преследуя врага, прятаться от стрел им будет негде. Даже если они дойдут до выхода из последней долины, лучники их добьют в упор.

Кольм рассчитывал на глупость Макенны.

Вождю Макенне и в голову не приходило, что враг может пересекать долины в темноте. Даже глупцы не станут скакать ночью. В темноте их лошади поломают ноги и сбросят седоков. Но Макхью не поехали верхом, они шли молча, ведя лошадей в поводу. К утру они зашли в тыл врагу. Они атаковали, вынудив воинов Макенны вступить в бой или бежать. Большинство бежали.

Выбив армию Макенны на открытое пространство, воины Макхью сражались как мечами, так и врукопашную и вскоре выиграли сражение, поскольку воины Макенны были трусливы, как и их вождь. Некоторые даже пытались прикрываться товарищами, будто щитами. Макхью прокалывал обоих мечом.

Кольм всегда первым бросался в бой, ведя за собой своих воинов. Макенна держался позади.

Тела покрывали долину, словно короста. Каждого мертвого воина из клана Макенны переворачивали в поисках вождя. Но его так и не нашли. Кольм стоял посреди поля битвы, с клинка капала кровь. Он негодовал – Макенне удалось уйти.

– Найдите его! – взревел он.

Замок Макенны захватили, деваться ему было некуда. Охота продолжалась.

Кольм нашел врага спустя три долгих дня. Он прятался, как последний трус, в гроте, неподалеку от скалы, выходившей на озеро Лох-Горнох. Два воина с обнаженными мечами защищали своего вождя.

Брейден соскочил с коня и встал рядом с Кольмом.

– Прочь с дороги, – приказал Кольм.

Воины бросили оружие и пустились наутек, спасая свои жизни.

Кольм занес над головой свой двуручный меч.

Последнее, что увидел Оуэн Макенна, – блеск клинка.

Последнее, что он услышал, – звук стали, рассекающей воздух.

Габриела стояла у окна своей комнаты и смотрела, как мальчишки дерутся на деревянных мечах. Она услышала, как один из них крикнул, что теперь его очередь быть вождем Макхью, и вскоре поняла, что это означает. Он должен победить. Побеждали всегда двое: Кольм и Лайам. Знают ли братья, как обожают их мальчишки?

Давешние проказники, Итан и Том, стояли тут же и просили взять их в игру, но мальчишки постарше не обращали на них внимания. Габриела удивилась, что малыши так просто сдались. Они потолковали о чем- то, прыснули и побежали в другой конец замка. Они уже придумали себе новое приключение.

От детского смеха настроение Габриелы улучшилось. С тех пор как Кольм отправился на войну, она грустила. Жив ли он, здоров ли? Боже, спаси и сохрани его!

Она знала, что Макенна способен на любое злодеяние, ведь он едва не убил Лайама. За последние дни она выслушала немало историй о коварном тиране, коим являлся Макенна. Он использовал людей для свершения своих зловещих замыслов. Верность клану не шла дальше личной выгоды. Неугодных попросту убивали. Он не гнушался прикрываться женщинами и детьми в стычках с соседними кланами. Выставлял их перед стенами замка, чтобы нападавшему сначала пришлось убить невинных.

Слушая все новые и новые ужасные истории, Габриела вспомнила, что видела собственными глазами в Арбейнском аббатстве. Щедрость вождя Макенны по отношению к монахам была лишь частью плана, теперь в этом не было никаких сомнений. Он обманул настоятеля, да и ее тоже. Когда их представили друг другу, вождь Макенна показался Габриеле милым и симпатичным. Но сейчас, зная правду, она корила себя за то, что судила о человеке по его внешности. Она ошибалась на его счет, как ошибалась насчет Кольма. Ведь если судить по его внешности, никогда не разглядишь его большое сердце.

Она старалась не думать о Макенне и о том, что творится сейчас на поле брани. Однако ночью, свернувшись клубочком под одеялом, лежала без сна, представляя себе картины, одна другой страшнее. Кольм ранен, рядом с ним никого нет.

Он не должен погибнуть в бою. Он нужен своему клану.

Но стоило отмахнуться от одной тревоги, как в голове тут же появлялась другая. Почему до сих пор нет известий от отца? У него было достаточно времени, чтобы послать весточку ей или Бьюкенену. Может быть, Уэллингшир в осаде? Габриела знала, что отец не сдастся без боя.

Столько страданий… и все из-за лживого слова. Габриела надеялась, что однажды узнает, за что та женщина оклеветала ее. Как могла она разрушить жизнь человека, которого даже не знала? Сожалеет ли Исла о содеянном? Или, как и многие до нее, нашла оправдание своим злодеяниям?

Габриела пыталась успокоить себя. Она не позволит страху овладеть ею. Нужно занять себя чем- нибудь.

Она снова помолилась Богу за отца и Кольма.

Почувствовав холод, подошла к окну, чтобы задернуть шторы. Краем глаза заметила, что внизу что-то изменилось, отдернула шторы.

– Боже мой! – Она опрометью помчалась вниз, едва не свернув себе шею на крутых ступенях.

Лайам был уже в зале, когда услышал ее возглас.

– Габриела, что случилось? – Ему пришлось поймать ее.

– Итан… Том… с мечами, – выпалила она.

– Да, я видел, мальчишки играют во дворе…

– С настоящими мечами, – выговорила она, задыхаясь. – У них настоящие…