Конечно, для большинства людей этого должно быть достаточно, чтобы закончить разговор. Но только не для ее отца.

– И что из этого?

Так она и думала. Эта информация ни в малейшей степени его не смутила. Даже будь Рейф вором и разбойником, отец наверняка одобрил бы их брак. Главное для него – имя и титул Локов.

– Да то, что он не намеревается жениться ни на мне, ни на ком-то еще, – пояснила Офелия, наконец обернувшись, чтобы увидеть реакцию отца. – Насколько я помню, он заявил, что если и женится, то не «в этом столетии».

– Чушь! Ты способна заставить любого мужчину изменить свое мнение по этому поводу.

Что же, в устах отца это было комплиментом… своего рода. Жаль только, что она восприняла его слова как оскорбление! Но она не расскажет ему, как яростно сопротивлялась «приглашению» Рейфа, что он попросту похитил ее и увез в дебри Нортамберленда. Ему и это будет безразлично, да и она теперь уже не сердится на Рейфа, потому что вынесла из этой поездки куда больше, чем могла мечтать. И то, что на этот раз она не вспылила, – прекрасный пример той пользы, которую извлекла из вмешательства Рейфа в ее жизнь.

– Но он по крайней мере хотя бы влюблен в тебя, как все остальные? – допытывался Шерман.

– Нет, но мы стали кем-то вроде друзей.

– Хочешь сказать, что он не скомпрометировал тебя? Прославленный повеса и распутник даже не попытался тебя обольстить?!

Офелия мгновенно вспыхнула. Долго сдерживаемый гнев наконец вырвался на волю.

– Выходит, ты знал, что он распутник? И все же разрешил мне погостить в его доме?

– Разумеется, знал. Но он – лучшая партия во всей Англии. Поэтому изволь объяснить, как случилось, что ты его не поймала?!

Значит, она не сумела даже заставить его оправдываться! Очевидно, он понятия не имеет, что такое угрызения совести. А ее ярость постепенно принимала угрожающие размеры.

– Может, потому что не хотела.

– Да ты в своем уме?

Офелия подошла ближе, оперлась ладонями о столешницу и, подавшись вперед, пронзила отца злым взглядом.

– Нет! Наоборот, я, похоже, наконец-то обрела рассудок. Хочешь знать, почему я не собираюсь выходить за него? Да, он невероятно красив, богат, титулован. Словом, все, что может желать в мужчине любая женщина. Правда, есть одно «но», которое делает его для меня совершенно неприемлемым.

– И что же именно?

– Ты слишком пылко желаешь заполучить его в зятья. После того как ты швырнул меня на съедение йоркширским волкам, я больше не собираюсь порадовать тебя своим замужеством и вообще делать что-то в угоду тебе. Это тебя удивляет?

Шерман вскочил и ответил таким же яростным взглядом.

– Удивляет то обстоятельство, что ты своевольная, мстительная дочь? О нет, ни в малейшей степени! Но ты выйдешь за него. Плевать мне, каким образом ты затащишь его в церковь! Просто сделай, как тебе велено, или я сам этим займусь.

Очевидно, не было смысла даже пытаться втолковать ему, что речь идет не о его, а о ее жизни. Офелия знала это по опыту и потому, взбешенная, покинула комнату. Слишком рассерженная, чтобы присоединиться к гостям, она направилась в столовую. Рейф все еще был там. Очевидно, он только закончил ужинать и вставал из-за стола. Оба джентльмена уже ушли, хотя неясно, остановило бы их присутствие Офелию, которая ни на миг не задумалась о том, что собирается сделать. Она просто подошла к Рейфу и впилась губами в его губы. К чести его, нужно сказать, что он не выказал удивления. Мало того – почти мгновенно ответил на поцелуй. Тарелка со звоном упала на стол, освободив ему руки, так что он смог притянуть Офелию ближе. И этого оказалось достаточно, чтобы гнев, как по волшебству, растаял, сменившись неукротимой страстью. Страстью, не знающей пределов. Она совершенно потеряла голову, когда он стал посасывать ее язык, дерзко проникший ему в рот. И запылала, как лесной пожар, едва он стиснул сильными пальцами ее бедра, прижав Офелию к своей возбужденной плоти.

Боже, какие чувства способен возбудить в ней этот человек! Ярость, страсть, нежность, наслаждение и… такое безумное волнение. Все это она испытала в его объятиях. Он ее убежище и спасение. Как, черт возьми, она допустила, что он стал настолько для нее незаменим? Неужели Джейн права? Неужели она, сама того не сознавая, влюбилась в него?

Рейфел продолжал жадно целовать Офелию, гладя ее спину, пробуждая восхитительные ощущения. Так прошло несколько минут, пока она не осознала, что не могла выбрать худшего места для интимной встречи. Дверь широко распахнута. Напротив, в гостиной, толпятся люди. Любой мог пройти мимо и увидеть слившуюся в объятиях парочку!

Только эта тревожная мысль заставила Офелию отступить, хотя сердце бешено колотилось. Щеки разгорелись огнем. Губы, кажется, распухли. Похоже, по ее виду каждый догадается, что она только что целовалась… Впрочем, и Рейф выглядел не лучше. Она опять растрепала его волосы и теперь наспех исправила содеянное. Но что ей поделать с огнем, которым пылают его глаза?

Рейф глубоко, прерывисто вздохнул, прежде чем прошептать:

– Такого я не ожидал.

Она и сама не сразу отдышалась.

– Этому я научилась у тебя.

И верно, если вспомнить, как вчера он вернулся, чтобы поцеловать ее на прощание. Офелия слегка улыбнулась.