— Да, как будто. Но уж очень он необычный… Ну и барсук этот чертов. И дурацкие усы, как у моржа. А уж бисквит! Уничтожить в один присест громадный фруктовый бисквит! И ведь даже не замечал, что делает.

Я засмеялся.

— Согласен. Он несомненно очень своеобразный молодой человек. Но, по-моему, симпатичный — есть в нем какое-то обаяние. И отлично работает. А это главное.

— Верно. Да, верно. — Зигфрид запустил пальцы в волосы и взлохматил их. — Возможно, я тревожусь зря, но… время покажет…

— Умник! — сказал я, опорожняя околоанальные железы могучего пса. Со стороны морды доносилось ворчание, но хвост вилял так дружески, что смотреть было приятно, хотя вряд ли псу могло нравиться, как я обрабатываю его. — Хвостом виляет, молодец!

— Да, только… — начала старенькая миссис Коутс, но опоздала. Я шагнул вперед, чтобы поглядеть его глаза, а пес, к моему изумлению, с рыком бросился на меня, ощерив зубы и целя в лицо. За долгие годы я отработал тактику увертываний, но на этот раз едва избежал опасного укуса.

— Прекрати, Волчик! Нехорошая, гадкая ты собака! — вскрикнула старушка. — Веди себя прилично, не то я тебя выдеру, слышишь?

Пес от выговора приутих, я же попятился на безопасное расстояние.

— А знаете, Волчик — поразительная собака, — сказал я, уставившись на пса. — Виляет хвостом, как сумасшедший, и одновременно рычит и скалит зубы, точно готов разорвать меня в клочья.

— В том-то и беда, мистер Хэрриот. Он всегда людей в обман вводит. Они глядят на его хвост и думают, что он ласковый, а тут вдруг…

— Да, меня он бесспорно обманул, миссис Коутс. Я никогда прежде не видел, чтобы собака виляла хвостом и рычала одновременно. Все, значит, зависит, с какого конца взглянуть, верно?

Миссис Коутс жила в одном из муниципальных коттеджей для стариков, и некоторое время спустя после знакомства с Волчиком мне пришлось побывать в другом таком коттедже, дальше по улице, у пожилой пары — мистера и миссис Харт.

Их кот, как и они сами, был уже в годах, и у него лезли волосы, образуя заметные проплешины. Раздвинув шерсть, я обнаружил несомненные симптомы везикулярной экземы.

— Она часто поражает холощеных котов вроде вашего Питера. Инъекция гормона, курс таблеток — и все как рукой снимет.

Питер не перестал мурлыкать, даже когда я ввел иглу под кожу — он ценил любое внимание к себе, — но я заметил, что хозяев что-то тревожит. А когда я насыпал таблетки в коробочку и сел писать инструкцию, вид у них и вовсе стал несчастным.

— Тут вот что получается, мистер Хэрриот, — неожиданно сказал старик. — Лечение это денег стоит, а мы вам заплатить не можем. То есть сегодня.

— Да вот, — вмешалась его жена. — Мы любим платить аккуратно, сразу, только вот денег у нас сейчас нет. Нас ограбили.

— Ограбили?

— Да, случилась такая беда. Мужу все недужится, ну и сад мы подзапустили. А тут приходят эти двое и предлагают сад в порядок привести, ну и пока мы уговаривались в комнате с одним, другой на кухне шарил и забрал наши пенсии и еще немножко, что мы на расходы отложили. Деньги на полке лежали.

— Какая подлость! — сказал я. — Но из-за меня, ради Бога, не беспокойтесь. Заплатите, когда вам будет удобно. Я от души вам сочувствую — пережить такое!

Я вышел из домика в бешенстве — просто не верилось, что бывают люди, способные забраться в дом к безобидным старичкам и украсть несколько фунтов — все их достояние. Но, как ни грустно, эту историю я слышал не в первый раз. Эта парочка повадилась орудовать в Дарроуби — под любым предлогом проникали в дом и обворовывали хозяев. Специализировались они на стариках, трусы!

Коли лошадь охромела, осмотри копыто, гласит старое присловье, и в девяноста процентах случаев это дельный совет.

Могучий клайдсдейл приподнимал заднюю левую ногу, держал ее на весу, подрагивая, потом осторожно опускал на землю. Все было ясно.

— У него камешек, — сказал я фермеру. Так в холмах называли гнойный пододерматит. Он возникает, когда лошадь ранит подошву или она трескается и внутрь проникают патогенные микроорганизмы. Образуется абсцесс, и лечение одно: выскоблить рог и эвакуировать гной.

Для этого требовалось поднять копыто и либо положить его себе на колено, если нога задняя, либо зажать между собственными ногами, если она передняя. Затем копытным ножом добраться до подошвы. Рог частенько бывает тверже мрамора, а точное место определить нелегко. Сколько часов я провел, выскабливая копыта, а лошадь наваливалась на меня всем весом, и по моему лицу струился пот, капая с носа на чертово копыто!

— Ну-ка, посмотрим! — сказал я, провел ладонью вниз по ноге и уже добрался до копыта, как вдруг конь гневно дернулся, стремительно повернулся и лягнул меня, задев бедро.

— Ну что же, он, во всяком случае, еще способен брыкаться больной ногой! — пробормотал я.

Фермер крепче ухватил поводья и расставил ноги пошире.

— Ага. Он с норовом. Так что вы поосторожнее. Он и меня раза два еще как отделал!

Я опять попытался — с тем же результатом, а при третьей попытке, когда копыто промахнулось самую малость, конь повернулся — и я отлетел к стенке стойла. Но встал и с угрюмой решимостью опять потянулся