дорогая, и…

Мэтью едва сдержал гнев, увидев, как Кори тщетно пытается вырваться из объятий графа.

– Уж не вошло ли у вас в привычку принуждать к близости женщин, которые не желают вас? – спросил он.

– Я не собираюсь обсуждать подобные деликатные вещи со всяким отребьем, – презрительно фыркнул Эссекс, подняв голову и увидев, кто стоит перед ним. – Убирайтесь!

Однако он отпустил Кори, которая, поправляя платье, тут же поспешно спряталась за спину Мэтью.

Барон, казалось, готов был прожечь Эссекса взглядом.

– Я опрашиваю подозреваемых в связи с недавним покушением на убийство, – произнес он, не собираясь ничего смягчать.

Эссекс отступил, грозно хмурясь.

– А ко мне это какое имеет отношение?

– Думаю, немалое, поскольку у вас есть сапоги, сделанные мастером Хоуи, как и у преступника. – Мэтью невинно улыбнулся, в то время как Эссекс побледнел от злости. – Будьте добры принести их, чтобы я мог осмотреть.

Эссекс выглядел обеспокоенным.

– Королева ждет меня на обед, – надменным тоном произнес он.

– Это займет не более одной минуты, – твердо сказал Мэтью. – А вы, виконтесса, можете идти, – добавил он, даже не повернув к ней головы. – Я сам займусь этим.

Несмотря на ее непрошеное вмешательство, он был рад, что застал ее здесь. Ее гневный взгляд, обращенный на Эссекса, красноречивее любых слов говорил, что она не испытывает к графу нежных чувств. Хотя воспоминание об их поцелуе в гостиной все еще тревожило Мэтью, ее теперешнее поведение говорило о том, что, возможно, он неправильно все понял тогда.

Эссекс еще больше разволновался, когда они вошли в его комнату, и послал своего слугу за сапогами. – Так вот, – жестким тоном сказал Мэтью. – Кто-то стрелял в виконтессу, как вы наверняка слышали. Интересно знать почему? Может, из-за того, что она отвергла ваши гнусные домогательства и отказалась лечь в вашу постель?

Видимо, его прямая атака лишила Эссекса всякого самообладания.

– Мне следовало бы вызвать вас на дуэль, барон, за эту грязную клевету! Женщины всех сословий почитают за честь лечь в мою постель. Мне нет необходимости принуждать кого бы то ни было.

Мэтью ухмыльнулся, весьма довольный тем, что его прямой вопрос привел графа в ярость.

– В таком случае позвольте спросить, а не была ли Молл Дейкинс среди тех счастливиц, до которых вы снизошли? – спросила Кори, не удержавшись.

Мэтью едва не выругался вслух.

– Мадам, я думал, вы уже ушли, – довольно сдержанно произнес он.

Но Кори и не думала отступать, ее глаза воинственно сверкали. Слуга графа принес сапоги. Мэтью взял их, и Кори придвинулась поближе, чтобы ничего не упустить.

– Кажется, я просил вас уйти, – вполголоса сказал Мэтью. Перевернув сапоги, он сразу же увидел клеймо мастера и деревянные каблуки. Их края были совершенно целые, не выношенные от ходьбы.

– Что вы видите? – спросила Кори, напряженно заглядывая ему в лицо.

– Ничего. – Он вернул сапоги Эссексу.

Корделия опять вышла вперед и встала перед графом.

– Я слышала, что недавно вас видели в гостиной вместе с Молл Дейкинс. Вы пытались поцеловать ее, а она вырывалась и умоляла ее отпустить.

– Виконтесса, я считаю неприличным обсуждать это с вами, – холодно ответил Эссекс.

– Но вы этого не отрицаете! – воскликнула она. – Не забывайте, эту женщину убили! Если вам не хочется попасть в число подозреваемых, то расскажите нам все, что вы знаете.

– Я не имею никакого отоношения к ее смерти, – еще более ледяным тоном произнес граф.

– Возможно. Но что, если вы имеете отношение к ее беременности, – не менее холодно улыбнулась Кори.

Эссекс, казалось, был потрясен.

– Неужели она говорила, что я отец ее ребенка? Какая грязная ложь! Да до меня эта потаскушка спала с кем угодно!

Мэтью про себя удивился, как может Кори выслушивать такое о своей мертвой подруге, но Кори только с торжеством посмотрела на графа.

– Значит, вы признаете, что спали с ней, – заключила она.

– Она сама мечтала об этом! – воскликнул граф, поняв, что Корделия хитростью заставила его признаться. – И со мной, и со всеми, кто готов был платить ей. Вы тоже могли бы переспать с ней, Грейсток, – добавил он презрительно.

– Он бы не стал этого делать, – резко возразила Кори. – Барон не из тех, кто готов воспользоваться безвыходным положением бедной девушки, вынужденной продавать себя.

За время этой перепалки Мэтью молчал, переводя взгляд с Кори на графа, при этом недоумевая, как