– Нет! Но я подумал, зачем вам лишний свидетель? Ведь он мог растрепать среди бойцов, что заложник не пытался бежать, его просто пристрелили. Это вызвало бы ненужные разговоры. А так все «чисто»!
– Ты возомнил, что можешь принимать решения вместо меня?
– Нет! Я хотел сделать как лучше!
– Как лучше? А лучше всего будет вот так.
Фарух выхватил свой пистолет и выстрелил Фени в голову. Заместитель Данура упал рядом с расстрелянным часовым.
Фарух проговорил:
– Вот теперь, действительно свидетелей произошедшего на судне нет!
Он нагнулся над трупом заместителя начальника охраны, вытащил фотоаппарат. Вызвал с катера секретаря. Поднявшись на борт сухогруза, Сиад чуть не лишился сознания при виде четырех трупов. Его стошнило.
Фарух сплюнул на палубу:
– Тьфу, слабак! А ну привел себя в порядок! Быстро!
Сиад справился с рвотой.
– Я в порядке, хозяин!
– Возьми фотоаппарат и сделай несколько снимков, чтобы все трупы попали в кадр. Понял?
– Так точно!
Фарух спустился в катер, где под навесом находился Стин.
Американец спросил:
– Ну и как акция? Твой человек справился с заданием?
– Справился!
– Похорони его с почестями, как и несчастных охранников, убитых русским моряком.
– Похороню! А сейчас выхожу на связь с пароходством!
– О'кей!
Фарух набрал номер пароходства. Ему тут же ответил уже знакомый голос:
– Серегин на связи!
– Это Пират!
– Я узнал Вас!
– Еще бы!
– Мы еще раз взвесили свои финансовые возможности и сможем заплатить выкуп в сумме 3 миллионов долларов. Большее, к сожалению, не в наших силах!
– Вы взвесили свои финансовые возможности, а ваши подчиненные в это время взвесили собственные возможности и ... попытались организовать побег.
Серегин удивился:
– Что? Наши моряки пытались бежать? Но этого не может быть! Они далеко не глупые люди и понимают, что бежать им просто некуда.
Фарух повысил голос:
– По-вашему, я лгу? Плохо вы знаете своих людей, господин Серегин. Я сейчас нахожусь на судне. Предо мной четыре трупа.
– Господи! Вы убили еще четырех моряков?
– Как бы не так. Это ваш господин Измайлов убил трех моих людей и, естественно, сам поплатился жизнью. Ваши люди подготовили план побега на катере, который обслуживает охрану и постоянно пришвартован к сухогрузу. Измайлов запросил встречи со мной, сославшись на ухудшение здоровья. Я согласился его принять и приказал конвою доставить моряка в резиденцию. Как только Измайлов оказался на палубе, он напал на охрану. Ему удалось обезвредить одного караульного и завладеть автоматом, из которого «больной» расстрелял конвой. Но большего ему не удалось. Находившийся на судне один из моих помощников убил Измайлова. Ваши люди знали, что мы ведем переговоры об освобождении команды, но решили действовать самостоятельно. Признаюсь, первым моим желанием по прибытии на сухогруз было расстрелять всю команду и затопить ваше судно. Я сдержался. Но подобные действия заложников не могут остаться безнаказанными. И я накажу ваших моряков.
Серегин проговорил:
– Не горячитесь, Пират! Уверяю вас, никакого заговора не было. Если Измайлов напал на охрану, то спонтанно, находясь в стрессовом состоянии. Одно мне не понятно, почему капитан судна не сумел сдержать матроса от поступка, поставившего под угрозу жизнь членов всей команды. Он отвечает за дисциплину, и должен был обеспечить порядок. Я могу поговорить с Хариным?
Фарух ответил:
– В этом нет никакой необходимости. Вы получите фотографии, на которых отображены результаты действий члена команды сухогруза, дабы убедились в том, что я не веду с вами закулисную игру. Дисциплину же среди команды судна мы наведем и без вашего Харина. Особых усилий это не требует. Тем более на две недели.
Серегин спросил:
– Почему на две недели?
Фарух закричал в микрофон:
– А потому, господин Серегин, что если в течение этих двух недель вы не изыщите возможность заплатить за своих людей и судно теперь уже двадцать миллионов долларов, я уничтожу и команду и сухогруз. И никакого торга. Ищите деньги, а не причины невозможности их найти! И помните, у вас две недели. Четырнадцать суток, 29-го числа я вновь свяжусь с вами. И если не будете готовы перегнать названную сумму на мои счета, то утром 30 мая я прилюдно затоплю судно вместе с экипажем. У меня все! До связи 29 мая!
Главарь банды отключил станцию. Взглянул на американца.
А тот медленно хлопал в ладоши:
– Браво, Фарух! Ты отлично сыграл роль. Двух недель нам хватит, чтобы провести собственные мероприятия в Джаббе!
– Если русские не решатся силой освободить заложников.
– Это им не удастся при всем желании!
– Как недавно не удалось твоим землякам установить контроль над Сумарди!
– Ты прав, как не удалось нашему экспедиционному корпусу взять под контроль Сумарди.
– Вот только, Стин, русские, не американцы!
– Что ты хочешь этим сказать?
– То, что сказал!
На борт катера спустился секретарь Фаруха. Доложил:
– Ваше приказание выполнено, хозяин! Я сделал снимки.
– Теперь их надо переправить в Россию!
– Это не проблема! Из Могабера.
– Вот и займешься этим по возвращении домой! После того, как я поговорю с русским капитаном. Он должен увидеть и снимки, и трупы до отправки в пароходство!
– Слушаюсь!
Катер с бандитами и Сиадом отошел от российского сухогруза и направился к причалу порта города Байдабо.
Глава 6
Выйдя из порта Байдабо в 13.00, Данур вел свой катер в миле от берега.
Около двух часов пополудни радиостанция Хуссейна приняла сигнал вызова. Он ответил:
– Слушаю!
– Это Сиад, господин Данур!
Голос секретаря звучал взволнованно.
– Я понял, что это ты, Сиад! Уверен, что тебя никто не слышит?
– Да, уверен!
