— Тогда напишем двенадцать с половиной иен.

— Вы с ума сошли. Дикий батат, пусть он даже привезен из Карацу, не может стоить двенадцать с половиной иен.

— Но ты же сама сказала, что не знаешь.

— Не знаю. Правильно, не знаю, но двенадцать иен пятьдесят сан не может быть.

— Вот и пойми: «Не знаю, но двенадцать иен пятьдесят сэн — не может быть». Никакой логики. Ты самый настоящий Константин Палеолог [99].

— Что, что?

— Константин Палеолог.

— А что это такое — Константин Палеолог?

— Не важно. Что там у нас дальше… Ты еще из моих вещей ничего не назвала.

— Не важно, что дальше. Скажите-ка лучше, что значит Константин Палеолог.

— Ничего не значит.

— Как будто уж нельзя объяснить. Зачем вы морочите мне голову? Знаете ведь, что человек не понимает по-английски, и говорите всякие нехорошие слова.

— Не болтай глупостей. Скорее говори, что дальше. Надо побыстрее написать жалобу, а то не найдут наших вещей.

— Теперь уже все равно не успеем. Лучше объясните, что такое Константин Палеолог.

— Ох и надоедливая ты! Я же сказал, что ничего это не значит.

— Ах так! Ну, тогда и я ничего не скажу вам.

— Дура упрямая! Делай как знаешь. Жалобу об ограблении я тебе писать не буду.

— А я вам не скажу, какие вещи украли. Вы сами взялись составлять жалобу, я вас не заставляла, можете и не писать, не заплачу.

— Ну и не буду. — И, вспылив, хозяин, по обыкновению, закрылся в кабинете. Хозяйка перешла в столовую и села перед шкатулкой с рукоделием. Оба в течение десяти минут сидели молча и метали злобные взгляды на разделявшие их сёдзи.

Вдруг дверь широко распахнулась, и в комнату бодрым шагом вошел Татара Сампэй-кун, подаривший дикий батат. Татара Сампэй-кун когда-то был в этом доме сёсэем, но несколько лет назад окончил юридический факультет и теперь служит в управлении рудниками при какой-то компании. Он тоже был по натуре дельцом, последователем Судзуки Тодзюро-куна. В память о прежних временах он время от времени навещал жалкую лачугу, где когда-то был сёсэем, и проводил здесь воскресные дни; в этой семье он чувствовал себя легко и свободно.

— Хороша сегодня погодка, хозяюшка, — произнес он с акцентом, не то карацуским, не то еще с каким- то и уселся перед хозяйкой.

— О, Татара-сан.

— Сэнсэй ушел куда-нибудь?

— Нет, он в кабинете.

— Сэнсэй все занимается, даже по воскресеньям, подумать только! Ведь это же вредно.

— Вы скажите об этом самому сэнсэю.

— Да, да, конечно… — проговорил Сампэй-кун, а потом, оглянувшись по сторонам, произнес, не то обращаясь к хозяйке, не то к самому себе: — Что-то сегодня девочек не видно.

И в ту же минуту из соседней комнаты прибежали Тонко и Сунко.

— Татара-сан, а суси [100] сегодня ты принес? — требовательно спросила старшая дочь учителя, как только увидела Сампэй-куна, вспомнив об обещании, которое он дал им в прошлый раз.

— Вы не забыли еще? А я сегодня не принес, в следующий раз обязательно принесу, — признался Татара-кун, почесывая голову.

— Фу-у, — разочарованно протянула старшая. Глядя на нее, младшая тоже сказала: «Фу-у». Настроение у хозяйки немного улучшилось, и она даже слегка улыбнулась.

— Суси у меня с собой нет, но вот дикий батат я приносил. Вы кушали его?

— Дикий батат? А что это такое? — спросила старшая.

— Дикий батат? А что это такое? — Младшая сестра не отстала от старшей и на этот раз.

— Еще не пробовали? Попросите маму, чтобы она побыстрей сварила. В Карацу дикий батат не такой, как в Токио, — произнес Сампэй-кун с гордостью за свою родину. Хозяйка только теперь сообразила, что надо поблагодарить за гостинец.

— Спасибо вам, Татара-сан, вы очень любезны. Да еще так много привезли.

— Ну, и как? Пробовали? Я специально заказал ящик, чтобы батат не побился. Наверное, хорошо сохранился.

— Вы старались-старались, а его вчера вор украл.

— Вор? Вот дурак! Неужели он так любит дикий батат! — восторженно воскликнул Сампэй-кун.

— Мама, у нас ночью был вор? — спросила Тонко.

— Да, — коротко ответила мать.

— Вор был… а что дальше… Какой он? — принялась допытываться Сунко.

Хозяйка не знала, как отвечать на столь необычный вопрос.

— Страшный, — сказала она и посмотрела на Татара-куна.

Тонко не унималась:

— Страшный? Такой, как Татара-сан? — спросила она с детской непосредственностью.

— Что такое? Как можно быть такой невежливой.

— Ха-ха-ха, неужели я такой страшный? Ну и ну, — воскликнул Татара-кун и почесал затылок. На затылке была лысина диаметром ровно в один сун. Лысина появилась месяц назад, и Татара-кун лечился у врача, но дело шло на поправку, кажется, не очень быстро. Первой лысину заметила Тонко.

— Ой, Татара-сан, у тебя голова блестит, как и у мамы.

— Тебе же было сказано — молчи.

— Мама, у вора голова тоже блестела?

Это спросила младшая. Хозяйка и Татара-кун невольно рассмеялись, однако дети мешали им говорить, а потому мать сказала:

— Пойдите поиграйте во дворе. А я вам сейчас дам что-то вкусное.

Выпроводив детей, хозяйка с серьезным видом продолжала:

— Татара-сан, что с вашей головой?

— Моль съела. Лечусь-лечусь, а ничего не получается. У вас тоже?

— Фу, моль! Что вы! У женщин на том месте, где они делают узел, всегда небольшая лысина.

— Все лысины из-за бактерий.

— У меня не из-за бактерий.

— Это вы, хозяюшка, просто упрямитесь.

— Ну, как хотите, но только у меня не из-за бактерий. Кстати, как будет по-английски лысина?

— Лысина будет «боулд».

— Нет, не то. Наверное, есть более длинное название.

— Спросите у сэнсэя, он вам сразу скажет.

— Сэнсэй ни за что не захочет объяснить, вот я и спрашиваю у вас.

— Кроме «боулд» я другого слова не знаю. Более длинное… Что бы это могло быть…

— Константин Палеолог, вот что. Константин — лысая, Палеолог — голова.

— Может быть, может быть. Я сейчас пойду к сэнсэю в кабинет и проверю по Вебстеру. Между прочим, сэнсэй очень странный человек. Такая хорошая погода, а он сидит дома… Хозяюшка, так он никогда не избавится от своего несварения. Посоветуйте ему сходить ну хотя бы в Уэно, полюбоваться цветами.

— Сами посоветуйте. Может быть, он вас послушает.

— Он все еще ест варенье?

— Да, по-старому.

— Недавно сэнсэй жаловался: «Жена, — говорит, — ругается, что я ем страшно много варенья. А мне кажется мало. Наверное, неправильно подсчитали». Не иначе вы, хозяюшка, вместе с дочками тоже