— Угу!

— Поссорились?

— Все кончено.

— В самом деле? Или как раньше?

— На этот раз все кончено. Я не из тех, что терпят оскорбления…

Жоан Магальяэнс принял вид заговорщика.

— Так вот что я тебе скажу по-дружески, Марго; есть для тебя выгодное дело. Здешние богачи прямо облизываются, глядя на тебя. Вот только сейчас…

— Жука Бадаро… — прервала она.

Жоан кивнул головой.

— Рвется к тебе…

Марго уже не раз об этом слышала.

— Мне это давно известно… После того, как он меня увидел на пароходе, он все время пристает ко мне. Я не соглашалась, была действительно привязана к Виржилио…

— А теперь?

Марго рассмеялась:

— Теперь другой разговор. Как знать?..

Капитан принял покровительственный тон и начал давать ей советы:

— Перестань дурить, девочка, тебе надо набить мошну, пока ты еще молода. Бедные любовники хороши, моя милая, только для женщины, у которой богатый муж…

Она согласилась:

— Я действительно была дурой. Сколько богатых людей увивалось за мной в Баие! — она прищелкнула пальцами. — Ты же знаешь…

Капитан подтвердил это кивком головы. Марго продолжала:

— А я-то, как дура, бегала за Виржилио. Похоронила себя в этой глуши, сидела в Табокасе, штопала чулки… Теперь конец…

— Хочешь, я тебя представлю Жуке Бадаро?

— Он просил?

— Он по тебе с ума сходит…

Капитан Жоан Магальяэнс повернулся, поманил Жуку пальцем. Жука Бадаро поднялся, застегнул пиджак и, улыбаясь, подошел. Когда он вставал из-за стола, Астрожилдо заметил Мануэлу де Оливейра и Феррейринье:

— Это кончится дракой…

— В Ильеусе все кончается дракой… — ответил журналист.

Жука подошел к столу. Жоан Магальяэнс хотел представить его, но Марго не дала ему это сделать:

— Мы знакомы. Однажды полковник уже отметил меня щипком.

Жука засмеялся:

— А вы сбежали, больше мне так ни разу и не удалось взглянуть на вас во плоти… Я знал, что вы в Табокасе, был там, но не мог вас увидеть. Сказали, что вы утомлены, я не стал беспокоить…

— Они разошлись… — объявил Магальяэнс.

— Поссорились?

Марго не хотела вступать в длинные объяснения:

— Он меня покинул из-за какого-то своего дела, но я не из тех женщин, которых меняют на какие-то дела…

Жука Бадаро снова рассмеялся:

— Весь Ильеус знает, что это за дело…

Марго нахмурилась:

— Что же это?

Жука Бадаро не удержался, чтобы не сболтнуть:

— Это жена Орасио, дона Эстер… Адвокатик с ней путается…

Марго закусила губу. Наступила тишина, Жоан Магальяэнс воспользовался моментом — встал и вернулся к своему столу. Марго спросила:

— Это правда?

— Я не из породы лгунов…

Тогда она залилась смехом и с напускной непринужденностью спросила:

— Что же вы мне ничего не предложите выпить?

Жука Бадаро подозвал Ньозиньо:

— Принеси шампанского…

Когда бокалы были наполнены, он сказал Марго:

— Тогда на пароходе я уже сделал вам предложение. Помните?

— Помню, да.

— Так вот я возобновляю его. Я построю для вас дом, дам вам все. Но учтите — моя женщина принадлежит только мне и никому больше…

Она увидела у него на пальце кольцо, взяла его руку.

— Красивое…

Жука Бадаро снял кольцо, надел его Марго на палец:

— Это вам…

На рассвете они вышли пьяные — он и Мануэл де Оливейра, который, завидев бутылки шампанского, подошел к их столику и выпил больше, чем они вдвоем. В порту Ильеуса потянуло утренним холодком. Марго пела, журналист подтягивал. Жука Бадаро торопился: ему надо было выехать восьмичасовым поездом. Рыбаки уже возвращались с ловли в открытом море.

Согласно распоряжению муниципалитета, ослы, подвозившие какао, не допускались до центра города. Все центральные улицы Ильеуса были замощены булыжником, а две из них даже брусчаткой. Это был символ прогресса; он наполнял сердца ильеусцев тщеславием. Ослы останавливались на улицах по соседству от станции, и какао доставлялось в центр города на повозках, запряженных лошадьми. Его свозили в огромные склады близ порта. Кроме того, значительная часть какао, предназначавшаяся для погрузки в Ильеусе на пароходы, прибывала по железной дороге или на лодках из Банко-да-Витория по реке Кашоэйра, впадающей в океан недалеко от порта.

Порт в Ильеусе составлял главную заботу жителей города. В ту пору там имелся лишь один причал для пароходов. Когда в одно утро прибывало два судна, товары с одного из них выгружались на рейде. Правда, уже было основано акционерное общество по эксплуатации порта, и поговаривали о сооружении новых причалов и крупных доков. Говорили также, что будет приведен в порядок опасный из-за отмели вход в порт; уже были вызваны землечерпалки для углубления фарватера.

Ильеус зародился на островах; большую часть его занимало пространство земли, зажатое между двумя холмами. Город поднимался по этим холмам — Уньан и Конкиста. Потом началось заселение и соседних островов. На одном из них возник пригород Понтал, где городские богачи понастроили себе дачи. Население сильно разрослось с того времени, как начали выращивать какао.

Через Ильеус отправлялась в Баию почти вся продукция южной части штата. Имелся еще лишь один порт — Баррадо-Рио-де-Контас, но он был крошечный, туда могли заходить только парусные суда. Жители Ильеуса мечтали о том, чтобы начать вывозить какао прямо из своего порта за границу, минуя Баию. Со страниц газет не сходил вопрос о расчистке песчаной отмели, не позволявшей подходить к берегу судам с большой осадкой. Оппозиционная газета спекулировала на этом вопросе, чтобы критиковать власти, газета приверженцев правительства также использовала эту тему, время от времени сообщая, что «всеми