«Убей дьяволицу! Убей любовницу беса, или она понесет дьявола, от которого погибнет весь мир!»

Руки его, вместо того чтобы разорвать ожерелье, наоборот, затянули его на горле Инис. Женщина закричала и забилась. «Тяни! Тяни! – кричал голос в мозгу Ашиника. – Тяни же, сын мой!»

Ашиник очнулся уже утром. Он лежал ничком на красном пушистом ковре, и утреннее солнце пробивалось сквозь шторы. Он почти ничего не помнил, кроме самого начала ссоры.

– Инис! – позвал Ашиник.

Ни звука в ответ. «Ушла, – мелькнуло в мозгу Ашиника, – ушла к иномирцу!»

В дверь номера постучали.

– Кто там? – хрипло спросил Ашиник.

– Завтрак, – ответили ему.

Ашиник, шатаясь, вышел в гостиную и открыл дверь.

Хорошенькая горничная поглядела на него с некоторым состраданием: костюм молодого постояльца был смят и явно несвеж, и сам хозяин костюма стоял пошатываясь, с взъерошенными волосами и черными кругами под глазами.

– Жена моя когда ушла? – хрипло спросил Ашиник.

– Не знаю, – ответила служанка и чуть подмигнула мужчине, – но ежели вам нужна женщина…

– Иди прочь.

Горничная выскочила из номера.

Ашиник залез в ванну, вымылся и побрился, немного приходя в себя. Воспоминания становились все четче, и теперь он был совершенно уверен, что вчера у него был припадок. Чертов Белый Старец! Довел его таки своим змеиным языком. Но неужели Инис ушла во время припадка? Ушла, оставив беспомощного мужа кататься по ковру?

Ашиник, морщась, проглотил чашку кофе и пошел в спальню переодеваться. И тут он заметил то, что не заметил полчаса назад – белую женскую руку на ковре, с другой стороны постели, ближе к окну.

Ашиник подошел и замер.

Инис лежала на ковре, и вокруг нее раскатились оправленные в серебро жемчужины – ожерелье все- таки лопнуло. Шею ее перерезал красный след. Воздушное кремовое платье было искромсано и залито кровью, и чуть пониже левой груди из окровавленных кружев торчала узкая шпилька-кинжал с белым жемчужным навершием.

– Инис! – отчаянно закричал Ашиник.

Через пятнадцать минут Ашиник поднялся с колен. Кровь была на нем повсюду: на руках, на рубашке, на губах, которыми он целовал холодное тело Инис. Он шатался. Мысли его бегали беспорядочно, как голодные мыши в клетке. Память становилась все яснее и яснее. Безобразная ссора – потом припадок. Возможно ли, что во время припадка он убил жену? Возможно. Ведомство Справедливости и Спокойствия так, несомненно, и решит. Это будет царский подарок для Шаваша…

А что, если убил не он? Он не послушался Белого Старца – Белый Старец знает, что Ашиник не помнит себя во время припадков, человек, посланный им, мог прятаться где-то в комнате и убить женщину, пока Ашиник лежал без сознания!

Несомненно, так оно и было!

Хотя зачем «знающим» это убийство? Ведь после того, как Ашиника возьмут с поличным, «желтые куртки» вытрясут из него все! Или Белый Старец рассчитывает, что Ашиник побежит к сектантам – за помощью? «Только они могут спасти меня, – подумал Ашиник. – Только они могут спрятать труп, а если нужно, и меня».

Или – это не Ядан? Это мог быть шпион Шаваша. Это мог быть кто угодно, кто его, Ашиника, не любит! А кто не любит? Весь мир Ашиника не любит! У него был один дом – «знающие», но и его иномирцы отняли!

Бемиш! Теренс Бемиш его поймет!

Через семь минут бледный, но вполне причесанный Ашиник вылез из машины у административного корпуса космопорта. У него уже не было служебного удостоверения, но один из сотрудников узнал Ашиника и провел его наверх.

Теренс Бемиш был, по счастью, у себя в кабинете. Он немедленно поднялся навстречу юноше.

– Боже мой, Ашиник! Что с тобой? Ты не болен?

– У меня был припадок, – сказал Ашиник. «Что я говорю, – мелькнуло в его голове, – ведь когда найдут Инис, он сразу вспомнит про припадок. Хотя ведь я же собираюсь ему все рассказать…»

Но в этот момент на запястье у Бемиша запищало и засвистело.

– Да! – закричал президент Ассалаха. И тут же, выслушав ответ, сказал: – Ашиник! Мне надо идти!

– Я с вами!

– Ни в коем случае! Вели принести себе кофе, я скоро вернусь!

– Погодите, Теренс! Я…

Бемиш исчез в дверях.

Ашиник опустился в кресло хозяина кабинета и закрыл лицо руками. Прошло не меньше получаса, прежде чем Ашиник пошевелился. Он уже не первый раз сидел в этом кресле, замещая президента компании, и даже не в первый раз управлялся с его компьютером, но тогда он все равно вводил свой собственный пароль.

Ашиник сообразил, что он сидит один перед компьютером хозяина Ассалаха и что на этот раз в машину уже введен личный пароль Бемиша.

Когда через три часа Теренс Бемиш вернулся в свой кабинет, Ашиника там уже не было.

«Догадался, зачем я его позвал», – подумал Бемиш. Откинулся в кресле и вызвал гостиницу. В гостинице извинились – в номере никого не было. Бемиш позвонил домой и услышал от управляющего, что нет, госпожа еще не приезжала, хотя все к приезду госпожи готово, как и было велено.

Усмехнувшись, Бемиш на всякий случай позвонил главе пограничной службы и велел не пускать с поверхности планеты Ашиника и Инис. Впоследствии он не раз упрекал себя, что не вызвал сразу полицию, – хотя к тому времени это, конечно, тоже было все равно.

Звонок разбудил Бемиша в пять утра. Звонил личный секретарь Шаваша, и сердце Бемиша стукнуло, потому что звонок в такую рань мог быть только звонком об Инис – и она, и Ашиник пропали из отеля бесследно, как пропадает истлевший гриб в осенней земле.

– Господин Бемиш?

– Да.

– Вы видели спецвыпуск «Синего солнца?»

– Нет, не видел, – сказал Бемиш.

– Мы послали вам файл. Посмотрите.

Связь прекратилась.

– «Синее солнце»! – заорал Бемиш, выскакивая на террасу.

Белый от страха секретарь протянул ему распечатки. Спецвыпуск состоял всего из двух страниц, напечатанных только с одной стороны, чтобы удобнее было клеить на стены. Бемиш не сомневался, что половина столицы этим уже оклеена. Заголовок на первой странице занимал две трети полосы и гласил: «Иномирцы строят близ столицы военную базу: империя стала заложницей в борьбе двух сверхдержав».

Запищал комм. Это был Киссур.

– Теренс? Вас требует к себе император. В павильоне Благоухающего Спокойствия, как только прибудете.

Комм запищал снова.

– Нету меня, уже нету, улетел! – заорал Бемиш, выпрастываясь из халата. За белой стеной на взлетной площадке уже разгоралась «радуга» над соплами флайера.

Полчаса в воздухе Бемиш провел, изучая проклятое «Синее солнце», газету бунтовщиков, дрянь газету. Кстати, так она называлась потому, что, согласно учению «знающих путь», в Эру Истины все цвета мира должны были поменяться местами, и солнце должно было стать синим, а небо – желтым.

К сожалению, сведения бунтовщиков об Ассалахе были много точней их астрофизики. Сумма взятки, полученной Шавашем, была занижена разве процентов на тридцать. Сам Теренс Бемиш именовался