В сумраке почтовой кареты Сара Гамильтон настороженно вгляделась в лицо сидящего напротив седока: слава Богу, он еще спал. Она попыталась придвинуться поближе к окошку. Ее сосед по скамье, толстяк фермер, с кряхтением подвинулся, освобождая ей место, и в тесном пространстве экипажа вновь резко запахло рыбой и едким потом.

Сара испуганно покосилась на спящего седока. Нет, он не проснулся! Даже во сне его длинное бледное лицо, на котором выделялся хрящеватый ястребиный нос, сохраняло надменное выражение. Девушка с содроганием вспомнила ледяной взгляд его голубых глаз, когда в Лондоне он поднялся в карету и с презрением оглядел попутчиков. Незнакомец поразительно походил на Сатану, изображенного на копии «Потерянного рая», которая висела в кабинете ее отца. Судя по одежде, это был первый встретившийся ей представитель британского высшего общества – высокомерный, пресыщенный и распутный деградирующий бездельник – типичный продукт столь распространенных здесь браков между кровными родственниками.

Господи, ужаснулась Сара, ведь ее дядя носит графский титул! Неужели и он столь же отталкивающий и бездушный человек?

Карета свернула за угол и загрохотала по двору деревенской гостиницы. Сару отбросило в сторону, и она сильно ударилась локтем о стенку кареты.

От неожиданности и боли девушка вскрикнула и тут же испуганно зажала рот рукой, но было уже поздно: ее крик разбудил спящего.

Незнакомец вскинул на нее холодные голубые глаза, в которых мелькнула злоба, а затем, обведя жестким взглядом ее спутанные рыжие волосы и помятое вылинявшее платье, скривил губы в презрительной усмешке. Сара готова была провалиться сквозь днище кареты. Даже пожилой фермер, казалось, затаил дыхание, страшась гнева надменного попутчика.

К счастью, в этот момент дверь кареты распахнулась.

– «Грин мэн»! – крикнул кучер. – Советую вам выйти и размять ноги.

Сатана, как Сара назвала про себя этого человека, наводившего на нее ужас, еще раз бросил на нее уничтожающий взгляд, пожал плечами и выбрался наружу. Сара с соседом облегченно вздохнули, глядя, как человек пересек двор постоялого двора и исчез за дверью.

– Слава Богу, обошлось! – пробормотал толстяк и кое-как протиснул свою массивную тушу сквозь узкую дверцу кареты.

Сара с трудом продвинулась по скамье к выходу. Весь путь от Ливерпуля ей пришлось сидеть в одном положении, и теперь бедра и колени у нее буквально одеревенели. Возница протянул ей руку, и она с благодарностью уцепилась за нее, чтобы выбраться на лесенку.

Оказавшись на булыжниках, которыми был выложен двор, она покачнулась и едва не упала.

– Вам плохо, мисс? – Маленькие карие глазки кучера с сочувствием смотрели на нее из-под кустистых бровей.

– Нет, спасибо, все в порядке.

Она отпустила его руку и, пошарив в ридикюле, достала две монетки, которые моментально исчезли в толстых узловатых пальцах возницы.

– Вас кто-нибудь придет встретить? – спросил кучер, убирая деньги в карман.

Сара в замешательстве опустила голову, нервно теребя ручку ридикюля.

– Вообще-то здесь поблизости живут мои родственники.

– Вот и славно! – Возница вежливо коснулся своей шапки. – Ну, тогда всего вам Доброго, мисс. – Он наклонился к ней и, понизив голос, проговорил: – На вашем месте я бы сторонился этого парня, с которым вы ехали... Я имею в виду этого богатея.

– Разумеется, – кивнула Сара.

– Толстяк-то, он, конечно, весь пропах рыбой. Но богатей... – Кучер неодобрительно покачал головой. – От этого за сто шагов несет...

– Бедой! Я с вами совершенно согласна. Надеюсь, больше я с ним не увижусь.

Сара с улыбкой кивнула кучеру и повернулась к постоялому двору. Крепкое строение выглядело очень приветливо и маняще; из освещенных окон доносились звон тарелок и столовых приборов, а также громкие голоса и хриплый смех мужчин, собравшихся в общей комнате. Сара уловила запахи эля и жареного мяса, но чувствовала себя слишком уставшей и мечтала не о еде, а лишь о том, чтобы поскорее получить комнату с кроватью.

Она неуверенно приблизилась к стойке. Хозяин постоялого двора пригладил свои жирные волосы и, поджав губы, с кислым лицом рассматривал ее измявшееся в поездке платье и сдавленные поля капора.

Сара вздохнула и постаралась принять независимый вид.

– Мне нужна комната на одну ночь.

– Свободных комнат нет!

– Но может, у вас найдется хотя бы какая-нибудь комнатушка! – Сара и подумать не могла, чтобы ночью постучаться в дом своего дяди в таком измученном состоянии и в столь неприглядном виде. – Утром я уйду. Я приехала к своему дяде, графу Уэстбруку.

Хозяин презрительно фыркнул.