почтительная рука могла бы позволить себе приблизить евангельский текст, не опасаясь понизить высокий смысл его священного значения.

Аза египтянка из Пролога дает нечто такое. Аза много грешна, но грехи ее вышли от многой любви такого рода, которая много грехов покрывает.

В этом смысле легенда об Азе есть находка.

Я с радостью встретил эту находку и позволю себе посвятить ее поэту, муза которого внимала душевной борьбе «Келиота».[66]

«Прекрасная Аза» — одно из многих произведений Лескова, написанных на сюжеты из «Пролога» — древнерусского житийного сборника XII–XIII веков, составленного по образцу византийских житийных сборников X–XI веков. Этими сюжетами Лесков был увлечен в течение ряда лет. «Пролог, — писал Лесков Суворину 26 декабря 1887 года, — хлам, но в этом хламе есть картины, каких не выдумаешь. Я их покажу все, и другому в Прологе ничего искать не останется… Апокрифы писать лучше, чем пружиться над ледащими вымыслами» (ИРЛИ, ф. 268, № 131, л. 121). В ближайшие два года, предшествовавшие опубликованию «Прекрасной Азы», Лесков работал над «Обозрением Пролога»[67] — своего рода сборником художественных обработок проложных сюжетов. В этом «Обозрении…» были изображены около сорока женских типов, среди которых заметное положение занимала «Прекрасная Аза». «В тридцати семи женских типах, — писал Лесков о своем «Обозрении Пролога», — есть не менее «Азы» интересные, но такой грациозный — один, и я его отделал с особенной любовью…» («Письма русских писателей к А. С. Суворину», Л., 1927, стр. 69). «Обозрением Пролога» Лесков очень дорожил и собирался его напечатать в «Историческом вестнике» С. Н. Шубинского. Но последний на это не согласился, мотивируя свой отказ «безнравственностью» изображений Лескова. К мнению Шубинского присоединились многие современники, и, несмотря на неоднократные разъяснения Лескова, что «Обозрение Пролога» — серьезно и нравственно», что «в «Обозрении» все скромно», что автор «не усиливал, а смягчал всякое выражение Пролога» (см. «Письма русских писателей к А. С. Суворину», стр. 83), — оно в печати не появилось.

Интересно также отметить, что в связи с «Прекрасной Азой» у Лескова были большие неприятности и с цензурой. 29 ноября 1888 года Лесков писал А. С. Суворину: «Сейчас получил из Воронежа письмо от Черткова, что «Аза» и «Совестный Данила», после пяти запрещений пятью цензорами в пяти городах, вдруг фуксом пропущены в Киеве духовною цензурою!.. Вот и соображайтесь тут с ними!» (ИРЛИ, ф. 268, № 131, л. 145). Другими данными о цензурной истории «Прекрасной Азы» мы не располагаем, а по этому письму трудно составить о ней сколько-нибудь определенное представление. Возможно, что и цензура находила «Прекрасную Азу» безнравственной».

Специальных критических разборов, посвященных «Прекрасной Азе», в современной Лескову периодической печати не появлялось. Позднее А. И. Фаресов, в свое время близкий к Лескову, писал о ней: «После дикаря «На краю света» Лескову уже легче было написать в том же опрощенном духе своих христиан: скомороха Памфалона, блудницу Азу, способных на высочайшие христианские подвиги, оставаясь в грубом неведении о значении заученных правил и обрядов». По определению Фаресова, писать легенды такого рода помогало Лескову убеждение в том, что «христианство возникло среди простого народа ранее, чем оно стало господствующим культом с присущими ему формами, и что оно своим внутренним содержанием всего более влиятельно» («Исторический вестник», 1916, т. CXLIII, № 3, стр. 801).

В переписке Лескова сохранились пересказы положительных отзывов о «Прекрасной Азе», данных Гончаровым, Толстым, Полонским и др. 19 апреля 1888 года Лесков сообщал А. С. Суворину: «Получилось письмо от Л. Н. об «Азе». Это совсем не то, что говорили. Он (как и Вы) пишет, что «ставит Азу выше всего», и дальше другие похвалы, о кот<орых> говорить нечего. Ровно никакого замечания — всю одобряет и хвалит с головы до ног и советует мне «еще написать такую» («Письма русских писателей к А. С. Суворину», Л., 1927, стр. 72). Несколько ранее Лесков писал Суворину о другом сообщенном ему отзыве Л. Н. Толстого: «Разве мог я дать иной конец! Я мог только опоэтизировать сцену, — что и сделал… Л. Н. говорит: «зачем очень хорошо написано — это заставляет обращать внимание на художество, красоту и закрывает суть»… А как бы он хотел?.. Там (то есть в «Прологе». — А. Б.) стоит, например: «Иди облязи со мною». А она отвечает: «Не хощу днесь спати…» (там же, стр. 69). Гончаров помог Лескову «выбрать» «Азу» (для напечатания в «Новом времени») «из всех тридцати семи» женских типов, «которые пойдут в сплошном обозрении» (там же). В другом письме к Суворину Лесков отмечает, что «Прекрасную Азу» он «передавал Гончарову, и мы ее пообсудили и нашли наивною, но «полезною» для людей «распутной свободы» (ИРЛИ, ф. 268, № 131, л. 129).

Печатается по тексту: Н. С. Лесков. Собрание сочинений, том десятый, СПб., 1890, стр. 1-102.

Впервые опубликовано в журнале «Живописное обозрение», 1890, № 1-12, с иллюстрациями И. Е. Репина, С. Соломко и др. художников. Затем «Гора» была напечатана отдельным изданием («Гора. Роман из египетской жизни Н. С. Лескова», СПб., 1890).

Повесть писалась в 1887–1888 годах и должна была появиться в свет в ноябрьском номере московского журнала «Русская мысль» за 1888 год под своим первоначальным заглавием «Зенон Златокузнец». Однако редакция «Русской мысли», усмотрев в изображенном там «патриархе» чуть ли не портрет московского митрополита Филарета Дроздова, решила обезопасить себя от неприятных последствий и без ведома автора направила повесть в духовную цензуру. Духовная цензура наложила на повесть свое veto (см. А. Лесков. Жизнь Николая Лескова, М., 1954, стр. 560). Впрочем, сам Лесков излагает это событие несколько иначе. В письме к Л. Н. Толстому от 1 октября 1888 года он писал: «Поп, которому давали читать, будто «открыл сходство между патриархом и Филаретом», после чего будто «Русск<ая> М<ысль>» «ахнула и сама отказалась печатать» («Письма Толстого и к Толстому», М.—Л., 1928, стр. 72; письмо это здесь ошибочно датировано 1889 годом). Начавшееся уже печатание повести было приостановлено. Вскоре Лесков узнал, что во всей этой истории определенную роль сыграл его могущественный враг, начальник Главного управления по делам печати Феоктистов. 20 ноября 1888 года Лесков пишет В. А. Гольцеву: «Сейчас… был у меня Вк. Мх. (Вукол Михайлович Лавров. — А. Б.) и передал мне, в какое положение поставлен «Зенон». Это положение, без сомнения, есть вполне безнадежное. Меня крайне удивляет ожидание что-то выиграть здесь, когда проиграно в Москве. Известно ведь, что Ф<еоктистов> имеет ко мне особую ненависть, и притом сугубую, так как притеснением меня он доставляет удовольствие П<обедонос>цеву и г-ну <Т. И.> Ф<илип>пову. Следовательно, ожидать хорошего просто смешно и наивно» («Голос минувшего», 1916, № 7–8, стр. 400–401). 24 ноября того же года Лесков писал А. С. Суворину о Феоктистове: «Цензурное преследование мне досадило до немощи. Вы знаете, за что это? Это все за две строки в «Некуда» назад тому 25 лет. Не много гордости и души у этого человека, — а другие ему «стараются…» (ИРЛИ, ф. 268, № 131, л. 139). Однако эта неудача с повестью обескураживает Лескова только на первых порах; он начинает борьбу за появление ее в печати. Уже в цитированном письме к Гольцеву он просит «прислать… хоть в полосах экземпляр «Зенона» без выпусков, которые… не нравятся и которые напрасны, ибо они не могли изменить общего духа и направления повести» («Голос минувшего», 1916, № 7–8, стр.401). Лесков намеревался устроить «Зенона Златокузнеца» в петербургском журнале «Неделя», минуя, таким образом, московскую цензуру. Почти одновременно с этим он печатает в газете «Русские ведомости» «письмо в редакцию» «О повести Зенон Златокузнец», в котором пытается рассеять неблагоприятные о ней слухи и таким путем повлиять на цензуру, доказать ей беспочвенность ее нападок. Лесков раскрывает в этом письме замысел повести, ее источники и характеризует ее содержание в целом.

«Некоторые грустные и для меня, как для писателя, весьма многозначащие обстоятельства, — пишет Лесков, — побуждают меня просить редакцию «Русских ведомостей» напечатать от меня нижеследующие строки.

В августе 1888 года в петербургских газетах было помещено известие, что я написал повесть из первых веков христианства, под заглавием «Зенон Златокузнец». Потом вскоре же среди разных других литературных новостей было упомянуто, что повесть «Зенон» приобретена редакциею журнала «Русская мысль», который издается в Москве, и что повесть эта будет напечатана в осенних книжках этого журнала.

Все три известия были верны, но одно из них — именно последнее — осталось невыполненным, и это