– У меня не просите, Лотти, – сказал он голосом, приученным подавать команду.

– Сквалыга, – сказала Лотти. – Где этот американец?

Судья Скимп, сделавшийся после своих утренних переживаний убежденным англофилом, извлек на свет две десятифунтовые бумажки. – Я почту для себя за честь…

– Молодец, судья, – сказала Лотти. – Этот не подведет. Выбегая в холл, Адам услышал, как в гостиной весело хлопнула очередная пробка от шампанского.

– Додж, – сказал он, – будьте добры, позвоните в прокатный гараж Деймлера и закажите машину на мое имя. Пусть подаст к дому леди Метроленд, Пастмастер-хаус, на Хилл-стрит. – Потом надел шляпу и зашагал по Хэй-Хилл, размахивая зонтом и снова смеясь, но уже тихо, про себя.

У леди Метроленд он, не сняв пальто, остался ждать в холле.

– Передайте, пожалуйста, мисс Блаунт, что я за ней заехал. Нет, наверх не пойду.

Он окинул взглядом сложенные на столе шляпы гостей. Народу порядочно. Два-три цилиндра – это кто- то собирается отсюда в театр, остальные черные фетровые, как у него. И стал отплясывать что-то вроде жиги, совсем один, просто от избытка радости.

Через минуту по широкой адамовской лестнице спустилась Нина.

– Милый, почему ты не поднялся в гостиную? Это так невежливо. Марго жаждет тебя повидать.

– Прости, Нина. Не могу я сейчас быть на людях. Я так волнуюсь.

– А что случилось?

– Все случилось. Расскажу в матине.

– В машине?

– Да, она сию минуту будет здесь. Мы едем обедать за город. Ты не представляешь себе, как ловко я все обделал.

– Что именно? Да перестань ты танцевать.

– Не могу. Если б ты знала, какой я ловкий малый.

– Адам! Ты опять пьян?

– Посмотри-ка в окно, не ждет ли нас там «деймлер»?

– Адам, что ты, в конце концов, наделал? Я хочу знать.

– Гляди, – сказал Адам, доставая чек. – Красота, кто понимает, а? – добавил он, изображая простолюдина.

– Боже мой, тысяча фунтов. Это тебе папа дал?

– Я их заработал, – сказал Адам. – Еще как заработал. Видела бы ты, какой я съел завтрак и каких начитался острот. Завтра я женюсь. Скажи, Нина, Марго очень рассердится, если я запою у нее в холле?

– Она будет просто в ярости, милый, и я тоже… Чек давай мне. Не забудь, что случилось, когда тебе в прошлый раз подарили тысячу фунтов.

– Это я уже слышал от твоего отца.

– Неужели ты ему это рассказал?

– Я ему все рассказал, а он дал мне тысячу фунтов.

– Бедный Адам, – неожиданно сказала Нина.

– Почему ты так говоришь?

– Сама не знаю… Вон, кажется, твоя машина подъехала.

– Нина, почему ты сказала «бедный Адам»?

– Я разве сказала?… Право, не знаю. Ой, я тебя ужасно люблю.

– Завтра я вступаю в брак. Ты тоже?

– Да, милый, наверно.

Шофер успел заскучать, пока они решали, где будут обедать. На все его предложения они отзывались испуганными вскриками. «Там наверняка будет полно всяких противных людей», – говорили они. Он предожил им Мейденхед, Тэйм, Брайтон. Наконец они решили ехать в Эрендел.

– Туда мы дай бог к девяти часам попадем, – сказал шофер. – Вот в Брэе есть очень хороший отель… Но поехали они в Эрендел.

– Завтра мы поженимся, – сказал Адам. – И на свадьбу никого не пригласим. И сейчас же уедем за границу и не вернемся, пока я не напишу все свои книги. Божественно, правда? Куда бы нам поехать, Нина?

– Куда хочешь, милый, только чтобы там было не холодно, хорошо?

– По-моему, ты не очень веришь, что мы поженимся, Нина, да? Или нет?

– Не знаю… просто мне кажется, такие божественные вещи никогда не сбываются… не знаю почему… ох, я сегодня так тебя люблю… Если бы ты знал, какой ты был чудный, когда прыгал у Марго по всему холлу, совсем один. Я на тебя долго-долго смотрела с верхней площадки.