она держится как подобает, удовлетворенно отметил Мэтью, так что он может поприветствовать ее по всем правилам хорошего тона.

Он почтительно склонился над ее рукой.

– Леди Уитби, рад приветствовать вас при дворе. Позвольте представить вам моего сына Кэрью.

Графиня посмотрела сначала на Кэрью, который любезно поклонился, затем устремила свои ярко- голубые глаза на Мэтью.

– Вы воссоединили нашу семью, исполнив наше самое горячее желание, – сказала она. – Не считаете ли вы, что поцелуй здесь более уместен? – И она подставила ему щеку.

Обычно Мэтью отклонял столь прямые приглашения, но этой даме он хотел бы понравиться. Набрав в грудь воздуха, он нагнулся и прикоснулся губами к ее сухой коже.

Старая женщина обняла его так крепко, что Мэтью чуть не задохнулся. Несмотря на изящное телосложение, она была гораздо сильнее, чем можно было предположить. Не собираясь останавливаться на достигнутом, она звонко чмокнула его в щеку.

Немного испуганный таким напором, Мэтью тем не менее заметил в ней ряд привлекательных черт. Она улыбалась ему с искренней симпатией. От нее приятно пахло гвоздикой. Когда она погладила его щеку, ее рука была прохладной и сухой.

Что ж, придется привыкать к подобному водопаду эмоций, который, видимо, принят в этой семье.

– Моя девочка доверяет вам, Мэтью Кавендиш, – объявила графиня звонким мелодичным голосом, достигавшим, кажется, дворцовых башен. – Смотрите, не разбейте ей сердце, как это сделал мой олух- внук.

Мэтью растерянно смотрел на графиню, не зная, как реагировать на столь необычное приветствие. Еще больше его смущал Кэрью, смотревший на происходящее с огромным интересом, видимо, мысленно прикидывая, останется ли отец в рамках вежливости или выйдет из себя.

– Я представляю, как ваш внук поступал с Кори, леди Уитби, – спокойно ответил Мэтью. – Если бы он был жив сейчас, я бы с удовольствием задал ему хорошую трепку. Но поскольку это не так, я собираюсь жениться на Кори и хорошо о ней заботиться.

– Это правда, Кори? Ты действительно желаешь выйти за него? – спросила графиня, глядя на Кори, которая только кивнула, ее глаза сияли, несмотря на слезы.

Леди Уитби улыбнулась.

– Кажется, мне нравится твой молодой человек, Кори. Зовите меня мадам Генриетта, – обратилась она к Мэтью. – Меня все так зовут.

– Граф зовет ее «Чертова Генриетта», – хихикнул кто-то из детей.

– Летти, – сурово одернула ее Кори.

– Но ведь это правда, разве нет, бабушка? – Летти широко улыбнулась пожилой женщине, которая ответила ей такой же улыбкой.

– Это правда, но вы не должны шокировать новых знакомых, – отозвалась она.

– Я проголодался, – заныл Маркус, дергая Кори за руку. – Когда нам дадут поесть?

– Маркус Хейлсуорси, если бы вы съели свой обед, как я велела, вместо того чтобы таскать леденцы, вы не были бы таким голодным, – сурово отчитала его мадам Генриетта.

– Я съел его, – возразил Маркус, ничуть не напуганный выговором. – Я оставил только репу, это – отруби для свиней. Я слышал, как граф так сказал. – Он посмотрел на Мэтью и Кэрью, как будто ища их поддержки.

– Он сказал, дрянь, а не отруби, – поправила брата Летти, осуждающе глядя на него. – Отруби – это очистки от зерен. Ты вечно все путаешь.

– Но репа и есть очистки для свиней, – с жаром возразил Маркус. – Как будто ты сама ее любишь!

– Можно сказать, что это еда для свиней, но никак не отруби, – заявила Летти тоном учительницы, упирая руки в бока. – Ты говоришь иногда ужасные глупости!

Мэтью поморщился. Хотя Кори и смотрела на них с осуждением, но не делала попытки их остановить. Он же со своей стороны побаивался жить с семьей, не управляемой, словно ураган.

– Довольно! – гаркнул он наконец. Пять пар глаз уставились на него с изумлением и страхом. – Ваша бабушка устала после дальней дороги, а вы заставляете ее стоять тут, слушая споры об отрубях, – сурово обратился он к детям. – Если вам так интересна эта тема, я буду счастлив познакомить вас с содержимым королевских конюшен. Для непослушных или невоспитанных юнцов там всегда наготове лопата.

Летти растерянно посмотрела на Кори.

– Мама, что это значит?

– Это значит, – строго сказал Мэтью, – что, когда я женюсь на вашей матери, я собираюсь усыновить тебя и твоего брата, и как ваш отец я хочу, чтобы вы вели себя прилично. В противном случае вы будете убираться в конюшнях.

При его словах об усыновлении детей Кори всплеснула руками и наградила его счастливой улыбкой, которая была лучше всяких слов благодарности.

Летти глядела на него, открыв рот.

– Вы не будете заставлять девочку убираться в конюшнях. Это было бы неприлично.

– Будет-будет, – встрял в разговор Кэрью, мгновенно оживившись. – Я и сам почистил достаточно, а мой дед заставлял всех моих теток вычищать навоз, когда они были маленькими. А тете Люсине пришлось вычистить целую конюшню в пятилетнем возрасте за то, что она украла лошадь.