неожиданно сделала замечательное открытие.
– Я? Боюсь? Брюса Ван Атта? – Лео фыркнул. – Нисколько.
– Когда он прибыл сюда и занял место доктора Кая, я думала… думала, что он будет, как доктор Кай.
– Есть старое правило большого пальца, которое гласит, что люди стремятся возвыситься до уровня, где они уже некомпетентны. Я, как мне кажется, до этого уровня до сих пор не поднялся. Думаю, так же обстояло дело с доктором Каем. Но Ван Атта не такой.
«Разрушаю все основы теории доктора Еи», – подумал он.
– Тони и Клэр никогда бы не попытались бежать, если бы доктор Кай по-прежнему был с нами. Мне показалось, вы хотели сказать, что это случилось по вине мистера Ван Атты?
Лео невольно поежился, пораженный тайными подозрениями, в которых он до сих пор окончательно не признавался даже самому себе.
– Ваше… ваше рабское положение, – «несправедливо и совершенно нетерпимо», – подумал он и продолжил: – может привести ко всяким злоупотреблениям и обидам. И только беззаветная преданность и заботы доктора Кая охраняли вас от этого.
– Он был нам как отец, – грустно подтвердила Сильвер.
– Но неизбежно, рано или поздно, кто-то начал бы вас эксплуатировать. Если не Ван Атта, то кто-нибудь из его подчиненных. Кто-то… – Лео в свое время прочел много книг по истории, – намного хуже.
Сильвер задумалась: похоже она пыталась вообразить что-то худшее, чем Ван Атта, и не могла. Грустно покачав головой, она подняла лицо к Лео. Ее глаза были подобны утренним цветам, встречающим солнце. Встреча состоялась и расцвела улыбка.
– Что теперь будет с Тони и Клэр? Я пыталась не пустить их, но они уговорили меня. Им было так плохо, но теперь, наверно, еще хуже.
Лео попытался развеять ее опасения самым сердечным тоном, сознавая, что сам в это не верит.
– Ничего страшного не будет, Сильвер. Не бойся проклятий Брюса. В действительности он не много может сделать. Они слишком дорого стоят «Галак-Тэк». Ван Атта только будет кричать на них, и его, без сомнения, можно понять. Я сам готов накричать на них. Они не могут уйти далеко, охрана поймает их внизу, и им прочитают хорошую лекцию об их юных жизнях. А через несколько недель все забудется. Останется только урок, – Лео запнулся. «Какой же урок они вынесут из своего поражения?» – урок для всех.
– Вы рассуждаете так, будто ругань и крики на вас не действуют.
– Это приходит с годами. Когда-нибудь ты тоже почувствуешь это.
«Но является ли это силой – этот особый иммунитет? – Лео неожиданно потерял уверенность. – У него вообще не было силы, о которой стоило бы говорить, за исключением силы строителя реальных вещей. Знания как сила. Но кто же тогда имеет силу над ним?» Логическая цепь запуталась, и Лео поспешил бросить эти рассуждения. Они были так же непродуктивны, как и философские занятия в колледже.
– Сейчас я этого не чувствую, – сказала Сильвер.
– Видишь ли… вот что я скажу. Если тебе уже лучше, я… отправлюсь вниз – туда, куда упрячут этих детей. Может, я смогу что-нибудь сделать для них. Может, помочь…
– О, правда? Сможете? Как вы помогали мне?
Лео хотелось откусить себе язык.
– Ну да. Что-нибудь вроде этого.
– Вы не боитесь мистера Ван Атту. Вы можете пойти против него. – Она рассеянно показала на свои нижние руки. – А я не могу. Я никуда не гожусь. Спасибо вам, Лео.
На ее лице даже появился слабый румянец.
– Что ж, правильно. Я лучше пойду. Может, мне удастся захватить шатл, идущий вниз в Порт Три. Они будут здесь живыми и здоровыми к завтраку. Раз такое дело, не пожалеет же «Галак-Тэк» денег на лишний спецрейс шатла.
Сильвер даже улыбнулась, слушая его. Но когда он направился к двери, ее абсолютно трезвый голос остановил его:
– Лео, а что же нам делать, если… если здесь окажется кто-нибудь похуже Ван Атты?
«Переходи мост, раз уж ты подошел к нему», – хотел сказать Лео, но это была бы еще одна банальность, и он промолчал. Затем улыбнулся, кивнул головой и удалился.
Товарный склад напомнил Клэр о кристаллической решетке соли или других минералов. Везде были прямые углы, по всем направлениям – огромные решетчатые полки до потолка, выстроившиеся бесконечными рядами, и узкие проходы между ними. Закрыт обзор и негде летать.
Здесь вообще не могло быть и речи о полетах. Она почувствовала себя молекулой воды, втянутой в щель кристаллической решетки, как в ловушку. В памяти всплывали изогнутые стены Поселка, уютные, как обнимающие руки.
Сейчас они теснились в одном из немногих пустых отделений огромного стеллажа, размером около двух метров в длину и ширину. Тони настоял на том, чтобы взобраться на третий ярус и быть выше уровня глаз, если случайно кто-нибудь из нижних будет идти по коридору на своих длинных ногах. Взобраться по лестницам, установленным через равные интервалы вдоль полок, оказалось легче, чем ползти по полу бесконечных крытых путей и коридоров, которые соединяли все рабочие помещения на Родэо. Большой проблемой было втащить наверх мешок с вещами. Так нужна веревка, чтоб взобраться наверх самому, а потом подтягивать мешок.
Клэр совсем пала духом, но не показывала этого. Энди все-таки нашел возможность передвигаться по полке толчками, преодолевая силу тяжести и мыча от усилий. Хотя ему удавалось одолеть только несколько сантиметров за раз, Клэр представила себе ужасную картину, как он срывается и падает через край полки. Она стала бояться края.
Зажужжал вилочный робот-погрузчик. Клэр похолодела, перебираясь вглубь укрытия, прижав Энди к себе и схватив Тони за руку. Жужжание стихло вдали, и они снова вздохнули свободно.
– Отдыхай, – прохрипел Тони, – отдыхай…
Он часто дышал, но, видимо, усилием воли пытался следовать собственному совету. Клэр озабоченно вглядывалась в дальний конец коридора, где робот-погрузчик вынимал с полок пластиковые коробки.
– Сможем ли мы поесть сейчас?
За последние три часа она несколько раз кормила Энди, чтобы тот не плакал, и была совершенно истощена. Живот ее втянулся, а горло пересохло.
– Конечно, – сказал Тони и достал из мешка две коробки с едой, – а потом нам лучше постараться пробраться назад в ангар.
– Может быть, мы отдохнем здесь хоть немного?
– Нет. Чем дольше мы здесь пробудем, тем больше у них шансов найти нас. Если мы не сможем в ближайшее время попасть на шатл, идущий на станцию Пересадки, они могут начать обыскивать все отходящие скачковые корабли, и тогда нам не удастся улететь.
Энди пискнул и забулькал. Разнеслись знакомые запахи.
– Дорогой, достань, пожалуйста, пеленку.
– Опять? Это уже в четвертый раз с тех пор, как мы улетели из поселка.
– Мне кажется, я взяла мало пеленок, – озабоченно сказала Клэр, когда Тони протянул ей гигроскопическую бумагу и пластик.
– Половина нашего багажа – пеленки. Нельзя ли ему немножко дольше потерпеть?
– Боюсь, что у него начинается понос. Если это продлится, то начнется раздражение кожи. Все покраснеет, даже может начать кровоточить, разовьется инфекция и тогда он будет вопить и плакать при каждой попытке дотронуться до него, чтобы подмыть. И очень громко! – подчеркнула она.
Пальцы нижней правой руки Тони барабанили по полке, он вздыхал, переживая неудачу. Клэр туго свернула использованную пеленку и собралась положить ее назад в мешок.
– Разве обязательно носить это с собой? Ведь все в мешке пропитается этим запахом. К тому же мешок и так тяжелый.
– Но я нигде не видела мусоропровода. Что же мне с ней делать?
На лице Тони отразилась внутренняя борьба. Наконец он решился:
– Просто положи ее на полку. Здесь она не вылетит в коридор и не попадет в вентиляцию.
