и восхищает его.

С внезапной холодной ясностью прозрения он осознал, что так и не повзрослел. Да, он разорвал почти все связи с семьей, чтобы остаться хозяином собственной судьбы, чтобы не сделаться тенью Кайла. Но дальше этого не пошел. Не сделал следующего шага на пути к зрелости. Годами бездумно и бездеятельно плыл по течению, только из-за того, что его самое сильное желание – пустить корни в своей собственной земле – казалось невыполнимым. Поэтому-то он и ухватился за предложение Кайла, сулящее поместье Брэдшоу, хотя за это должен на всю жизнь остаться лжецом. Ему казалось, что если он станет землевладельцем, это придаст смысл его жизни.

Теперь же Мэриан придала его жизни новый смысл. Существует ли более высокая и важная цель для мужчины, чем защита и служение той, которую любишь?

Он поднимался по тропинке к развалинам замка. Постепенно в голове сформировалась новая крамольная мысль. А что, если он предложит Мэриан стать его женой? Его, Доминика Ренбурна, а не отсутствующего лорда, предназначенного для нее. Эмуорт поставил своей целью найти ей мужа, который бы хорошо к ней относился. Никто не подойдет для этого лучше его, Доминика, потому что никто не будет любить ее больше, чем он.

Да, но как он сможет содержать ее? Его собственного содержания едва хватает холостяку.

И тогда с болезненно-щемящим чувством он вспомнил о том, что она богатая наследница. Мэриан не нуждается в том, чтобы он ее содержал. Наоборот, она сама может содержать их обоих в роскоши всю оставшуюся жизнь. А все окружающие – включая и Эмуорта – сочтут его охотником за богатым приданым, соблазнившим несчастную слабоумную невесту своего брата. Боже правый!

Да какое ему дело до того, что будут говорить окружающие! Он никогда не обращал на это большого внимания. И тем не менее мысль о том, что в обществе могут подумать, будто он воспользовался слабостью беспомощной невинной девушки, вызывала настоящее отвращение.

Однако больше всего пугала возможная реакция Кайла. Брат, конечно, еще не успел влюбиться в Мэриан, но и его наверняка не могла оставить равнодушным ее поразительная красота. Он, вероятно, настроен на этот брак, и если Доминик уведет его невесту, сочтет это непростительным предательством.

Вот и получается, что женитьба на Мэриан грозит разрушить последнее, что еще осталось от связей, возникших между ним и Кайлом в материнском чреве. Лорд Максвелл, помимо всего прочего, крайне недоверчив. Оно и понятно: слишком многие хотят слишком многого от будущего графа. Если Доминик решится предать брата в таком важном деле, это – приведет к непоправимой беде.

Он медленно поднялся по каменным ступеням к стене с бойницами, вспоминая свой первый приход сюда. Мэриан тогда до смерти напугала его. В тот день он и начал в нее влюбляться. Сначала понял, что у нее есть чувство юмора, потом увидел, как она защищала лису. Напала на неудачливого охотника вдвое больше ее самой. При воспоминании об этом сердце перевернулось у него в груди. Она такая необыкновенная, такая редкая девушка.

И все же самая горькая правда заключалась в другом. Он успел настолько сблизиться с Мэриан, что удалиться от нее сейчас не мог. Это означало бы предательство едва ли не большее, чем он совершит по отношению к Кайлу, если попросит руки его невесты.

Как такое могло случиться! Как он это допустил! Облокотившись о стену, он взглянул в темноту, на освещенную луной реку далеко внизу. Легко представить, как просто в состоянии отчаяния сделать один шаг и спрыгнуть вниз. Короткий полет, а потом полное небытие. Конец всем проблемам.

Он отвернулся от стены. Как жаль, что мысль о самоубийстве всегда претила ему.

Она металась, не в силах успокоиться. Может быть, он все-таки передумает? Разыщет ее и закончит то, что они начали? Но нет, она знала, что он не станет этого делать. Люди слишком усложняют процесс совокупления. Она его хочет, и он хочет ее. Неужели этого недостаточно? Почему он не может соединиться с ней на ее условиях? С нежностью и страстью, без дурацких правил и опасений. Нет, ему хочется выманить ее из безопасного укрытия в тот мир, который слишком часто бывает жестоким и безжалостным. Стать «нормальной» для нее означало бы отказаться от того, что ее спасло.

И все же… все же… в какой-то момент, в пылу и горячке она едва не заговорила с ним. Губы уже почти сложились для того, чтобы произнести слова о том, как он приятен для ее глаз, как восхищает ее само его присутствие. Ей бы хотелось узнать побольше о его жизни, выяснить, что сделало его таким непохожим на других. Может быть, даже рассказать немного о себе, о том, что ее сформировало такой, какая она есть. Не о том темном, что лучше оставить в тени. Нет, рассказать ему истории, которые заставят его смеяться вместе с ней.

Нет, она не может заговорить. Ведь это бесповоротно изменило бы ее жизнь.

Доминик проснулся на рассвете. Рыжий кот сидел на его кровати, наблюдая за ним широко открытыми глазами, таинственно мерцавшими в неясном утреннем свете. Если бы он верил в колдунов, наверное, решил бы, что это ее знакомый колдун, посланный, чтобы неусыпно наблюдать за ним. Но он в это не верил, поэтому просто погладил кота. Тот сразу же перевернулся на спину, подставив ему пушистое мягкое брюшко. Какой он все-таки огромный. Может, среди его далеких предков есть дикие коты? Может, он и в самом деле немного колдовской кот…

Кот остался на кровати мурлыкать, а Доминик пошел умываться и одеваться. Во время практически бессонной ночи у него родился план – правда, довольно смутный – разрешения этой запутанной ситуации с наименьшими потерями. Если Мэриан добровольно откажется от брака с Кайлом, Эмуорт не станет ее принуждать. Кайл, конечно, огорчится, но, если не заподозрит никакого предательства, быстро утешится. В невестах недостатка не будет, тем более что любая из них подойдет ему больше, чем Мэриан. С Божьей помощью он скоро найдет себе подходящую пару. А когда это произойдет, он, Доминик, сможет просить руки Мэриан.

Однако он не мог не видеть слабых сторон этого плана. Когда он в конце концов все же начнет ухаживать за Мэриан, Кайл все равно может почувствовать себя оскорбленным. И потом, может, он еще долго не станет искать себе другую невесту. Кроме того, ему, Доминику, придется рассказать Эмуорту о том, кто он на самом деле, а чем дольше откладывать, тем труднее это будет сделать. И самое худшее – ему придется признаться во всем Мэриан, а затем попросить, чтобы она отказала Кайлу и приняла его предложение.

Пойдет ли она на это? Да, она увлечена им, но это еще не любовь. Если она чувствует к нему лишь нормальное влечение пробудившейся к жизни молодой здоровой женщины, в этом случае и Кайл подойдет не хуже. Но он не сможет видеть их вместе. Боже правый! Чтобы не сойти с ума, ему, пожалуй, придется эмигрировать в Америку.

Заканчивая одеваться, он рассмотрел еще несколько возможных выходов. Все они не сулили успеха. И все же проблема должна быть решена таким образом, чтобы выиграли все, кто к этому причастен.

Первым делом следует помириться с Мэриан. Вчера вечером она была готова выцарапать ему глаза. По словам конюха, последние несколько дней она рано утром выезжала кататься верхом, до того как просыпались остальные. Если ему повезет, он сможет перехватить ее на прогулке.

Ему повезло. Подойдя к конюшням, он увидел Мэриан, которая приготовилась седлать Мунбим. При виде его она застыла с седлом в руках. Он широко улыбнулся:

– Доброе утро, Мэриан! Можно покататься вместе с тобой?

Приблизившись, он заметил в ее глазах радость, смешанную с каким-то другим чувством… возможно, с желанием запустить в него седлом. Не отводя от Нее взгляда, он заговорил негромко, спокойным тоном:

– Я хочу, чтобы у нас с тобой было будущее, Мэриан. Но этого добиться нелегко. Надеюсь, ты поможешь мне в этой борьбе.

Глаза ее широко раскрылись. Напряженность исчезла. Она не возразила, когда он взял из ее рук седло и сам надел его на кобылу. Мэриан смотрела на него с изумлением.

– Эта юбка с разрезом очень удобна для верховой езды, – заметил Доминик. – Наверное, ее придумала одна из твоих опекунш. Эти дамы прекрасно о тебе заботятся.

Он подставил ей сплетенные руки, стараясь не думать о ее близости. Она подняла ногу, поставила на его руки. Он заметил, что на этот раз она в ботинках. Вот и хорошо. Хотя она прекрасно каталась и босиком,