«Мы утверждаем, — заявляли раввины, что Тора запрещает покидать военные базы ЦАХАЛа в Иудее и Самарии с целью их передачи под нееврейский контроль, поскольку этот шаг ведет к невозможности исполнять заповедь о заселении Эрец Исраэль…Постоянный военный лагерь ЦАХАЛ представляет собой по существу полноценное, еврейское поселение. При существующих обстоятельствах его ликвидация равнозначна ликвидации еврейского поселения… А как установлено Маймонидом,[49] в случае противоречия между законами Торы и постановлениями государственной власти еврей должен пренебречь постановлением государства ради верности Торе».
Раввины подчеркнули, что их постановление относится не только к солдатам, но ко всем гражданам Израиля.
Президент Израиля, премьер-министр, все министры, лидеры оппозиции решительно осудили постановление, расценив его как провокацию; как подстрекательство к расколу общества, к гражданской войне. Опасность усиливается в связи с тем, что призыв раввинов наложился на экстремистские настроения значительной части поселенцев.
Шум постепенно утих. Но он еще раз показал, что напряженность подходит к опасной черте.
АВГУСТ-95
9 августа мне исполнилось 65 лет. Не отмечал. Предавался раздумьям. Запись: «Жизнь прошла. Как? Всю жизнь молился ложным богам?» И другая: «Посольская жизнь остановила для меня российское время. Приеду — придется приспосабливаться к новому времени».
21 августа — взрывы в Иерусалиме. Очередные самоубийцы. 5 убитых, около 100 раненых.
Каждый взрыв, каждый террористический акт поднимал волну возмущения, волну протеста против беспомощности правительства.
Бывший советник премьер-министра по борьбе с террором полковник Игал Кармон обвинял правительство в отсутствии стратегии противостояния палестинскому террору. Не с симптомами надо бороться, писал он, а с причинами. А это потребует вмешаться в то, что происходит на внутренней палестинской арене, внутри автономии. И действовать более решительно, наступательно, не обращая внимания на причитания слева.
Раздавались призывы к казни террористов.
«Государство должно защищать себя и народ, — писал в «Вестях» Яков Тохберг. — Должен быть принят закон, предусматривающий смертную казнь для каждого, кто совершил или пытался совершить террористический акт. Приговор не приводится в исполнение, если террористическая деятельность не имеет продолжения. Закон должен иметь ретроактивное действие. В случае продолжения террористической деятельности, отсроченные приговоры приводятся в исполнение. Такие меры должны оказать влияние и на психологические установки террористов-самоубийц. Совершая террористический акт, он убивает не только евреев, но и своих «коллег».
Участились резкие нападки лично на Рабина.
«Где наша национальная гордость, гордость победителей в пяти войнах? — спрашивал Рабина репатриант Яков Сусленский. — Мы должны были диктовать условия мира всем нашим арабским соседям. Но вы, господин Рабин, поставили нашу страну на колени. Перед кем? Перед бандой убийц. Жаждущих нашего истребления. Вашим «миром» Вы вызвали новый вид террора против нашего народа — теракты камикадзе, с которыми, по Вашему признанию, нет средств борьбы. Мы в нашей вооруженной стране уподобляемся тем, несчастным безоружным евреям, которые в годы второй мировой войны безропотно шли в газовые камеры. Мы — накануне новой Катастрофы».
К сожалению, Арафат подливал масло в огонь.
«Обязательства — это обязательства, а клятва — это клятва, — говорил он на митинге в Газе через несколько дней после взрывов в Иерусалиме, — Мы будем продолжать этот долгий, тяжелый путь джихада. Будут бои, будут погибшие. Но это дорога победы. Наши герои, принесшие свои жизни в жертву наэтой войне, пали не напрасно. И те, кто еще принесет в жертву свою жизнь, могут быть уверены, что мы будем помнить о них вечно, помнить как о святых…»
В эти же дни в газете «Курьер» появилось открытое письмо президенту Израиля, в подготовке, редактировании которого участвовали десятки читателей.
«В эти судьбоносные для Израиля дни, — писали они Вейцману, — мы обращаемся к Вам, так как считаем, что нынешнее правительство Израиля не пользуется больше поддержкой народа и допускает политические и дипломатические ошибки, которые самым роковым образом могут отразиться на будущем Израиля, а значит, и на нашем будущем и будущем наших детей и внуков.
Идущие в течение последних лет переговоры с арабами, населяющими Эрец Исраэль, и рядом арабских стран, усиливающаяся волна террора и обострение обстановки как на контролируемых территориях, так и в зоне безопасности в Южном Ливане. А также политические шаги и заявления лидеров ООП и этих арабских стран однозначно свидетельствуют о том, что партнеры Израиля по переговорам не готовы к конструктивному диалогу, не могут и не хотят пресечь антиеврейские настроения своих народов и не оставляют надежд на уничтожение Государства Израиль и еврейского народа.
Это делает недопустимым дальнейшее проведение переговоров и требует настоятельных шагов по их приостановлению и проведения ряда мер по сохранению целостности Государства Израиль в тех границах, которые сложились на момент прихода к власти нынешнего правительства… Только в этих границах может быть обеспечена подлинная, а не мнимая безопасность нашей страны».
Так террор делал свое дело. Отвращал людей от переговоров, от поисков мира. Он работал на руку израильским «ястребам». Он калечил, огрублял души людей. Порожденный ненавистью, он воспитывал ненависть.
Герман Брановер. Почтенный человек, рижанин, доктор физико-математических наук. Интеллигент. Он возмущается тем, что «из-за боязни собственной тени мы обращаемся с убийцами, с бандитами, обстреливающими наши мирные города, убивавшими наших детей и женщин, натянув замшевые перчатки. Это то же самое, как если бы в войне с Германией союзники обстреливали только бункер Гитлера и не бомбили бы Берлин». Люди «Хизбаллы» убивают невинных, так почему мы боимся это делать? «Война всегда убивает невинных, но ответственность за их жизни на том, кто ее развязывает! Ведь это уже не раз бывало в истории. И только тот, кто вообще не понимает историю человечества, может говорить об обратном». Надо не бояться сносить с земли укрепленные пункты террористов, даже если там находятся мирные жители. Ведь сбросили же американцы атомную бомбу на Хиросиму… «С убийцами разговаривают с позиций силы, потому что никакого другого языка они не понимают. То же самое касается всего этого флирта с Арафатом и Сирией. Мы не отдаем себе отчета, что произошло в эти последние годы с нами. Все заключенные соглашения — ряд трагических страшных ошибок».
Разумеется, война — страшная, грозная и грязная вещь. Разумеется, гибнут невинные. Но призывать к этому, ориентировать на это — значит ставить себя на одну доску с убийцами и бандитами.
