только благодаря тэу-шлемам. Трасса «Лабиринт Ника» за минувший год стала одной из самых благоустроенных в галактике. На астероидах было построено невесть сколько отличных космических отелей, оснащённых транс-телепортами с мощными стационарными термоядерными реакторами, что значительно удешевило переброску пассажиров с любой обитаемой планеты галактики в это шаровое каменное скопление. Помимо того, что в «Лабиринте Ника» гоняли космические гонщики, эту сложнейшую трассу использовали ещё и в качестве учебной площадки как высшая пилотажка, так и её конкурент, лётное училище князя Прогенитора.

После пятнадцатиминутного ожидания на стартовой решетке, наконец, был подан сигнал и двадцать пять команд по семь машин в каждой сорвались с места. Николай, который решил отныне гонять сам, а не прятаться за спину Прапора, с первой же секунды ушел в отрыв и понёсся по трассе так, словно за ним гнались энергоны на золотых зубцах. Как ни готовились к этому все остальные сто семьдесят четыре пилота, для них явилось полной неожиданностью, что он сразу же превысил свою же собственную рекордную скорость почти на двадцать процентов и, явно, не собирался останавливаться на достигнутом. Только Кесашью и Малышка Оппи были начеку и потому бросились за ним в погоню и даже стали его понемногу догонять, зато после них образовался довольно большой разрыв, который увеличивался с каждой секундой всё больше и больше.

Кто-то уже решил, что судьба гонки была решена, но уже через три круга эта троица, а разрыв между Кесашью и Малышкой Оппи, новым кумиром болельщиков «Парка Тиу», сократился буквально до сотни метров, догнали отставших гонщиков и стали с боем пробиваться вперёд. Устроители гонок, хорошенько потерзав Селекта Каллидуса и конструкторов импульсных пушек, заставили их с одной стороны резко