— Да, теперь я вспоминаю… — тихо промолвила Элли.

Через час во дворце Торна состоялся бал в честь гостей из Волшебной страны. В огромном зале собрались сотни витязей-атлантов с дамами. Они долго танцевали под звуки удивительно красивой музыки. Торн наблюдал за балом, сидя на высоком троне. Справа от него на троне чуть меньших размеров восседала прекрасная Мариэлла, а слева — Элли.

Спустя некоторое время к ней подошел Асмарал. Он был одет в изящный красный камзол. Низко поклонившись, юноша сказал:

— Дорогая Элли, вы разрешите пригласить вас на танец?

Торн с улыбкой посмотрел на Элли.

— Надеюсь, вы не откажете моему сыну? Но прошу учесть — он женат на прекрасной Дарине, так что его сердце уже занято.

Элли рассмеялась. Она прошептала волшебное заклинание и закружилась с Асмаралом в вихре веселого танца.

— Вы так чудесно танцуете! — удивился юноша. — Право, я не знал, что в Волшебной стране известны наши танцы… Тьфу, глупец, да я совсем забыл, что вы волшебница и можете буквально все!

Элли вспомнила об Аларме и покачала головой:

— Да, я могу легко научиться всему, чему захочу. Но, увы, научиться хорошо танцевать — не самое сложное, что есть на этой земле!

После бала состоялся пышный пир. Гудвин сиял от удовольствия — ведь он был большим любителем изысканных блюд. А вот Страшила с Томом поначалу сидели за пиршественным столом с кислым, недовольным видом. Они-то не нуждались в еде и на всех пирах ужасно скучали. Но очень скоро они ощутили совершенно незнакомое им чувство голода. Страшила первым протянул руку к куску пирога, поднес его к нарисованному рту — и вдруг вонзил в пирог невесть откуда взявшиеся зубы! А Том в это время уже поглощал сочный персик. Торн с улыбкой наблюдал за ними — ему нравилось доставлять гостям маленькие радости.

А затем Торн пригласил Элли, Гудвина и Страшилу в свой огромный кабинет. Вдоль стен стояли шкафы с тысячами старинных книг.

Гости из Волшебной страны разместились на белых резных стульях, а Торн уселся за стол необъятных размеров, заваленный множеством бумаг. Его лицо стало очень серьезным.

— К сожалению, у нас совсем мало времени для беседы, друзья, — промолвил волшебник. — Пока длился бал, я сумел остановить ход часов, но сейчас они уже отсчитывают драгоценные минуты, которых, увы, у вас осталось так немного. Конечно же я очень рад, что вы смогли попасть в мою Невидимую землю. Но, сделав это, вы нарушили законы природы! Живые существа не могут жить в одной стране с теми, кто давно покинул обычную Землю. Я сам виноват: совсем забыл про маленькую дверцу, которую устроил много лет назад возле горы Времени — для вас, уважаемый Гудвин!

Гудвин всплеснул руками:

— Неужели эта дверь была предназначена специально для меня?.. Впрочем, я мог бы уже давным- давно догадаться об этом. Ведь это вы, великий Торн, перенесли меня семьдесят лет назад из Канзаса в Волшебную страну?

— Да, это так, — кивнул Торн. — Мне нужен был энергичный, предприимчивый человек с блестящим воображением, который сумел бы построить Изумрудный город — символ Красоты, Добра и Разума. В Волшебной стране такого человека, увы, не нашлось, и тогда я обратил свой взор на Большой мир. Вскоре я обнаружил в Канзасе молодого актера, который решительно не походил на других людей. К сожалению, я не мог передать вам волшебную силу, Джеймс, и решил действовать иначе. Я начал посылать вам в Канзас сны о Волшебной стране! Наутро вы их забывали, но кое-что постепенно откладывалось в вашей памяти.

— Ах вот в чем дело… — задумчиво промолвил Гудвин. — А я-то столько лет ломал голову над загадкой: как же случилось так, что я придумал Волшебную страну просто для развлечения детишек, а впоследствии эта страна оказалась реальной? Сны… Да, теперь я начинаю вспоминать, что в молодые годы на самом деле видел немало снов о чудесном крае за Кругосветными горами!

Торн улыбнулся:

— Я очень рад, что вы, даже не будучи чародеем, сумели сделать для Волшебной страны так много хорошего! Теперь вы по праву заслужили отдых, Джеймс. Надеюсь, что вы сможете еще очень долго наслаждаться счастьем и покоем в Невидимой земле… Впрочем, вы, кажется, хотите вернуться в мой Заповедник?

Гудвин кивнул, весь дрожа от волнения.

— Я стану по-настоящему счастливым, только когда вновь увижу мою дорогую Тину! — воскликнул он, но, посмотрев на Элли, смутился и пробормотал: — Впрочем, все это пустяки. С годами я стал слишком болтлив. Что значат мои личные дела по сравнению с той целью, из-за которой Элли и Страшила отправились сюда, в Невидимую землю? Элли, дорогая, что же ты молчишь?

Юная Хранительница собралась с духом и сказала:

— Великий Торн, наверное, вы знаете, что наш первый поход в Подземное царство закончился поражением войска Света…

Торн нахмурился:

— Да, и это меня очень огорчило! Пакир сейчас силен как никогда. Вот уж не думал, что он когда- нибудь сумеет вновь собрать такое огромное войско! А самое главное — ему уже почти удалось открыть Врата Тьмы. Теперь в решающий момент на помощь его войску может прийти Легион Тьмы с погасших черных звезд. А это очень серьезная сила! Боюсь, даже объединив все силы Волшебной страны, вы не сможете одолеть чудовищ из глубин галактики.

Страшила не выдержал и задал давно мучивший его вопрос:

— Великий Торн! Вы только что сами сказали, что мы можем и не одолеть войско проклятого Пакира. Не настала ли пора прийти нам на помощь? Вы отнюдь не глубокий старик, а, наоборот, весьма молодой и полный сил человек. Ваши витязи-атланты тоже выглядят молодцами. Если ваша армия присоединится к войску Магдара… То есть тьфу, наоборот, если войско Магдара присоединится к вашей армии, мы запросто разобьем Пакира и его чудищ!

Торн с грустной улыбкой покачал головой:

— Увы, это совершенно невозможно, уважаемый Страшила. Не забывайте, что вы находитесь в стране Мертвых! Наша жизнь в Большом мире завершилась. Сотни тысяч лет мы, волшебники Белого Братства, помогали людям Земли стать сильными, разумными и цивилизованными существами. Точно так же мы поступали на тысячах других планет, где зарождалась разумная жизнь. Но вместе с нами со звезд пришли и чародеи Тьмы — наши извечные противники в Галактике. Они сделали все возможное, чтобы люди Земли остались такими же дикими и жестокими варварами, как и на заре возникновения человечества. Тысячи и тысячи лет мы учили людей строить дома, возделывать землю, создавать произведения искусства, а главное — творить Добро. А чародеи Тьмы, напротив, делали все, чтобы в душах людей всегда побеждала алчность, равнодушие и жестокость. И эта борьба не затихает и поныне!

— Но зачем же так дурно поступает Темное Братство? — недоуменно спросила Элли. — Что за радость превращать цивилизованных людей в диких, необузданных зверей?

Торн усмехнулся:

— В двух словах об этом не расскажешь… Все, что происходит в нашей галактике, есть вечная борьба Света и Тьмы. Одни силы зажигают звезды, а другие их гасят. Одни силы порождают жизнь и разум, а другие сеют смерть и невежество. Все это и называется Жизнью! Свет и Тьма одинаково нужны, как нужны день и ночь, — это две стороны одной и той же медали. Поэтому мы, волшебники Белого Братства и чародеи Тьмы, никогда не ставим целью полное уничтожение друг друга. Если Пакиру и другим чародеям Тьмы так нравится гасить звезды, погружать необитаемые планеты в вечный холод и заковывать их в ледяные панцири — что ж, мы не возражаем. Но мы никогда не согласимся с тем, что по воле Темного Братства в Галактике будет гибнуть Разум! Мы всегда будем делать все возможное, чтобы люди с разных планет поднимались в своем развитии со ступени на ступень все выше и выше и со временем становились равноправными членами космического Белого Братства! Однако у Пакира и его собратьев иные взгляды. Они убеждены, что в Галактике во веки веков должны царствовать только мы, высшие чародеи. Они считают, что все остальные разумные существа с многих тысяч обитаемых планет должны либо погибнуть, либо