– Почему ты ее впустила? Я же просил тебя никого не впускать. Почему ты ее впустила?

Этот же вопрос я уже задавал три раза. Амрита трижды отвечала. Я сидел на полу, прислонившись спиной к стене, положив руки на поднятые колени. Белел торчавший сломанный палец. Амрита сидела очень прямо на краю кровати, чопорно накрыв ладонь ладонью: Инспектор Сингх устроился неподалеку на стуле и внимательно изучал нас обоих. Дверь в коридор закрыли.

– Она сказала, что принесла ткань. Она хотела ее обменять. Мы с тобой должны были улетать утром.

– Но… О Господи, малышка… Я умолк, опустив голову.

– Ты же не сказал, Бобби, чтобы я не разговаривала с ней. Ведь я же знала Камахью.

Инспектор Сингх кашлянул.

– И все-таки было очень поздно, миссис Лузак. Неужели вас это совсем не встревожило?

– Да,– ответила Амрита, повернувшись к Синг-ху.– Не снимая цепочки, я спросила у нее, почему она пришла так поздно. Она объяснила… она выглядела очень смущенной, инспектор… она объяснила, что не могла уйти из дому, пока не заснет отец. Сказала, что перед этим звонила дважды.

– А она звонила, миссис Лузак?

– Телефон звонил два раза, инспектор. Бобби говорил, чтобы я не брала трубку. Я и не брала.

Они одновременно посмотрели на меня. Я встретился с Сингхом взглядом. Смотреть в глаза Амрите я не мог.

– Вы уверены, мистер Лузак, что вам не нужна медицинская помощь? В этом заведении есть дежурный врач.

– Нет необходимости.

После первых нескольких минут, когда Сингх спросил, что со мной случилось, я выложил ему все. Вряд ли история получилась связной, но я не утаил ничего, кроме того, что именно я передал пистолет Дасу. Инспектор Сингх кивал и делал пометки у себя в блокноте с таким видом, будто подобные рассказы ему приходилось выслушивать каждый вечер.

Это не имело значения.

Он снова обратился к Амрите:

– Простите, что снова приходится к этому возвращаться, миссис Лузак, но не могли бы вы примерно определить, в течение какого времени вас не было в комнате?

Сквозь ледяную маску Амриты было видно, что ее немного трясет, и я понимал, что под внешним спокойствием кроется состояние, близкое к истерике, и великое горе. Мне хотелось подойти и взять ее на руки. Но я не двинулся с места.

– Около минуты, инспектор. Пожалуй, даже меньше. Я разговаривала с Камахьей, когда вдруг почувствовала сильное головокружение. Я извинилась, пошла в ванную, чтобы ополоснуть лицо холодной водой, и вернулась. Все это заняло секунд сорок пять.

– А ребенок?

– Виктория?.. Виктория спала вон там. На кровати возле окон. Мы пользуемся… мы используем подушки и валики в качестве… ей нравится устраивать гнездышко, инспектор. Она любит упираться во что-нибудь головой. А когда там валик, она не скатится.

– Да, конечно.

С трудом поднявшись на ноги, я подошел к изножию кровати Амриты. Куда угодно, только бы не смотреть на другую кровать, не видеть пустой круг из подушек, бело-голубое одеяльце Виктории, все еще смятое и влажное в том месте, которое она натянула во сне на личико.

– Вы уже все это слышали, инспектор,– сказал я.– Когда вы перестанете задавать вопросы и начнете поиски… поиски человека, укравшего нашего ребенка?

Сингх посмотрел на меня своими темными глазами. Я вспомнил страдальческий взгляд Даса и теперь намного лучше начал понимать, что боль может не иметь пределов.

– Мы ищем, мистер Лузак. Оповещены все подразделения городской полиции. Никто в гостинице не заметил, как уходила эта женщина. Люди на улице не помнят, чтобы видели кого-нибудь похожего с ребенком или свертком. Я послал машину по адресу, который миссис Лузак запомнила в магазине сари. Как видите, мы протянули дополнительные телефонные линии из соседних номеров, чтобы не терять связь, пока ваш номер остается свободным.

– Остается свободным? Зачем?

Сингх опустил глаза, провел большим пальцем по безукоризненной складке на своих брюках и снова посмотрел на меня.

– Для требования выкупа, мистер Лузак. Мы не должны исключать, что получение выкупа входит в планы похитителей.

– А-а-а,– протянул я и тяжело опустился на кровать. Его слова словно железки с острыми краями рвали душу.– Понимаю. Ясно.

Я взял руку Амриты. Ее ладонь была холодной и вялой.

– Но что вы скажете о капаликах? – спросил я.– Что, если они имеют к этому отношение?

Сингх кивнул.

– Мы работаем в этом направлении, мистер Лузак. Не забывайте, что уже очень поздно.

– Но ведь я описал вам заводскую территорию, где встречался с Дасом.

– Да, и это может оказаться весьма полезным. Но вы должны понимать, что в старой части Калькутты, возле Хугли, есть десятки подобных мест. Даже сотни, если считать еще и территории складов и доков к северу. И все они являются частной собственностью. Многими владеют иностранцы. Вы уверены, мистер Лузак, что это место было возле реки?

– Нет. Не совсем.

– А не вспомните какие-нибудь ориентиры? Названия улиц? Какие-нибудь легко узнаваемые приметы?

– Нет. Только две трубы. Там еще были трущобы…

– Были ли там какие-нибудь признаки постоянного пребывания этих людей? Любые свидетельства длительного проживания?

Я нахмурился. Кроме полки со скудными пожитками Даса, таких признаков не было.

– Там была статуя,– сказал я наконец.– Они использовали это место в качестве храма. Такую статую было бы непросто перевозить с места на место.

– Статуя, которая ходила? – уточнил Сингх.

Если бы я уловил в его голосе хоть намек на сарказм, я бы бросился на него, несмотря на сломанный палец и все другие обстоятельства.

– Да.

– Но ведь мы не знаем, что они имеют к этому отношение. Ведь так, мистер Лузак?

Придерживая левую руку, я пристально посмотрел на него.

– Она – племянница М. Даса, инспектор. Она просто не может не иметь к этому отношения.

– Нет.

– Что вы хотите сказать этим «нет»?

Сингх достал золотой портсигар. Впервые я увидел, как кто-то в реальной жизни постукивает сигаретой о портсигар, прежде чем прикурить.

– Я хочу сказать, что она не племянница М. Даса,– ответил он.

Амрита охнула, будто ее ударили. Я только хлопал глазами.

– Вы заявили, мистер Лузак, что мисс Камахья Бхарати является племянницей поэта М. Даса. По ее собственным словам, она – дочь младшей сестры Даса. Верно?

– Да.

– У М. Даса нет сестер, мистер Лузак. Во всяком случае, таких, которые бы не умерли в детстве. У него живы четыре брата, все четверо – крестьяне и живут в одной деревне в Бангладеш. Видите ли, дело об исчезновении М. Даса уже восемь лет находится у меня. Я хорошо осведомлен об обстоятельствах его жизни. Если бы вы упомянули о знакомстве с этой женщиной во время нашей беседы, мистер Лузак, я бы сообщил вам об этом факте.

Сингх выпустил дым и убрал с языка табачную крошку.