В степи: мурза Али, стремянной стрелец Федор Мятелев и дворянин Василий Ржев Али подъехал к Федору и Василию.

– Прибыл гонец из под Конотопа, – произнес он. – Мой человек из тех людей кто остался в войске хана.

– Из под Конотопа? – переспросил Федор. – Битва уже была?

– Воевода Пожарский собирался атаковать татар и Выговского с казаками и поляками, – проговорил Ржев.

– Уже атаковал, – проговорил Али.

– И что? – в один голос спросили Мятелев и Ржев.

– А то, что разгромлен Пожарский. А князь Трубецкой с основной армией отступил к Пупивлю. Осада Конотопской крепости снята. Выговский победил.

– Что? Быть того не может! – вскричал Мятелев.

– Тихо! – предостерегающе поднял руку Али. – Не стоит так кричать пан Анжей. Не забывайте, что вы поляки и вас должно радовать поражение русской армии.

– Но как они могли проиграть?

– Я не могу знать всех подробностей, но сведения от моего человека верные. Уже посланы гонцы в Крым с этой вестью. Князь Пожарский и князь Львов попали в плен и с ними много других воевод и полковников. Так что вам следует соблюдать особую осторожность. Понимаете о чем я?

– Не совсем, – признался Ржев.

– Скоро в Крыму будет масса пленных и среди них могут оказаться те, кто вас хорошо знает. А если вы столкнетесь с ними? Невольниками будут просто переполнены все работорговые рынки Крыма.

– Мы постараемся быть незаметными.

– Да и имеет ли теперь смысл то задание, с которым вас послали? – произнес Али.

– Как это?

– А так, что сам воевода Пожарский в плену. Теперь ему самому понадобиться помощь.

Федор и Василий переглянулись.

– Вам более не стоит гарцевать впереди на своих лошадях, господа. Пересаживайтесь в крытую повозку и не показывайте оттуда носа без нужды.

– Но… – попробовал возразить Ржев, но Али прервал его.

– Сейчас слишком многое поставлено на кон. Выполняйте мой приказ!

Али отъехал от своих подопечных и снова занял свое место рядом со своими кайсаками.

'Положение становиться опасным, – подумал он. – С этими купцами нужно что-то делать. Из-за них я и все мои люди в Крыму могут провалиться. Ведь если их опознают, то ниточка от них потянется ко мне. А от меня станет распутываться весь клубок'.

Али понимал, что его хозяева в Москве совсем не заинтересованы в таком повороте событий. На его внедрение ушло столько времени и многие тысячи золотых из государевой казны.

Но сейчас ему не с кем было посоветоваться. Кого эти посланцы должны были в Крыму освободить? Вот вопрос вопросов. А если изъять у Мятелева письмо тайное и узнать к кому его направили?

Нет! Али сразу же отбросил это. В Крыму Мятелев и сам покажет ему эту грамоту.

Главное довезти его до Крыма так, чтобы никто его не узнал. Сейчас целые сотни пленных погонят в Крым. И угораздило же Пожарского проиграть битву.

И кто тот человек на Москве кто послал приказ Пожарскому? Неужели сам глава Приказа тайных дел? А уж Али лучше иных знал, что во главе этого приказа стоял царь Алексей Михайлович.

А шпионы государства Российского подчинялись Приказу тайных дел. И сам Али уже много лет состоял при этом приказе. На русские деньги молодого калмыка пристроили в Крыму и там благодаря этим деньгам он сталь быстро делать карьеру в Бахчисарае.

И русское правительство получало через него множество ценной информации. А теперь, когда его покровитель Селим-бей стал доверенным хана Мехмед Гирея, ценность Али как агента возрастала в сто раз.

'А здесь еще этот принц Мюрад Гирей в дело встрял, – думал Али. – Его послание в Ак-Мечеть Салават-Гази бею стоит предать. С этим принцем шутки плохи. Если он станет ханом, то мне стоит ему услужить. А если нет, то стоит отвести от себя все подозрения в связях с ним. Но можно использовать этих русских…' Федор спокойно спал в повозке под войлоком, а Василию Ржеву не спалось. Слишком его обеспокоило поведение Али. Он в отличие от боярского сына понимал что Али за человек. Такой рисковать просто так не станет.

'Завтра прикажет нас зарезать и все. И что мы сможем сделать? У него здесь столько людей. И каких людей! Разбойники русские по сравнению с его кайсаками ангелы сущие. Впрочем, с этим Али торопиться не станет. Если бы хотел убить – то уже убил бы. Вокруг степь. Один приказ кайсакам и все они лягут под саблями за несколько минут. Пока они еще нужны'.

Ставка хана Мехмед IV Гирея под Конотопом В лагере хана крымского в большом шатре находились сам хан со своими мурзами и салтанами, гетман Иван Выговский с полковником Данилом Сомом, полковником Григорием Лисицким, полковником Григорием Гуляницким и генеральным судьей Самойлом Зардным. Также был приглашен и гетман Анжей Потоцкий со своими полковниками.

– Аллах милостивый и милосердный даровал нам победу! – торжественно произнес хан.

– Урусы ушли с большими потерями. Воевода Трубецкой отступил к крепости Путивль.

Нами захвачено около 4 тысяч пленных.

– Велик Аллах! – вскричали татарские военачальники.

Гетманы никак не проявили своей радости тому, что хан приписал честь победы себе.

Мехмед Гирей хорошо понял, о чем они думают, и усмехнулся.

– Ты не рад нашей победе, гетман? – спросил он Выговского.

– Рад победе, великий хан. Но война не закончена. Трубецкой ушел и его армия цела.

– На все воля Аллаха! Всевышний не пожелал, чтобы мы разгромили и его. Что могу сделать я, ничтожный слуга всевышнего?

Хан развел руками и провел ими по своей бороде.

– Твоя армия, гетман, достаточно велика, чтобы не дать урусам вернуться в пределы твоего гетманства.

– Значит, великий хан, больше не желает воевать с московитами? – спросил Выговский.

– На этот вопрос я не могу тебе ответить сейчас, гетман. Такие вопросы просто так не могут быть решены. Нужно думать. Нужно советоваться.

Хан призвал своих союзников именно для того чтобы сообщить им, что он не намерен больше вести активные боевые действия в их интересах. Пусть поляки Потоцкого и казаки Выговского не думают, что хан и дальше станет добывать им победы.

Гетман Выговский закусил губу от злости. Что он мог сделать в такой ситуации?

Татары были плохими союзниками. Это он понял еще в те времена, когда был генеральным писарем при гетмане Богдане Хмельницком.

Сейчас воины хана станут грабить Украину и вознаграждать себя за боевые труды. И он, гетман, не может и слова сказать союзникам. И снова его народ пострадает и снова во всем обвинят его….

В стане гетмана Выговского под Конотопом Выговский пригласил в свой шатер полковников Гуляницкого и Сома. Им он полностью доверял и с ними хотел держать совет.

– Прошу вас, панове! Садитесь! Без церемоний!

Полковники сели.

– Ты Григорий показал себя героем. Ты не сдал крепости русским. И ты Данило отлично сражался. Но татары снова нас предали.