оказались прямо перед столом.

Все молчали. Неожиданно стало совсем тихо.

– Как насчет виски? – спросил Рудольф брата, слегка разрядив напряжение.

– А водки нет?

– Не нашел…

– Ну, налей виски.

Взор фиалковых глаз Фэнси был устремлен на герцога. Она догадывалась, о чем он хочет сказать. Герцог выдержал паузу и тихо произнес:

– Я твой отец.

Фэнси уперлась ладонями в стол и наклонилась вперед, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.

– У меня нет отца.

– Что это значит? – Степан резко обернулся к брату. Рудольф хмыкнул. Ему очень понравилось диковинное зрелище – маленькая оперная певица смотрит на могущественного герцога сверху вниз.

– Очевидно, мисс Фламбо и ее сестры – дочери его светлости.

Фэнси гневно сверкнула глазами в сторону старшего русского князя:

– У меня нет отца!

Ну уж нет, она не останется в этом кабинете. Этот человек утратил свое право быть выслушанным пятнадцать лет назад.

Бледная, вся дрожа, Фэнси повернулась к князю.

– Я хочу немедленно уехать!

– Чем скорее вы сядете и послушаете, – ответил Степан, – тем быстрее мы уедем.

Глядя в черные глаза князя, Фэнси поняла: он будет поддерживать и утешать ее, что бы ни случилось, но сейчас добьется, чтобы она села и выслушала герцога. Она, подчиняясь неизбежному, села на стул лицом к герцогу. Степан встал рядом с ней, олицетворяя моральную поддержку.

Фэнси с благодарностью посмотрела на него, но вдруг заметила, что Кемпбелл и старший брат Степана улыбаются. Совершенно непонятно, чему тут можно улыбаться. Лично она в создавшейся ситуации не находит ничего веселого.

Фэнси уставилась прямо перед собой, ничего толком не видя. Хорошо, она будет сидеть до тех пор, пока герцог не замолчит, а потом сразу уйдет.

– Фэнси, ты сидишь, но не слушаешь. – Он говорил ласково, с отеческим упреком.

– Называйте меня «мисс Фламбо».

Герцог кивнул:

– Я знаю, у тебя есть основания не доверять мне…

– Я вас ненавижу.

– Она так не думает! – ахнула герцогиня. – Это говорит ее гнев!

– Я это понимаю, Рокси. – Инверари долго смотрел на Фэнси, и чем дольше он смотрел, тем сильнее она злилась.

– Ты не все знаешь, Фэнси. – Герцог показал на двоих мужчин, стоявших рядом. – Роберт Кемпбелл и князь Рудольф Казанов – твои сводные братья.

Фэнси с изумлением глянула на князя Рудольфа. Тот поднял свой стакан с виски.

– Я рад, что мы познакомились, сестренка.

Фэнси резко повернулась к Степану. На лице ее отразился страх.

– У нас с Рудольфом разные отцы, – успокоил девушку Степан. – Поверьте, мы с вами не в родстве.

Герцог Инверари прокашлялся.

– Хочу, чтобы ты знала – я по-своему очень любил твою мать.

– Вы ее так сильно любили, что своим пренебрежением преждевременно свели в могилу.

– Я не мог жениться на Габриэль. – Герцог подался вперед. – У меня уже была жена.

Фэнси тоже подалась вперед, не в силах сдержать негодования.

– Вот и сидели бы с ней дома и оставили мою мать в покое.

– Я раскаиваюсь… В юности трудно охладить сердечный пыл.

– Тридцать лет вы называете юностью?

– Что поделаешь? Габриэль беременела, едва я подходил к ней чуть ближе!

– А, понятно. Значит, мама сама во всем виновата. А дети у нее появлялись от Святого Духа – Фэнси с презрением посмотрела на герцога; пожалуй, такое случилось с ним впервые в жизни. – А вам никто не сказал, как они появляются на свет.

– Я не отказывался от своей ответственности! – воскликнул ее отец. – Вы ни в чем не нуждались и…