— И вы заплатили?

— Благодаря этой сделке мы получили оба тридцать тысяч долларов без особого риска. Это имело смысл.

— Как вы заплатили ему деньги?

— Деньги мелкими купюрами были сложены в конверты. От Хардести позвонил человек и забрал этот пакет. Вот и все.

— Последняя сделка не дала прибыли?

— Да, мы потеряли вложенные Мадденом деньги.

— Когда в последний раз вы слышали о Хардести?

— Он позвонил условиться о последней сделке с Мадденом, о той, что провалилась. С тех пор молчит.

— Хардести звонил задолго до того, как был убит Несбит?

— Этого я не помню, — ответил он хрипло.

— Ваша жена покончила с собой примерно в то же время?

— Это произошло примерно за неделю до смерти Несбита. — Тут он одним глотком допил остаток виски и медленно провел ладонью по подбородку. — Медилайн была настоящей сукой, но я вовсе не желал ей смерти. Вы должны этому верить, лейтенант!

— Хорошо, я вам верю.

— В последний раз, позвонив мне по поводу сделки, он задал странный вопрос: не хочу ли я избавиться от жены? В тот момент его слова прозвучали как скверная шутка. Я ответил что-то вроде «конечно хочу, но только если она не возьмет с собой свои деньги». Тогда он засмеялся и повесил трубку. Я забыл о разговоре, но через несколько дней у нас появился этот паренек и спросил, не нужен ли нам садовник. «Меня прислал мистер Хардести», — добавил он, вот я и дал ему работу.

— Ну а затем ваша жена сбежала с ним, и потом ее обнаружили мертвой во второсортном мотеле. Она оставила записку?

— Конечно. Полиция, похоже, расслабилась, когда нашла эту записку. Дело не вызвало большого шума. Я имею в виду смерть моей жены. В самоубийстве есть что-то такое, отчего даже копы чувствуют себя не в своей тарелке. Полагаю, вы это знаете по себе, лейтенант?

— Думаете, она покончила с собой?

— Я не знаю, — покачал он головой. — И это постепенно сводит меня с ума!

— Что скажете насчет Тома Несбита? Странный случай. Столкновение, виновник скрылся, и никто его не нашел. Не думаете, что Хардести говорил с его женой о ее муже точно так же, как говорил с вами о вашей жене?

— Вполне возможно. Она ненавидела Тома и не делала из этого секрета.

— Хардести предлагал вам использовать услуги Баллена и Вольфа?

— Да, так и было. Я познакомился с Реем Балленом незадолго перед этим. Он работал на Маддена до того, как ушел от него и стал работать на себя…

— Он работал на Маддена?

— Конечно. Был своего рода личным ассистентом.

— Сколько времени?

— Может, год, а может, дольше. Он говорил мне, что хочет быть партнером Вольфа, но я считал, что эти общественные связи нужны мне как дырка в голове. — Он горько рассмеялся. — Хардести изменил мое мнение об этом.

— Вы когда-нибудь встречались с Джо Фенником?

— Уверен, что никогда, — ответил Рассел.

— Тот посыльный, который приходил за деньгами. Как он выглядел?

Он дал мне точное описание, которое полностью совпадало с внешностью Фенника.

— Вы кому-нибудь рассказывали, что чувствовали по отношению к своей жене?

— Полагаю, большинство людей это знали. Я никогда не делал из своего к ней отношения секрета. Она тоже знала!

— А Том Несбит?

— Он был моим другом. Однажды вечером во время встречи биржевых дельцов мы все слишком много выпили. Баллен хвастался, что он до сих пор холостяк и может пить вволю. Вольф заявил, что напился, так как ему повезло — от него только что ушла жена, а я сказал, что хотел бы, чтобы моя чертова жена сделала то же самое. Несбит заметил, что если кто женат на суке, как он сам, то лучше оставаться на ней женатым, прикрывая спину.

— Где состоялась встреча?

— В офисе у Вольфа. После одной из крупных земельных сделок.

— Мадден присутствовал?

— Недолго. Потом он ушел. Мне кажется, ему не понравился общий разговор. Он не самый дружелюбный парень даже в лучшие времена.

В следующее мгновение в комнату вошла Лулубелл. Она остановилась футах в шести от нас и мило улыбнулась:

— Джентльмены, мне вовсе не хотелось бы вас прерывать, но страшно хочетс выпить.

— Мы заняты, — резко бросил Рассел. — Можешь подождать еще минут десять с твоим чертовым пойлом.

— Эрл, разве это хорошо? Пришла твоя маленькая Лулубелл, у нее просто язык присох к губам.

С этими словами она прошла к бару и потянулась к стакану.

— Придется мне самой себе налить.

— Тебе охота освежиться? — прорычал Рассел. Все дальнейшее произошло слишком быстро, чтобы что-то предпринять. Он с такой силой толкнул девицу рукой в спину к стойке бара, что она перегнулась пополам над стойкой. Потом он задрал ее короткую юбчонку, ухватился за резинку белых кружевных трусиков и оттянул ее. Другой рукой он зачерпнул полную пригоршню кубиков льда из чаши и бросил ей в трусы. Освобожденная резинка возвратилась на прежнее место.

— Это тебя по-настоящему охладит, наглая ты сука! — заорал он.

Блондинка резко повернулась к нему. Лицо ее побледнело от сдерживаемого гнева, и в следующее мгновение острые ногти вонзились Расселу в лицо, оставляя кровавые полосы на щеках. Рассел со всей силой отшвырнул Лулубелл от себя, она потеряла равновесие и шлепнулась на пол. Ледяные кубики попали ей в самое интимное место, и она издала жуткий вопль, потом быстро вскочила на ноги и двинулась на Рассела, устрашающе сжав маленькие кулачки. Рассел успел отступить, и она ударилась о стойку бара. Ее тело снова перегнулось над стойкой. Должен признать, что для Рассела это оказалось крайне соблазнительной возможностью. Он опять задрал юбчонку к талии, сдернул трусики и опрокинул в них всю чашу со льдом. В следующую секунду он ударом локтя в спину пригвоздил Лулубелл к стойке и свободной рукой принялс втирать лед ей в кожу.

— Если и это тебя не охладит, то суну на полчаса под ледяной душ, — пригрозил он.

Лулубелл закричала в полный голос, колотя ногами по стенке бара, и принялась бранить его такими грязными словами, которых я в жизни не слышал. Сообразив, что это их личный поединок, я решил, что мне пора исчезнуть.

— Может быть, она заслужила выпивку после сражения, — примирительно произнес я.

— Пожалуй, это нужно нам обоим, чтобы немного разрядить здесь обстановку, — парировал Рассел.

Он снова сдернул с нее трусики, и вода от растаявшего льда так и брызнула. Я сразу передумал уходить, увидев очаровательную круглую попочку Лулубелл. Я всегда готов оценить прекрасное создание природы.

— Надо восстановить циркуляцию крови, — произнес Рассел и крепко шлепнул Лулубелл сначала по одной ягодице, а потом по другой. Девушка перестала колотить ногами, а когда Рассел принялся массировать крепкие округлости, глубоко вздохнула, и я понял, что мне действительно пора уходить. К тому моменту, когда я дошел до двери, Лулубелл уже счастливо ворковала, а Рассел был полностью поглощен своей работой. Я чувствовал себя совсем одиноким, направляясь к своей машине.