ему новое задание.

– Если Жак Ла Файе еще хоть раз попросит у меня денег, я убью его на месте, – заявила она. – Под каким угодно предлогом вы должны увезти его от двора, как только поженитесь.

– Ваше величество, – почтительно возразил Мэтью, – сначала я должен узнать, кто убил Молл Дейкинс и кто пытался убить Корделию. У меня есть причины подозревать, что здесь замешан граф Эссекс. – Он чувствовал себя обязанным предупредить ее, что граф может представлять опасность.

– Мой Робин? – разгневалась королева. – Мой Робин любит меня и никогда не причинит вреда тем, кто мне дорог. Я даже слышать об этом не хочу!

Мэтью рассердила ее постоянная уверенность в своей правоте. Его не привлекала также перспектива взять Ла Файе в свое свадебное путешествие.

– То, что вы не хотите мне верить, ничего еще не доказывает. Ваш Робин может быть замешан в преступлении, и я собираюсь это выяснить.

Елизавета стояла перед ним, вся кипя от ярости, точно, как ее предки, грозная, несмотря на ее хрупкость и далеко не юный возраст.

– Я все еще могу выдать Корделию за сэра Уильяма, – угрожающе сказала она.

С нее станется, думал Мэтью, уходя. Его терпение было на пределе. В таком состоянии он подошел к покоям Ла Файе, где сразу же при входе столкнулся с темноволосым мужчиной. Тот пробормотал извинения, попрощался со слугой, с которым только что разговаривал, и быстро вышел. Мэтью внимательно глядел ему вслед, узнав в нем слугу-француза Эссекса. Вчера он сопровождал графа на охоту в числе его свиты, Мэтью видел, как они возвращались. «Везде эти французы», – думал он, когда слуга пошел доложить Ла Файе о его приходе.

Из открытой двери раздался женский смех. Неужели француз имеет поклонницу?

– У меня шестьдесят очков, мадам, – услышал он торжествующий голос Ла Файе. – Моя самая большая масть насчитывает двадцать девять, и еще сорок за моих четырех валетов. Что вы можете этому противопоставить?

Значит, они играют в карты, и, кажется, в пикет.

– Увы, месье, мне жаль, но я могу, – смеясь, сказала женщина, и в ее голосе прозвучали чарующие нотки. – У меня сорок восемь очков в cамой большой масти, и кроме того четверка дам.

Ее голос показался Мэтью подозрительно знакомым.

– Все четыре дамы! Мой бог! – простонал Ла Файе с преувеличенным отчаянием. – А мне как раз не хватило дамы червей, чтобы дополнить масть. Я побежден дамой червей!

– Ах, мой бедный месье!

Так, значит, это Кори, а Хью что-то не видно. Даже если она и пришла в гости, не стоило отпускать телохранителя. Мэтью провели в комнату, где парочка сидела за игрой, рядом стояли бокалы вина. Слишком интимная обстановка, по его мнению!

Кори подняла на него глаза.

– Милорд, какой сюрприз!

Правда, под его пристальным взглядом она выглядела скорее виноватой, нежели удивленной.

– Я думал, вы заняты воротниками королевы, – сухо сказал Мэтью.

– Я уже закончила.

Мэтью поморщился, прежде чем поклониться Ла Файе, голова которого все еще была перевязана после падения.

– Я зашел только на минутку, – сказал он, садясь на поданный слугой стул. Он был не особенно расположен к Ла Файе с его малиновыми костюмами и чванливым видом. Он был внешне непривлекателен и неприятен как человек, но это еще не причина, чтобы держаться с ним невежливо, да еще когда Кори считала себя в долгу перед ним. – Виконтесса и я собираемся пожениться, – сразу же перешел он к делу. – После свадебной церемонии мы приглашаем вас поехать к нам в Грейсток-Мэнор.

В глазах Ла Файе мелькнуло неудовольствие, но он тут же расплылся в радушной улыбке. Что бы это могло значить, пытался понять Мэтью. Француз же в это время рассыпался в поздравлениях, а затем с тонким юмором стал поддразнивать Кори, пока та не смутилась и не покраснела. Не собирался ли он сам приударить за Кори? И почему он ничего не ответил по поводу приглашения? Конечно, Мэтью был слишком прямолинеен – его постоянный недостаток.

– А где находится ваше имение, милорд? – внезапно спросил Ла Файе, переводя взгляд на Мэтью.

– Отсюда до него всего три часа езды в карете, – с воодушевлением ответила Кори. – И оно очень красивое, как я слышала. При дворе так тесно! Там нам будет гораздо удобнее. Вам будет предоставлено целое крыло, не то что эти две комнатки. Поедемте, месье, вы согласны?

К удивлению Мэтью, француз принял приглашение и пустился с Кори в обсуждение различных способов времяпрепровождения в деревне. Он-то ожидал отказа, даже надеялся на него, чтобы избавиться от столь неприятного попутчика. Но королевский приказ оставался королевским приказом. Если бы этот способ не удался, Мэтью пришлось бы придумать что-то другое. Его обязали удалить настырного гостя от королевы, и он этого добьется.

– А с кем это разговаривал ваш слуга, когда я вошел? – спросил Мэтью, вызвав удивленные взгляды собеседников. Ему хотелось побольше узнать об этом человеке.

– Не знаю. Давайте спросим Антуана. – Ла Файе позвал слугу, морщась от внезапной боли. Дрожащей рукой он прикоснулся к своей повязке.

– Позвольте мне! – Кори вскочила с места и поправила повязку.

– Спасибо, дорогая, – произнес тот со слабой улыбкой и благодарно погладил ее по руке.