– Зачем?

– А вот такого глупого вопроса я от тебя не ожидала! Удивил!..

– Слушай, Амазонка...

– Да плевать мне на твое вновь образовавшееся семейное положение, если ты это имел в виду! Тебе когда на службу?

– Десятого мая.

– Ну вот! А сегодня только что?..

– Что?

– Совсем зарапортовался, – она ткнула ему пальцем в лоб. – Первое мая! Праздник! Сегодня у нас будет «маевка» – выпивка, закуска!.. А потом решим. Согласен?

– Я же говорил – ведьма!

– Это мое жизненное кредо! – Ольга опять засмеялась и потащила Филина по магазинам...

За эти дни Филин оттаял немного. За что был безмерно благодарен, как и всегда, Оленьке, приютившей у себя дома этого мечущегося по жизни, в сущности, такого одинокого идиота...

...Десятого мая Филина на КПП встречала вся группа. Не было только Ганса, чье лечение немного затянулось, и Тюленя, который был уже, наверное, в пути – его ждали назавтра...

– Фили-ин идет!!! – заорал сидевший на лавочке около КПП Бульба и бросился к Андрею.

Через секунду здесь уже образовалась куча-мала – все хотели его пощупать, потискать в объятиях, что-то спросить...

– Маладэц, брат! Уже капитан, брат?! Ай, какой маладэц, да! – орал Брат.

– Ожил наш командир! – басил Бандера.

– А куда бы он делся, братишка?! Если бы не ожил – я бы ему этого не простил! – радовался Змей.

– Со здоровьем-то как? Звезды обмывать сил хватит? – весело поинтересовался Док.

– У него здоровья на всех нас хватит, как у мула, – улыбался Бай.

– Какой мул, э-э? Зачем так сказал? Он – Филин! А филин – это ночной орел, да!!! – с сильно преувеличенным акцентом картинно вспылил Кабарда, «вступаясь» за командира...

Битые, тертые жизнью, такие суровые в другое время мужики смеялись и радовались, словно дети. Это была настоящая, без преувеличений, семья. И Андрей понимал, что он ДОМА...

...Потом уже, когда они сидели в офицерской столовой, обмывая, по старой традиции, звезды Филина: капитанскую и орден, – он все же не выдержал:

– Игорь, ты рассказал бы мне, как вы меня нашли.

– Давай потом, а?

– Слушай, Игорек, не ломайся, как девка. Давай пойдем, покурим, пока ребята заняты закусью, и ты мне все расскажешь по-быстрому. Да нет. Доложишь! Командир я твой или нет! – улыбнулся Андрей.

– Ну, идем. Хрен с тобой...

Они устроились на лавочке у входа в столовую, и Медведь, закурив, начал рассказывать:

– Такое дело... Когда машина ушла, ну, тот твой «Урал», Батя приказал нам – по-тихому рвануть за тобой следом. Получился пшик. Не знаю уж каким макаром, но Бекмурза узнал и вышел на волну. Джо, мол, если не отзовет «хвост», то они, мы то есть, найдем твою голову на дороге. Ну и отозвали. Не стали рисковать – Бек способен был это сделать, вполне. Надеялись, что тебе удастся воспользоваться чем- нибудь из наших заначек...

– Ага! Меня еще около школы вырубили прикладом по кумполу...

– Кто ж знать-то мог? Ну вот. «Урал» ушел по дороге на Хамзаабад. Батя вызвал летунов, чтобы те поискали грузовик, не привлекая внимания, ну, типа обычный патруль с облетом. И опять прокол – этот гад сказал, что, если в пределах его видимости обнаружится хоть одна «вертушка», он отдаст приказ расстрелять детей в школе. Батя, матюгаясь так, что у «десантуры» беретки слетали, опять дал задний ход. Короче, сидели и ждали, как суслики. Только на следующее утро этот гад потребовал разблокировать школу и дать уйти его людям. Нагло так, без всяких условий. Короче, Батя решил, что тебе уже хана, а на боевиков Бекмурзе наплевать.

– Мне и была уже почти хана к тому времени.

– Нашего Батю я таким еще не видел – если бы ему в тот момент попался кто, он бы ему сердце руками вырвал. Тайфун! «Голубые» по БТРам от него попрятались, команды только по рации получали! К вечеру восьмого – отработали захват. Навалили там около десятка «душков» и столько же к рукам прибрали.

– А дети?

– Да нормально! Только один папашка ранен был в ногу, и все.

– Отлично!

– Школа-то чья? Да и Батя был рядом – обосраться было никак нельзя... Взяли в оборот тех, что захватили. К тому времени пацаны Джо нашли в одном из ущелий сгоревший «Урал». Водила-то из «духов» оказался. Ну, вот наша группа и пошла по следам – не стали дожидаться, пока кто-нибудь из «индейцев» расколется, а Батя понял и отпустил. Как наши Мулла и Бай находили следы – хрен его знает, но только мы шли все время. Этот волчара, как потом оказалось, взял где-то лошадей и рванул на них через зону снегов на Хайдаркен. Короче, когда мы двенадцатого утром связались с Джо, то узнали новости – какой-то «душок» дал все же информашку, где у Бека находится запасная база. Точнее, склад для готовой дури. Сверились по координатам. Так вот наши-то Мулла и Бай нас не довели до места километров пять, всего-то!

– Абдулло – следопыт! Да и Алишер...

– Короче. К нам на «вертушках» подтянулся Джо со своими. Ну, чтобы не светиться...

– Ясно, ясно, Игорек!

– Дальше – по нашей с тобой схеме: нашли пещеры в этом ущелье, отследили подходы и штурманули с утреца. Правда, кто-то там, у Джо лажанулся немного – нашумел, – и мы скопом нарвались на хорошо организованную оборону. Но ничего, повезло – у Бека, видимо, основные силы в школе остались, так что в пещере у него было всего-то восемь боевиков.

– Все правильно, Игорек! Со мной из школы уехало около десятка.

– Вот! А когда мы уже вошли, Змей по рации сообщил, что из второго выхода появилась парочка «духов»... Ну, и лупанул из подствольника. Кто ж мог знать, что это ты там нарисовался.

– Да чего там! Было и прошло...

– Слушай, Андрюха. Мы потом смотрели на ТО, что осталось от той телки. Ты чего ж так люто с ней? Разрубил аж до желудка! Ты в нее четырнадцать пуль засадил! Что, одной было мало в лобешник?! На казнь похоже...

– А это, Игорек, и была казнь. ЭТО был не человек, а МУТАНТ бешеного крокодила! И, если честно, мне очень хотелось, чтобы она подольше не умирала... Знаешь, она сказала, что я ее не забуду, и была права – не могу забыть, суку! Все перед глазами стоит, мразь...

– А так и не скажешь. Даже симпатичная...

– Да уж, милашка...

– Ну и хрен с ней, Андрюха! Забудь, и будем дальше жить-служить. Нам с тобой еще пока что есть, что делать. Ты как?

– Норма! Идем к ребятам?

– Пошли, братишка! Ты сегодня у нас именинник. И знаешь что? – Игорь вдруг остановился. – Какха-то наш, Кабарда в смысле, верно сказал: Филин – это ночной орел! Ну, идем? Ночной Орел...

В голове Андрея прочно засела песня так любимого им А. Розенбаума, превратившись в навязчивую идею. А может, какая-то потаенная часть сознания, ее дальний пыльный уголок, вдруг решила, что эти строки ей что-то напоминают? Кто знает?..

И билась та песня в голове, словно вольный орел, посаженный вдруг в клетку...