Ведь прямо сейчас, когда я думаю о тебе, когда представляю нашу встречу, я переживаю что-то самоценное, прямо сейчас я живу!
Я хочу о многом рассказать, и об отношении к практике прямого пути в том числе. Это письмо будет ждать тебя, когда ты вернешься с гор в долину. Но одно могу сказать определенно - на данный момент идея об устранении негативных эмоций вызывает у меня яркий отклик, я делаю первые попытки в этой практике. Сейчас это не кажется абсурдом, хотя я и продолжаю искать другие пути и другие учения.
Я думаю и чувствую, что мы еще увидимся... Возможно, мы вместе поедем в Дарамсалу к Лобсангу, мне бы очень хотелось этого, но пока я чувствую, что еще не время, пока еще нет желания бросать все поиски и ехать туда. Твоя девочка'.
Еще несколько писем - от родителей аж 3 письма (показательно название одного из них - 'Опомнись!'), от Яны, еще от одной подруги... пахнуло старушачьей плесенью... Пожалуй, все это я прочитаю как-нибудь потом.
И почему я это попросту не удалила? - зудела мысль, пока я шла по темной дороге через джунгли от Сварг Ашрама в Лакшман Джула, - почему? Почему?
Да почему, почему... потому что страшно мне вот так взять и выбросить свое прошлое на помойку. Я- то думала, когда уехала сюда, что все кончено, чувствовала себя героем. Ан нет, в своем порыве я и предположить не могла, что так трудно противостоять натиску старой жизни, которая никак не хочет отпускать и борется за тебя, за право обладания тобой. Родители, которых я тихо ненавидела всю жизнь, вдруг стали представляться жалкими, беззащитными и легко ранимыми, - что за чертовщина? Вот и сейчас не прочла письмо, не хотела травиться, ведь знала, что там очередная порция гноя, а все равно жалко их, чувствую себя этаким уродцем, отстаивающим свои 'неправильные' права. И мысли всякие в голову лезут, типа - 'можно ведь по-человечески, не причиняя страдания другим людям... Они ведь на самом деле не хотят тебе зла, они и сами страдают, к чему делать им так больно....' Не хочу, не хочу думать об этом. Все эти мысли какие-то гнилые, в чем их гнилость - пока не понимаю, но чем больше я думаю, что можно было бы по-другому, по-человечески, тем хреновее мне становится, я как будто раскапываю болячку и не могу остановиться. Все, достаточно, отодвигаю в сторону родителей... Звезды, яркие, такие близкие... Не тут-то было, опять эти страдающие рожи вылезли, а вместе с ними и жалость к ним манной кашей размазывается по всем восприятиям. Что же такое усилие? У меня все тело напрягается как камень, дыхание отрывистое, резкими выдохами пытаюсь вытолкнуть негативную эмоцию, - по другому пока вообще не понимаю, как совершать усилия. Что-то вроде бы меняется, прорывается пелена непроходимого мрака, но свободой от жалости и не пахнет.
Сумбурные и болезненные сны закружили в своем навязчивом водовороте, - жалость к родителям достигла своего апогея, когда мама с рыданиями упала мне в ноги, умоляя хотя бы изредка писать.
Утро встретило тревожностью, и, несмотря на яркое солнце, казалось, что на улице пасмурно. Не позавтракав, я взяла блокнот и выползла из сырой полутемной комнаты (какой идиот придумал эти окна с толстенными плотными сетками?)
Проходя мимо ресепшн, вспомнила, что сегодня встречаюсь с главным пандитом, и мне потребуется переводчик, свой человек, который хорошо владеет английским. Человека мне пообещали, и я зашагала на пляж, не замечая ничего, кроме плотного депрессивного состояния, которое мне было слишком хорошо знакомо, - иногда оно тянулось непрерывно долгими зимними месяцами. Вот и сейчас я непроизвольно настроилась на то, что это будет долго и мучительно, и надо скорее находить норки, в которые можно спрятаться, когда станет уж совсем плохо.
Я уже почти подошла к спуску к реке, как один из проезжавших мимо на мотороллере двух молодых индусов провел рукой по моей груди. С хохотом они рванули вперед, а я так опешила от такой наглости, что еще какое-то время стояла на дороге, непонятно зачем продумывая, как отомстить за те неприятные ощущения, которые мне посчастливилось испытать. Это ведь самое настоящее изнасилование! Черт, как в самом деле противно...
На серебристом песке около большого валуна сидела стайка индусов и откровенно пялилась на смуглых европеек, с визгами залезавших в холодную воду. Это зрелище вызвало такую неприязнь, что я даже решила не раздеваться назло этим обезьянам. Похоже, наступило специфические отравление от постоянного болезненного внимания со стороны местных 'мужчин'. Все они чего-то хотят от меня, - поговорить, посмотреть, полапать, сфотографироваться... Их взгляды болезненны, нет в них и намека на здоровую сексуальность. Когда они на меня смотрят, то похожи на озлобленных и трусливых животных, - они хотят меня, но понимают, что этого никогда не будет, и это вводит их в бешенство, но показать это они не смеют. Впрочем, тяжелые, мрачные взгляды красноречивее всяких проявлений.
Я забралась в тень и достала блокнот. Ничего не хотелось. Я не могла себя заставить даже подумать о том, что сейчас у меня просто омерзительное состояние и можно попробовать это как-то изменить. Словно продираясь сквозь вязкое болото, пробежала глазами записи за последние дни в надежде, что это что-то изменит, что смогу зацепиться за интересую мысль и выбраться из своего подземелья. Но нет, - я определенно не хотела ничего ни читать, ни писать.
Засунула блокнот обратно в рюкзак, огляделась по сторонам. Неподалеку сидела компания из трех человек - два европейца и садху, и вяло о чем-то разговаривали... Ага, это интересно - садху крайне редко говорят на английском. Любопытно, о чем разговор? Сразу же стало неловко подойти к ним и встрять в разговор. ...Ну а вдруг это и есть то, что я ищу? Ведь я не знаю, где и когда жизнь может открыться новой гранью. Может именно сейчас, когда я испытываю неловкость, и есть момент выбора, который так просто просрать из-за своих комплексов? Уверенной походкой направляю себя к компании, волнение и неловкость тащатся где-то позади.
- Я обратила внимание на то, что ты говоришь по-английски, раз разговариваешь с иностранцами... Нечасто можно встретить садху, который говорит по-английски:)
- Д-да, мой друг! Я говорю по-английски, - браво проговорил садху, широко улыбаясь, растянув 'yes' наподобие того, как это делают мультяшные герои. - Садись! - указал на песок.
Не нравятся мне его глаза, - пусто в них как-то. Вот снять с него оранжевые тряпки, так опять самый обычный индус получится. О чем же он разговаривает с этими ребятами?
- Ты занимаешься какой-то практикой?
- Практикой? - судя по всему, он впервые в жизни так сильно удивился, - практикой? Что ты имеешь в виду?
- Я имею в виду йогу или другую духовную практику.
- А-а, ОК, да, ясно... Практика! О, да, разумеется, практика... Я иметь проблемы с английским.
