Дивное знаменье так всем на страх истолковано было:
Слава Лавинию ждет и удел высокий в грядущем,
Царь в тревоге спешит обратиться к оракулу Фавна,
Вещего старца-отца вопросить в лесу Альбунейском,737
Самом большом из лесов, где звенит источник священный,
Воздух смрадом своих испарений густых заражая.
Сходятся лес, чтоб сомненья свои разрешить. Если щедрый
Дар принесет в него жрец, и расстелит в ночи молчаливой
Жертвенных шкуры овец, и уснет на ложе овчинном,
Много узрит он во сне витающих дивных видений,
Вечных богов и теней, прилетевших из глуби Аверна.
Здесь и родитель Латин искал в тревоге ответа.
Сто тонкорунных заклал он сам овец по обряду,
Шкуры в лесу расстелил – и едва лишь возлег на овчинах,
'Дочери мужа найти, о мой сын, не стремись средь латинян,
С тем, кто избран тобой, не справляй задуманной свадьбы:
Зять из чужбины придет и кровью своей возвеличит
Имя наше до звезд, и к ногам наших правнуков общих
В долгом пути меж двумя Океанами, – им покорится'.
Этих советов отца, что ему в ночи молчаливой
Фавном были даны, не таил Латин – и повсюду
Мчалась на крыльях Молва и о них городам авзонийским
Встал на причал у крутых берегов, травою поросших.
Вышли с Энеем вожди и прекрасный Асканий на сушу,
Наземь легли отдохнуть в тени высокого бука.
Тут же друзья на траве расставляют для трапезы яства,
Диких приносят плодов, на столы из хлеба кладут их…
Быстро скудный запас истребили троянцы, и голод
Их заставил доесть и Цереры дар необильный.
Только успели они хлебов, отмеченных роком,738
Юл воскликнул: «Ну вот, мы столы теперь доедаем!»
Он пошутить лишь хотел, – но, услышав слово такое,
Понял Эней, что конец наступил скитаньям, и сыну
Смолкнуть велел, поражен изъявленьем божественной воли.
Молвит он. – Вам привет, о пенаты верные Трои!
Здесь наш дом и родина здесь! Вспоминаю теперь я:
Тайну судьбы мне открыв, завет оставил родитель:739
'Если ты приплывешь на неведомый берег и голод
Знай, что там обретешь пристанище ты, истомленный,
Первые там дома заложи и стены воздвигни'.
Голод наш тем голодом был – последним из бедствий,
Нашим кладет он скитаньям конец.
В разные стороны всем разойтись от гавани, чтобы
Эти разведать места, разузнать о селеньях и людях.
Ныне Юпитеру вы сотворите из чаш возлиянье,
Снова налейте вина и Анхиза с мольбой призовите'.
Гения места призвал и первую между бессмертных
Землю, и нимф, и богов неизвестных покуда потоков,
После, порядок блюдя, он призвал Фригийскую матерь,740
Бога Идейского,741 Ночь и ее восходящие звезды,
Тут с небесных высот всемогущий светлый Родитель
Трижды удар громовой послал и руки мановеньем
Облако тевкрам явил, золотым осиянное светом.
Гул пробежал по троянским рядам: исполнились сроки,
Тевкры готовят пир, и, великому радуясь чуду,
Ставят кратеры они, вином их наполнив до края.
Только лишь день озарил лучами первыми землю,
Тевкры окрест разбрелись и вкруг стана разведали местность.
Эта река, и живет здесь отважное племя латинян.
Сын Анхиза тогда ото всех выбирает сословий
Сто послов и велит им взять увитые шерстью
Ветви Паллады743 с собой и пойти к чертогам владыки,
Без промедленья послы исполняют приказ и поспешным
Шагом пускаются в путь. А Эней воздвигает жилища,
Место для них над водой бороздой неглубокой наметив,
И, словно лагерь, дома частоколом и валом обводит.
Кровель верхушки крутых и приблизились к стенам латинян.
Отроки там у ворот и юноши в первом расцвете
Гнали резвых коней, укрощая в пыли колесницы,
Лук напрягали тугой, метали гибкие дроты
Вдруг верховой гонец Латину доносит седому:
Прямо к столице идут мужи огромного роста
В платье неведомом. Царь велит в чертоги позвать их,
Сам же на отчий престол в срединном покое садится.
С множеством гордых колонн – дворец лаврентского Пика,
Рощей он был окружен и священным считался издревле.
Здесь по обычаю все цари принимали впервые
Жезл и фасции, здесь и храм и курия744 были,
