мачете пошли в дело одновременно. Мягкий верх разлетелся в клочья, посыпались раздробленные стекла фар, слетели с петель сшибленные сильными ударами дверцы, клинки загуляли по обивке сидений. Машина осела: у кого-то хватило усердия проткнуть все четыре шины.

Все, что можно было уволочь и употребить, распихали по карманам и вещевым мешкам. Чего употребить не могли, подверглось немилосердному уничтожению. Потом El Jefeсделал повелительный жест, гаркнул нечто невразумительное - и вакханалия прекратилась.

Полагаю, приказ прозвучал примерно так: 'Порезвились - и будет! Живо ищите окаянных гринго! Пошибче!'

- Но я не понимаю, - проскулила Глория. - Просто не понимаю... Назначенная встреча... Зачем было кому-то посылать нас прямо в западню?

- Разве не очевидно? - спросил я. - Меня попросили перевоплотиться в мистера Коди отнюдь не за поразительное внешнее сходство; не за гениальность мою, не за опыт несравненный... Меня избрали за высокий рост и за подходящее телосложение. За то, что после надлежащей обработки мачете, будучи примерно изуродован, я превратился бы в отличного покойника по имени Коди. Новую жертву здешних бандюг, которые завели привычку нападать на техасских промышленников, путешествующих в дамском обществе.

Странно, у мексиканцев не нашлось ни одного следопыта, за которого можно было бы дать хоть ломаный грош. Казалось, в банде, шныряющей по горам и долам, любой и всякий должен мало-мальски разбираться в науке тропления и скрадывания. Ничуть не бывало. Ни охотниками, ни лазутчиками наши гости не числились, да и простейшей военной подготовки не получили, как пить дать.

Облаченный в форму цвета хаки предводитель даже не потрудился опустить очи долу, разглядеть почву под ногами. Разглядывать, впрочем, было почти нечего: после того, как подручные порезвились подле кадиллака, следы наши попросту исчезли, затоптанные и забросанные обрывками ткани.

Водитель неторопливо спрыгнул наземь.

Он, пожалуй, не уступал ростом мне, но, в отличие от меня, обзавелся такими плечищами, что наверняка не в каждую дверь протискивался. В нашей работе, сталкиваясь с подобным образчиком человеческой породы, спешишь отбросить револьвер и ухватиться за ружье для носорожьей охоты - если оное окажется под рукой. Шляпы этот субъект не носил; светлые волосы были острижены почти под ноль, на манер диверсионный или десантный. За поясом брюк виднелся пистолет, но обладателю эдаких мускулов огнестрельные приспособления требуются не слишком часто.

Парень явно родился к северу от мексиканской границы, и я подозревал, что его следует опасаться всерьез. Конечно, служил он отнюдь не сыщиком, а телохранителем при командирской особе, но дорогу созерцал задумчиво и, сдавалось, намеревался пересечь шоссе. Остановил незнакомца лишь отрывистый окрик El Jefe.Наверное, главарь принадлежал к той изумительной породе вождей- параноиков, что не чувствуют себя в безопасности даже будучи вооружены и все время нуждаются в могучем фланговом прикрытии.

- Давай убежим, - шепнула Глория.

- Ты сумеешь бежать быстро? В этом дурацком платье и свадебных туфлях, которые больше на ходули смахивают? Мы только обнаружим себя, и след оставим несомненный. Ребята кажутся выносливыми, не думаю, что мы смогли бы оторваться от них даже в лучших условиях... А если у супостата хватит ума рассыпаться и прочесать местность, мы подыскали себе надежную позицию для боя.

Я осклабился.

- В револьвере пять зарядов, да еще десять в запасе... А их только восемь рыл. Управимся, не волнуйся.

Глория посмотрела раздраженно и вызывающе: юмор висельников был ей не по нутру. Облизнув губы, женщина сказала:

- Если нас... поймают... нас убьют? Как папу и миссис Чарльз? Обоих?

- Думаю, ближайшая задача милого сборища именно к этому и сводится.

- О, Господи, - сказала Глория.

Вопреки сомнениям великана. El Jefeклюнул на простой, заброшенный мною крючок. Решил, будто прекрасная молодая особа и ее некрасивый пожилой муж ринулись наутек, покинув машину и бросив пожитки, даже дверцы замкнуть не потрудились, даже ключа не выдернули из зажигания; помахали первому проходившему грузовику или автобусу, были взяты на борт - безукоризненно одетая пара не вызовет у водителя опасений - и помчали назад, в Кананеа, пригибаясь, дабы не попасться на глаза экипажу коричневого фургона.

Поиски, по мнению главаря, были бы напрасны. Оставаться подле изуродованного кадиллака, блистая коллекцией незарегистрированного оружия, главарю не улыбалось. Он рявкнул нечто надлежаще грозное: велел подчиненным шевелиться и уносить ноги.

Великан явно придерживался иного взгляда на вещи. Он помедлил у шоссейной обочины. Я мигом опустил бинокль: рисковать случайным бликом не стоило. Парень смотрел прямо в нашу сторону.

Расстояние составляло примерно четверть мили, про читать выражение лица было невозможно, и все же я понял, что парень понял... То ли отпечатки наших каблуков истолковал верно, то ли был опытным профессионалом и прикинул, где бы при схожих обстоятельствах укрылся сам.

С минуту он колебался, решая: уведомить начальника или плюнуть на беглецов. Решил плюнуть, пожал плечами, повернулся и двинулся к фургону.

Вскоре веселая компания помчалась по направлению к Кананеа, на восток.

Я поднялся, отряхнул белый костюм, который пришел в такой вид, что и отряхивать его было уже бессмысленно, распорядился:

- Рота, в ружье! Пора и нам тип-топать... Чем скорее, тем лучше.

- Господи, на что я похожа! - простонала Глория.

- Жаловаться изволите, сударыня? Советую не гневить судьбу. Вы не похожи на особу, издырявленную пулями. И за изрубленную на куски личность не сойдете. Вас даже изнасиловать не сумели... Посему прекрати скулить. Надобно убираться подальше.

- Как?! У нас и машины больше нет...

- Есть машина. Приблизительно в трех милях отсюда, к юго-западу.

Я извлек из бумажного мешка сложенную вчетверо топографическую карту - вернее, аэрофотоснимок, ее заменявший.

- Да... к юго-западу. Если точнее, то не три мили, а две и семь десятых. Компас имеется... Ага, вон туда... Глория недоверчиво нахмурилась.

- Хочешь сказать, предвидел заранее?..

- В нашем деле следует предвидеть как можно больше. Тогда живешь неизмеримо дольше. Я подозревал неладное и позаботился попросить, чтобы в пятнадцати милях от Кананеа оставили автомобиль и ключи к нему.

Уныло глядя в указанном юго-восточном направлении, Глория изучала благодатный, живописный, приветливый пейзаж: колючие кустарники, пески, валуны, глинистые откосы...

- Три мили без малого! Я не дойду...

- Прекрасно дойдешь, коль скоро перестанешь беречь свою идиотскую одежку. И беречь, между прочим, уже ни к чему: костюм починке и стирке не подлежит.

- Но...

- Понимаю. Прикажешь отрубить оба каблука и юбку обрезать повыше, чтоб шагать не мешала? Так поступают голливудские болваны.

- Нет.

- Что - нет?