Кодзики, с. 142.

Текст Кодзики полон причудливых этимологии. Равнина Таги, например, соотносима с тагитагисику («шатающийся»), а склон Цуэцуки — с ми-цуэ о цуки («втыкать палку»).

Более буквально «он протрезвел» (самэтаисики). Эти детали типичны для «магического полета» в приключениях универсального героя. Campbell, Hero…, р. 200.

Четыре стихотворения приводятся в Кодзики; Нихон сёки дает три стихотворения и приписывает их императору Кэйко, который, как полагают, написал их во время пребывания на Кюсю многими годами ранее. Прощальное послание по стилю весьма китаизировано; мы находим его лишь в Нихон сёки (II: 174-75).

«Последний акт в биографии героя — его смерть, или отправление в дальний путь. В нем резюмируется смысл всей его жизни. Само собой разумеется, герой не был бы героем, если бы его ужасала смерть; первым необходимым условием является спокойное предвидение своей гробовой доски.» Campbell, Hero…, с. 356.

Двадцать девять по западному счислению. Профессор Такэда считает, однако, что в действительности ему было 32 года (31 по западным меркам). Нихон сёки, II:173.

Нихон сёки, II:175.

По Кодзики — «белая птица в восемь размахов» (т. е. гигантская белая птица) (с. 143).

«И, наклонившись, увидел лежащие пелены; но не вошел во гроб. Вслед за ним приходит Симон Петр, и входит во гроб, и видит одни пелены лежащие, и плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте» (Ин. 20:57). Ранние японские религии придавали мало значения тому, что происходило с душами великих людей (императоров, воинов и др.) после их смерти. Однако, Ямато Такэру, архетипический японский герой, описан восставшим из смерти, подобно Иисусу из Назарета, оставив после себя в гробу лишь одежды и головной убор. И это не единственное вероятное влияние христианских преданий, которые мы находим в Нихон сёки. История Сётоку Тайси (конец VI века) включает благовещение, рождение в (или рядом со) стойле и пустую гробницу, хозяин которой, подобно Лазарю, воскрес из мертвых. Несторианская церковь появляется в Китае приблизительно с VII века; не исключено, что к 720 году, когда была закончена хроника Нихон сёки, рассказы о Христе каким-то образом достигли Японии и были инкорпорированы в легенды о местных героях. В этом случае белая птица может быть соотнесена с голубем, традиционным символом Святого Духа.

Типичный анахронизм: придворные шапки, определявшие официальный ранг, не вводились приблизительно до 600 года.

Курота Кацуми, Кокуси-но кэнкю [«Исследование истории родной страны»] (Токио, 1936), I:47.

В японских мифах и легендах белых животных часто наделяют магическими свойствами.

Адзума-но Куни-миякко. В действительности, в Японии никогда не существовало подобного места, но даже если бы таковое и имелось, строки старика: