себе.

Анна передернула плечами.

– Мне тоже. Но я должна соблюдать приличия ради отца, тетушек и семьи. Когда окончится траур, я выпорхну из этой черной робы, как бабочка из кокона, – она встала и подошла к незаконченной работе. В ее голосе послышалось любопытство.

– Получается нечто своеобразное. Кто послужил тебе моделью?

– Это не профессиональная натурщица, просто девушка, с которой я познакомился в Париже перед самым отъездом. Леплю по памяти.

Николай стряхнул с себя оцепенение и вернулся к работе, стараясь придать нужную форму нежным чертам лица…

Когда Анна внимательно рассмотрела лицо Жюльетт, она узнала в ней ту самую девушку, головку которой Николай лепил по памяти. Затем появилась вторая манекенщица, и Анна переключилась на созерцание одежды. Какие скучные эти костюмы!

После того, как Жюльетт и Изабель продемонстрировали изрядное количество моделей, стало ясно, что графиня разочарована. Элен прочла это по глазам Жюльетт, приунывшей после очередного переодевания. Появившаяся в костюмерной Изабель тоже скорчила красноречивую гримасу. Все знали, как рассердится Дениза, когда узнает, что графиня так ничего и не заказала.

И неожиданно, в тот момент, когда одна из девушек застегивала крючки на спинке платья, Жюльетт стало понятно, что они все допустили ошибку. Анна Долохова уже устала от траурных тонов и приглушенных оттенков. Может быть, для себя графиня решила, что достаточно выражать скорбь по умершему мужу? И те печальные тона, которые так настойчиво предлагали графине – как раз то, от чего она жаждет избавиться?

Жюльетт уже не смогла сменить платье, но быстро огляделась и, увидев манекенщицу в алом костюме, плечи которой покрывала шаль такого же цвета с золотыми нитями, сказала ассистентке:

– Быстро! Найдите что-нибудь яркое такого же типа, когда я вернусь!

Жюльетт почти побежала в демонстрационную комнату, на ходу выхватив алую шаль из рук только что пришедшей манекенщицы. Не обращая внимания на возгласы протеста, девушка набросила на плечи, затянутые в темно-зеленый шелк, накидку, сверкающую золотым кружевом.

Когда Жюльетт в таком виде появилась перед Анной, у Элен широко раскрылись глаза, зато графиня радостно всплеснула руками:

– Очаровательно! Почему все предшествующее такое серое? Эта шаль прекрасно сочетается с вашими волосами, а следовательно, подойдет и к моим, – Анна впервые напрямую обратилась к Жюльетт.

– Очень подходит красное, особенно, если есть оранжевый оттенок, – Жюльетт сняла накидку, грациозно взмахнула ею в воздухе словно огромным лепестком розы. Платье, открывшееся взору Анны, было воспринято одобрительно.

– Один из прогулочных костюмов, который я уже демонстрировала, выполнен не только в серой, но и в красновато-коричневой гамме. Может быть, показать его вам? Есть еще изумрудная гамма, а также другие ансамбли – ярко-голубого, персикового, розового и оранжевого цветов.

– Я посмотрю все.

Жюльетт подумала про себя, что графиня – женщина, любящая лицезреть сад в цвету. Элен все еще не могла прийти в себя от изумления, но постепенно успокоилась, видя, что дело Пошло на лад.

Денизе не очень-то хотелось признавать, что она допустила ошибку, но главная цель достигнута. Во второй половине дня она вызвала сестру к себе в кабинет.

– Ты быстро сообразила, что к чему. Завтра графиня придет вновь, чтобы обсудить детали. Похоже, ее заказ, по сравнению с прежним, будет в три раза больше. Но я хотела также сообщить следующее. Ко мне приходил граф Карсавин, как ты сама догадываешься, – Дениза заколебалась, встала из-за стола и подошла к Жюльетт. – Мне бы очень не хотелось, чтобы ты куда-то шла с ним. Он не тот человек, с которым стоит встречаться. Наверняка, в твоем кругу есть другие люди, которым ты симпатизируешь?

– Но почему? Почему он не нравится тебе?

– Карсавины – эгоистичные, экстравагантные люди, которые любят поступать только по-своему. Феодальные законы их родной страны наделили Карсавиных особой властью, а богатство позволяет им чувствовать себя как рыбы в воде в любом месте. Я боюсь за тебя.

– Нет никаких причин опасаться, – заметила Жюльетт.

– Но все же я запрещаю тебе идти. Жюльетт знала: невзирая на искреннюю заботу о будущем сестры, чувствам Денизы не устоять, если речь зайдет о том, что графиня может обидеться. На что Жюльетт и намекнула, добавив:

– Дениза, не стоит так волноваться. Чтобы уверить тебя в невинности происходящего, я до мелочей расскажу, куда мы ходили, что делали. Поверь, почти все, – добавила она с заискивающей улыбкой.

Но Дениза не улыбнулась в ответ.

– Я приду домой даже позже, чем ты. Меня пригласили на банкет вместе с месье Нуаре. После ужина будут танцы, которые завершатся лишь под утро завтраком с шампанским. Ты расскажешь мне обо всем утром.

В семь часов вечера за Денизой заехал месье Нуаре – состоятельный банкир лет пятидесяти. Когда они уехали, Жюльетт направилась в свою комнату, чтобы переодеться. Служанка Денизы уже подготовила вечерний туалет, туфли и все аксессуары. Но Жюльетт велела ей убрать приготовленные вещи.

– Я не стану надевать этот костюм. Нет, вам не нужно мне помогать. Все, что я выберу, будет с застежками, с которыми я справлюсь сама.

Служанка несколько удивилась, но в гардеробе было еще не менее четырех вечерних туалетов с застежками спереди.