— Хорошо выглядите! — заявил он с докторской интонацией.

— Как ты выпутался? — не отставал Артур.

— Если хочешь знать, я оказался на высоте. Когда полицейские ворвались в предоперационную, я спрятался под стол, на котором тебя оперировали, потому и вынужден был присутствовать при всей операции. Если вычесть то время, которое я провёл без чувств, то моё участие заняло минут пять. Спасением своей жизни ты обязан ей одной, я тут практически ни при чём.

В палату зашла Ненси. Измерив Артуру давление, она спросила, не желает ли он встать и попробовать пройтись. Пол вызвался им помочь.

Они сделали сначала несколько шагов для пробы, но незаметно добрели до конца коридора. Артур хорошо себя чувствовал, его уже не шатало, он даже изъявил желание продолжить прогулку. На дорожке госпитального парка он попросил Пола оказать ему две услуги…

Как только Артур снова лёг, Пол покинул его. По пути он остановился у цветочного киоска на Юнион- стрит, попросил составить букет из белых пионов и вложить туда открытку в конверте, переданную Артуром. Доставить цветы было велено вечером. Потом Пол поехал в прогулочный порт и остановился у видеоклуба. В 19 часов он звонил по домофону в квартиру Розы Моррисон. Он приехал, чтобы рассказать ей о состоянии Артура и побаловать последней серией приключений кудесников кунг-фу.

Лорен лежала на ковре в гостиной, углубившись в медицинский трактат. Её мать, сидя рядом на диване, листала журнал. Время от времени она отрывала глаза от журнальных страниц и смотрела на дочь.

— Кто тебя просил такое устраивать? — не выдержала она, бросая журнал на столик.

Лорен делала записи в блокноте и не отвечала.

— Ты могла разрушить свою карьеру, загубить столько лет труда — и во имя чего? — не унималась мать.

— Ты тоже потеряла все эти годы своего замужества и не спасла жизнь отцу, насколько я знаю.

Мать Лорен встала с дивана.

— Пойду выведу Кали, — сухо сообщила она, снимая с вешалки плащ.

И вышла из квартиры, хлопнув дверью.

— До свидания, — пробормотала Лорен, прислушиваясь к удаляющимся шагам.

На лестнице миссис Клайн столкнулась с посыльным. Он нёс огромный букет белых пионов и искал квартиру Лорен Клайн.

— Я миссис Клайн, — сказала она, беря конвертик, прикреплённый к целлофановой обёртке.

Посыльный может оставить цветы в холле, она возьмёт их на обратном пути. Она дала юноше чаевые, и он удалился.

Гуляя, она заглянула в конверт. На открытке было написано всего два слова: «Увидеться вновь». И подпись: «Артур».

Миссис Клайн смяла открытку и спрятала её в карман своего плаща.

В квартале был всего один сквер, в котором разрешалось выгуливать собак. Там, где у судьбы есть свои резоны, человек без воображения найдёт лишь случайность. Миссис Клайн опустилась на скамейку. Сидевшая рядом пожилая женщина оторвалась от газеты и пожелала познакомиться.

На собачьей площадке Кали проявила интерес к кобелю породы джек рассел, отдыхавшему в тени тополя.

— У вас грустный вид, — сказала пожилая женщина.

Миссис Клайн вздрогнула.

— Просто задумалась, — ответила она. — Наши собаки, кажется, находят общий язык.

— Пабло всегда влекло к крупным собакам. Надо будет ещё раз зачитать ему инструкцию, а то он путает, где зад, где перед. Вас что-то тревожит?

— Ничего!

— Если вам хочется с кем-нибудь поделиться наболевшим, я для этого лучше всего подхожу: я глуха, как пень!

Миссис Клайн покосилась на Розу, та продолжала читать.

— У вас есть дети? — спросила она потерянным голосом.

Мисс Моррисон отрицательно покачала головой.

— В таком случае вы меня не поймёте.

— Но я любила мужчин с детьми!

— Это совсем другое дело.

— Это невыносимо! — взвилась Роза. — Люди, имеющие детей, смотрят на бездетных как на существ с другой планеты. Любить мужчину не менее трудно, чем растить детей.

— Я совершенно не разделяю вашу точку зрения.

— Вы по-прежнему замужем?

Миссис Клайн посмотрела на свою руку, время стёрло след от кольца на пальце.

— Какое же беспокойство доставляет вам дочь?

— Откуда вы знаете, что у меня дочь, а не сын?

— Пятьдесят шансов из ста.

— Думаю, я совершила плохой поступок, — прошептала мать Лорен.

Старушка сложила газету и стала внимательно слушать исповедь миссис Клайн.

— С цветами вы и вправду поступили некрасиво! Почему вы так боитесь её новой встречи с этим молодым человеком?

— Потому что он может разбудить прошлое, от которого нам обеим не поздоровится.

Старушка снова углубилась в свою газету, это помогало ей собраться с мыслями. Потом она положила газету на скамейку.

— Не знаю, о ком вы говорите, но при помощи лжи никого нельзя защитить.

— Печально, — отозвалась миссис Клайн, — я говорю о вещах, которых вам не понять.

Пришлось многое растолковывать. Сначала мать Лорен колебалась, но потом решила, что ничем не рискует, выкладывая правду незнакомке. Так она устала быть всё время одна с этой историей мужчины, похитившего молодую женщину ради её спасения, хотя её собственная мать уже сдалась.

— У вашего молодого человека нет случайно холостого дедушки?

— После того как он вернул мне ключи от квартиры, я больше ничего о нём не слышала.

— Взял и исчез?

— Скорее мы ему немного в этом помогли.

— Мы?

— Известный нейрохирург объяснил ему, на сколько хрупко здоровье моей дочери. Он нашёл тысячу доводов в пользу того, что им надо оставаться врозь.

— Он внял доводам и пропал? Мать Лорен вздохнула.

— Да.

— Я была о нём лучшего мнения! — фыркнула старушка. — Смотрите-ка, когда они дуреют от любви, у них понижаются умственные способности. Этот профессор говорил с ним искренно?

— Наверное, но точно я сказать не могу. Лорен очень быстро поправилась, за несколько месяцев она снова стала прежней.

— Думаете, теперь уже поздно ей рассказать?

— Я каждый день задаю себе этот вопрос, но не могу представить, как она отреагирует.

— Сколько раз я наблюдала, как семейные тайны губят людям жизнь! Мне не повезло завести детей. Только что я с вами спорила, чтобы сохранить достоинство, но вы представить не можете, как мне их не хватает! Но я слишком часто любила, чтобы на это решиться, во всяком случае, такую я придумала себе причину, чтобы не сознаваться, что всё дело в моём эгоизме. Я понимаю ваши колебания, хотя убеждена, что вы не правы. Любовь неотделима от терпимости, которая и придаёт ей силу.

— Как бы мне хотелось, чтобы вы оказались правы!

— Когда уходишь от мужчины, веришь, что забыла его… Но потом что-то о нём напоминает. Как же избавиться от любви к собственным родителям? Мы попусту теряем время, не признаваясь им' в любви, и