Начальник штаба мехкорпуса, обращаясь скорее к нему, чем ко мне, продолжал:

- В народе, да и среди войск, не прекращаются слухи о готовящемся вторжении немцев. Какие у вас имеются на этот счет данные из округа или из Москвы?

- Кроме известного вам Заявления ТАСС, ничего нет, - ответил Шлыков.

- Коль скоро округ и Москва назначили на завтра учение на Брестском полигоне, надо полагать, ничего угрожающего не предвидится, - попытался я ободрить Тутаринова.

Однако, как мне показалось, Тутаринов отлично понимал, что мы и сами не очень-то спокойны. Он заверил нас, что на учение все командиры соединений и частей мехкорпуса прибудут непременно, и ушел явно неудовлетворенный.

Расставшись с Тутариновым, я предложил своему заместителю по политчасти батальонному комиссару А В. Дюльдину и начальнику связи полковнику А. Н. Литвиненко поехать вместе со мной в Буховичи проверить наш командный пункт. Утро выдалось теплое. Путь пролегал по живописному берегу реки Мухавец. Яркое солнце делало заливные луга и зеленые рощи необыкновенно нарядными, праздничными. Тревожное настроение постепенно испарилось.

Командный пункт располагался в нескольких закопанных в землю деревянных бараках. Вызвав с узла связи по телеграфным проводам штаб округа, а потом штабы соединений и обменявшись с округом сигналами по радио, мы с удовлетворением отметили, что командный пункт готов для управления армией. Не было связи только с Пружанами. Связисты вышли на линию устранять повреждение, а мы сели в машину и выехали в Пружанский гарнизон. Хорошо отремонтированные к тому времени шоссейные дороги позволяли ездить на самой большой скорости.

В Пружанах мы прежде всего посетили старый аэродром. Командир истребительного полка майор Н. В. Акулин доложил:

- Два дня назад полк получил два новых самолета МиГ. Все остальные устарелые истребители с пулеметным вооружением Бетонированная полоса еще не готова.

На мой вопрос, когда покинул аэродром штурмовой полк, Акулин ответил:

- По распоряжению округа штурмовой полк сегодня утром в полном составе перелетел на полевой аэродром в район Высокое. У них тоже есть новинка получили пару самолетов Ил-два...

С аэродрома заглянули в 30-ю танковую дивизию. Встретивший нас начальник штаба дивизии полковник Н. Н. Болотов сообщил, что проволочная связь с Буховичами восстановлена. Вскоре приехал и командир дивизии полковник С. И. Богданов.

- Полки дивизии проводят к юго-западу от Пружан тактические учения, доложил он. - Вернутся в Пружаны только завтра утром.

Мой заместитель и начальник связи армии возвратились из Пружан в Кобрин, а я с Богдановым поехал в район учений - к селению Поддубно. Лаже при поверхностном знакомстве с полком сразу бросалась в глаза слабость его подготовки. Подразделения действовали несогласованно, танки сбивались с курса и часто останавливались, чтобы уточнить свое местонахождение.

Когда полк вышел в район Тевли, я повернул на юг, к Кобрину. Продолжавший сопровождать меня полковник Богданов жаловался, что дивизия оснащена только устаревшими и сильно изношенными танками Половина из них может быть использована лишь в качестве учебных. Большинство имеет на вооружении 45 миллиметровые пушки, но у некоторых остались 38-миллиметровые пушки 'Гочкиса' или только пулеметы.

- Бронебойных снарядов очень мало, - продолжал он. - В экипажах по одному - два бойца из запасных. Опытных танкистов при формировании дивизии поста вили на должности среднего комсостава, командиры танков стали командирами выводов, механики-водители - помощниками командиров рот по технической части Штабы полков еще два месяца назад были штабами батальонов.

- По вашему докладу можно сделан, вывод, что танковая дивизия стала слабее танковой бригады, из которой она развернулась, - заметил я.

- Между нами говоря, так оно и есть, - доверительно сказал Богданов. Ведь если бутылку вина разбавить тремя бутылками воды, это будет уже не вино.

Под Кобрином я заглянул на в горой наш старый аэродром. Там командовал полком майор Сурин.

- Вчера на станции Тевли мы выгрузили из эшелона двадцать новых самолетов Як-один, - сообщил он приятную новость. - Сейчас приводим их в боевое состояние А летчики, умеющие летать на этих машинах, приедут завтра пассажирским поездом. Кроме новых самолетов, в полку имеется 60 истребителей 'чайка'.

Со старого я поехал на новый кобринский аэродром и застал там командира авиационной дивизии, а также командира района ПВО.

- Как видите, взлетно-посадочная полоса почти готова, - похвалился полковник Белов. - В ближайшие дни можно будет перебазировать сюда полк Сурина.

- Этому полку везет: получает и новый аэродром, и новую технику, и надежное прикрытие, - заметил я, глядя в сторону командира района ПВО.

Реакция последнего была совершенно неожиданной.

- Вам хорошо известно, - заговорил он с нескрываемым раздражением в голосе, - что у меня, как и в войсках четвертой армии, зенитные части находятся в окружном лагере да Минском. Ни штаб армии, ни штаб механизированного корпуса, ни авиацию, ни даже себя прикрыть с воздуха в районе Кобрина мне нечем.

- Но ведь округ обещал возвратить ваши зенитные дивизионы! - возмутился я.

'Обязательно нужно еще раз доложить об этом командующему', - подумал я и, разрешив с полковником Беловым ряд частных вопросов, поехал к себе в штаб. Прибыл туда к 4 часам дня. Из штаба округа, равно как и из войск, за время моею отсутствия никаких важных сообщений не поступало.

Вскоре возвратился из Бреста и командующий армией. Я доложил ему о результатах посещения командного пункта, а также танковой и авиационной дивизий. Однако на него мой доклад впечатления не произвел. Через минуту он с увлечением стал рассказывать о своей поездке:

- Большая часть времени у меня ушла сегодня на подготовку учения. Перед началом его покажем командному составу армии новую боевую технику: танки, артиллерию, минометы, стрелковое оружие. Ответственность за это дело я возложил на командира брестской танковой дивизии. К вечеру он должен доставить на полигон все необходимое для показа. Однако одному Пуганову будет трудно. Пошлите ему в помощь полковника Кабанова. Стрелковые и артиллерийские подразделения, участвующие в учениях, будут ночевать на полигоне в палатках.

- А в Бресте вы не были? - спросил я.

- Хотелось сегодня объехать все войска армии, - ответил Коробков. - С самого утра мной овладело какое-то беспокойство. С полигона направился именно в Брест, а там - прямо в крепость. Командиры дивизий и частей большого энтузиазма к завтрашнему выезду на учение не проявляют. Понять их нетрудно замучились. По-прежнему от каждого стрелкового полка по одному-два батальона работают в пограничной зоне. Ночуют всю неделю в землянках и палатках, а тут мы еще воскресенья занимаем учениями да заседаниями всякими. Надо с этим кончать...

Командующий говорил сбивчиво и непоследовательно. Из его рассказа трудно было понять, что он считает важным, а что несущественным:

- Командиры расположенных в крепости частей показывали несколько новых наблюдательных вышек, построенных немцами за рекой. Уверяют, что по ночам слышен шум моторов. Сегодня опять несколько немецких самолетов летали над нашей территорией...

Я молча слушал его, лишь изредка задавая вопросы, которые могли бы помочь мне представить истинное положение на границе:

- Генерала Пузырева не видели?

- Встречал. Управление его сегодня на рассвете переместилось из Бреста в Высокое. Шоссейная дорога туда прекрасная, и я поехал посмотреть, хорошо ли устроился комендант. Нашел его у командира сорок девятой стрелковой дивизии. Пузырев доложил, что к нему пришли три специальных батальона из Мозырского укрепрайона, и он разместил их на Семятическом, Волчинском и Брестском участках. С батальонами налажена проволочная связь. Каждый из батальонных участков имеет четыре-шесть готовых дотов с вооружением и гарнизонами. Доты между собой и с войсками еще не связаны.

- Командир сорок девятой дивизии доносил, что у него на оборонительных работах занято по два батальона от каждого полка.

- Верно, по два, - подтвердил Коробков. - Два стрелковых полка дивизии целиком размещаются у границы на правом фланге армии, а один остался вместе со штабом дивизии в Высоком. Артиллерийские полки с Брестского полигона вернулись в дивизию. Командир дивизии утверждает, что на том берегу в окопах сидят немецкие части. Сегодня в район Высокого залетели немецкие самолеты, которые, по его мнению, безусловно, обнаружили перебазировавшийся сюда утром наш штурмовой авиационный полк. Полковник Васильев считает, что немцы накапливают силы для нападения, и прямо спросил меня, почему мы не принимаем никаких мер. - Прижал он вас к стенке, - сочувственно заметил я.

- Действительно, прижал, - признался Коробков. - А что я мог ответить ему?.. Посоветовал еще раз внимательно прочитать Заявление ТАСС.

- А известно ли вам, что штаб двадцать восьмого стрелкового корпуса после штабного учения остался на своем командном пункте в Жабинке и в Брест переходить пока не будет?

- Я это знал и поэтому из Высокого возвращался в Кобрин через Жабинку, думая застать там на командном пункте командира корпуса. В штабе все были на месте, а командир корпуса уехал в Брест...

Вскоре к нам присоединился член Военного совета дивизионный комиссар Шлыков. Он в свою очередь поделился впечатлениями о поездке на левый фланг армии - в 75-ю стрелковую дивизию. Положение в этой дивизии было примерно такое же, как и в 49-й. Два стрелковых полка размещались недалеко от границы, а один - со штабом дивизии. Командование дивизии