и серой прозрачной змейкой за темный порог скользну. И вот за спиной мешок, дорога гладка, как шелк, и если идти, не думая, то даже и хорошо. Ни добрых, ни злых вестей, и можно под нос свистеть, луна разделяет небо на семь золотых частей. Я левой босой ногой ступаю на путь благой, а правой босой ногой чешу свой живот нагой. Не тронет меня беда, иду я по городам, и если хотите счастья, то я вам его продам. И день погоняет днем, и едет другой на нем, и солнце луну меняет горячим своим огнем. А я себе все бреду, бреду на свою беду, и если совсем печально - меняю на сны еду. А нынче - ушла тоска, и боль ушла из виска, по небу гуляет ветер и дымные облака. Я глянул - к глазам рука: весна стоит у ларька и держит большую чашку холодного молока. Смеется щербатым ртом, пушистым трясет хвостом и гладит ларек по стенке, как если б он был котом. И плещутся тополя, и травы растут в полях, лохматые жеребята по этим полям пылят. Ну что, говорю, весна, привет, говорю, весна, теперь мне малы все шапки и куртка совсем тесна. Что делать теперь, скажи, ловить ребятню во ржи, а может, найти принцессу и к ней поступить в пажи? Она же хитрит, молчит, на ветках сидят грачи, а сердце мое как будто на сковороде скворчит. Конечно, зачем слова, раз кружится голова, раз можно кричать и бегать, и всех вокруг целовать… Какая уж там беда, какие мои года, сердца - они бьются к счастью, сегодня и навсегда. И сколько меня ни бей, ни ябедничай судьбе, весна обнимает город, а я поспешу к тебе. А может быть, ты ко мне, у нас еще сотни дней. И змейки - узором тонким среди голубых камней. * * * Замылим, потом замолим, в сонате одни бемоли, в кабак ли сейчас, домой ли? В шкафу пристанище моли, соседка посуду моет, художник рисует море, всю жизнь он рисует море, зелено-синее море, атласно-шютное море, солено-горькое море. Художник мешает краски, зеленую с темно-красной, вот так вот - почти прекрасно, но все-таки так бесстрастно, что даже немножко страшно. Пельмени давно сгорели, соседи шуруют дрелью, ах, кто бы закрыл бы двери, звонок, я зайду в апреле, вот здесь чуть-чуть акварелью… Эх, кто бы принес еды бы? Селедочные ряды бы, петрушечные хвосты бы, под каменной серой глыбой художник рисует рыбу. Соседи за стенкой шутят, у них несмешные шутки, художнику не до шуток, он нежно кисточкой щуплой рисует рыбе чешуйки. Он чутко дрожит руками, а рыба бьет плавниками, считая всех дураками, плывет куда-то на камень и молвит там по-шакальи: Художник, в твоей квартире, (четырнадцать на четыре) Теперь поселилось море, солено-горькое море, атласно-синее море. Живи теперь в нем, не плакай, грызи по утрам салаку, ее заедай салатом, хшхи подводные клады, не жалуйся на зарплату… Художник башкою вертит - вот верьте теперь, не верьте, а в окнах июнем светит, какой-то гуляет ветер и радостно скачут дети. Он справится, он же сильный, он мажет по рыбе синим и капельку апельсинным, и сверху тоской трясинной, и сверху листвой осинной. И снова рисует море,
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату