Мармо краем глаза наблюдал за передвижениями загадочного беглеца. Его задумка не удалась, но неудача не слишком огорчила киборга. Пленник мог броситься к человеку в мундире проктора с рассказом о похищении. Тогда мнимый блюститель закона, который на самом деле был одним из лучших надзирателей Кореаны, без церемоний прикончил бы его. На Сууке пангалактические законы не действовали, о чем неизвестный, видимо, знал.

Пленник отличался умом и энергичностью, но Мармо с одинаковой неприязнью относился ко всему роду человеческому. Вот почему он служил женщине, в характере которой человеческих черт было ненамного больше, чем в его собственном теле — живой плоти. Иногда пират сожалел о прежнем ремесле, гораздо более приличном по сравнению с нынешним. Но возраст брал свое, а такая работа в отставке была и полезна, и приятна.

Разумеется, его далеко не все устраивало в этой ситуации. Кореана приказала не мешать пока беглецу. Но ведь от его действий пострадала в первую очередь репутация киборга. Пленник сопротивлялся парализующему полю. Он спас рабыню, которую следовало выбросить в открытый космос еще до того, как они покинули орбиту Фараона. И, наконец, как ему вообще удалось проникнуть на корабль? Все это ставило под сомнение компетентность Мармо.

После первого взрыва возмущения Кореана больше ничего не сказала, но киборг очень ревностно относился к оценкам своего умения ладить с механизмами. В конце концов, они были его братьями и сестрами.

Пират продолжал одним глазом наблюдать за экраном, не прерывая в то же время увлекательную электронную игру. Его интерес пробудился, когда беглец со своим спутником исчезли в пещере Возрождения.

Руиз и Болард проплыли сквозь глубокую яму, облицованную черным гранитом, миновали слой коричневатой жидкости и оказались возле огромной сферической арены. Обитатели Теры и представители многих других рас толпились на воздушных галереях. В центре арены медленно вращался многогранник из блестящего металла. В каждой грани имелась дверь, рассчитанная на взрослого человека.

— Ваша светлость, окажите честь и разделите мою личную ложу. — Фактотор провел гостя к шлюзу, который вел в коридор, спиралью обвивавшийся вокруг арены.

Ложа Боларда была поменьше остальных, виденных по дороге, но все же достаточно удобная, с широким диваном и хрустальным окном, выходящим на арену.

Тон фактотора был по-прежнему подобострастным, но чуткое ухо Руиза уловило в нем фальшивую ноту. «Не важно, — подумал он. — Главное — держать толстяка под наблюдением, пока не представится случай бежать».

— Сейчас начнется представление, — потирая руки, сказал Болард.

Створки круглой двери разъехались, и на арену выплыли гладиаторы. Ими оказались две красивые, высокомерные женщины, уроженки подводного города. На левых предплечьях воительниц были укреплены иридиевые зеркала, в правой руке каждая сжимала энергомет. На обнаженных телах поблескивали оранжевые узорные паутинки из биолюма. Признаков страха на их лицах Руиз не увидел.

Они медленно и изящно двигались в вязкой жидкости, пока не оказались на уровне среднего ряда зрителей, в десяти метрах друг от друга. Поединок начался. Зрелище было мерзкое. Энергометы стреляли коротковолновыми вспышками жара. Сначала каждая женщина успешно отражала выпады соперницы. Но скоро лучи, минуя зеркала, стали попадать в обнаженные тела гладиаторов. Плоть их горела, но женщины продолжали жить и сражаться. Наконец соперницы сосредоточились на том, чтобы защитить хотя бы глаза и руку с оружием.

Битва закончилась, когда одна из женщин не смогла уберечь глаза и вторая успела превратить остатки ее тела в кипящее месиво, прежде чем с победным видом погибла сама.

Руиз понимал, что фактотор внимательно наблюдает за ним, поэтому сохранял на лице выражение четкой скуки.

— Смотрите внимательно, — прошептал Болард. — сейчас начнется самое интересное.

Во время короткого антракта рабы убрали останки с арены. Две двери на поверхности многогранника осветились красным. Из них, в облаке крохотных пузырьков воздуха, появились две фигуры. Руиз с удивлением понял, что перед ним клоны погибших женщин. Поначалу обе растерянно замерли, но затем на лицах гладиаторов появилось выражение ненависти. Женщины узнали друг друга. Соперницы ринулись в бой, но рабы растащили их и уволокли прочь.

Кровные враги, — хихикая, пояснил Болард. — Клонирование происходит каждые шесть недель. Они счастливы только тогда, когда им позволено убивать друга. А самое смешное, что эти женщины смотрят на всех нас свысока, а себя почитают бессмертными избранницами богов.

Поединки продолжались несколько часов. Болард становился все веселее. Руиз, напротив, с трудом удерживал рвотные позывы. Наконец представление закончились. Роботы занялись очисткой жидкости, превратившейся за это время в кровавое месиво.

— Вам понравилось, ваша светлость? — подобострастно поинтересовался фактотор.

Руиз заставил себя встряхнуться и окинул хозяина ложи равнодушным взглядом.

— Интересно. Но только тем, кого устраивает роль простого наблюдателя.

— Ваша светлость?

— Любезный фактотор, разве вам не хочется самому окунуться в кровавую кашу? — Агент пристально уставился на Боларда, изобразив свой самый кровожадный оскал. — Мне так не терпится.

Толстяк слегка побледнел.

— Лорд Преалл допускает к подобным развлечениям только своих ближайших друзей. Вас можно к таковым причислить?

Руиз промолчал, но в глазах его зажегся зловещий огонек. Болард побледнел еще больше и торопливо сказал:

— Благодарю вашу светлость за приятно проведенное время, но теперь я должен вернуться на свой корабль. Завтра на рассвете мы отбываем на Архиплато.

Он осторожно привстал и начал потихоньку отодвигаться в сторону выхода. Руиз молниеносно скользнул к дверям.