эскортных эсминцев типа «Джиринг» прошел выходной буй владивостокского рейда. — В салоне загремели ликующие возгласы «банзай!», но адмирал, повысив голос, восстановил тишину. — Мы увеличим скорость до двадцати узлов. — Порывисто вскочив на ноги, он быстро засеменил к карте, ухватил указку и ткнул резиновым наконечником в южную часть Корейского пролива. — Они, делая по четырнадцать узлов, будут здесь через сорок семь часов. — Указка поползла еще дальше к югу. — Но мы перехватим их вот тут, южнее Кюсю, куда должны дойти через тридцать часов. Подполковник Мацухара, — обернулся он к Йоси. — Мы будем в непосредственной близости от Китая и Северной Кореи, в пределах досягаемости их авиации, а потому требуется постоянная бдительная разведка!
— Слушаю, господин адмирал! В каждом квадранте будут наши самолеты. Как быть с возможными нарушениями воздушного пространства?
— Плевать мне на эти нарушения! Вы — наши глаза!
— Понял, господин адмирал. С вашего разрешения, мы начнем патрулирование завтра в пять ноль- ноль.
— Прекрасно. Какими силами?
— Две тройки «Зеро», господин адмирал.
— Когда пересечем сто двадцать восьмой меридиан, добавьте еще две.
— Есть, господин адмирал!
— А что же, представителя ЦРУ, Джейсона Кинга, нет на борту? — обратился Фудзита к Аллену.
— Нет. Он так и не вернулся из американского посольства. Есть основания предполагать, что арабы что-то затевают…
— Основания?
— Да, адмирал, и веские основания. У нас собрался вот такой толщины том радиоперехватов, а за всю последнюю неделю РУ ВМС не удалось засечь ни одного выхода в эфир с арабских АВ,[23] крейсеров или эсминцев. Ни единого перехвата!
— Да? А самолеты?
— Ничего, адмирал. Не то что с землей — даже друг с другом хранят полнейшее радиомолчание, хотя обычно арабские летчики болтают в эфире без умолку. — Аллен постучал пальцем по стопке документов, лежавших на столе. — Вот это и дает веские основания предполагать, что оба АВ противника — в море.
— Я так и знал. — Фудзита искоса глянул в свою записную книжку в коричневом кожаном переплете. — У Каддафи — АВ класса «Маджестик» и новый испанский авианосец, переделанный для… как его?.. СВВП, не меньше двух крейсеров с орудиями 5,25 и 4,5 дюйма. И, по крайней мере, дюжина миноносцев типа «Джиринг».
Аллен сверился со своими собственными записями.
— Все верно, сэр. Думаю, все они вышли в море, и боюсь, пока мы будем перехватывать конвой, ударят нам в спину. Поглядите сами: они отрежут нас от наших баз.
— И это мне известно, — кратко ответил Фудзита и задумчиво произнес: — А что… этот ваш «Трепанг» все еще в Южно-Китайском море?
— Разумеется, сэр. «Трепанг» или однотипная с ним лодка.
— Стало быть… — указка Фудзиты, обогнув Индонезию, прочертила линию между Суматрой и Малайзией. — Стало быть, в Малакский пролив незамеченным не проберется никто?
— Виноват, господин адмирал, — вмешался подполковник Тасиро Окума. — Они могут двинуться в обход Южной Америки…
— Через весь Тихий океан? — спросил Фудзита и наставительно продолжил: — Топливо, подполковник! Такой рейд потребует трех-четырех дозаправок в море. Нет. Если они сунутся — только через Малаккский пролив, благо, Индонезия, — он саркастически фыркнул, — даст им топлива столько, сколько потребуется для последующего броска на север, в Южно-Китайское море.
— Господин адмирал, — сказал Брент Росс. — Нас упорно убеждают, что пойдут именно так?
— Меня, например, уже убедили, — ко всеобщему удивлению ответил адмирал.
— То есть вы понимаете, что вам подстраивают ловушку и все-таки лезете в нее? — недоверчиво спросил Аллен.
Фудзита свел выпирающие косточки обоих сухоньких кулачков:
— Они могут появиться только с юга, адмирал Аллен. На западе — Азия, на севере и востоке — Япония, на юго-востоке — Тихий океан. Им один путь — на север, через узкий фарватер. Смотрите, — он повел указкой по карте: — Он ограничен Борнео, Малайзией, Филиппинами, Формозой. Так что еще вопрос, кому быть человеком, а кому — форелью. У нас, у японцев, есть поговорка: «Лиса и во сне цыпленка из зубов не выпустит». Мы откроем пасть, но и глаза тоже, и смотреть будем в оба. — Офицеры прервали его одобрительным смехом и криком «банзай!». Адмирал вновь навел черные щелочки глаз на Аллена. — Я понимаю, нет никакой гарантии, что именно «Мабрук» и «Эль-Хамра» повезут арабских летчиков. Они могут быть на их тайных авиабазах здесь, здесь, здесь, — указка ткнула в Китай, Корею, Вьетнам. — Но прошу каждого из вас запомнить — крепко запомнить! — мы больше не будем ждать в Токийском заливе, пока враг нападет! «Йонага» — оружие первого удара, и использовать его мы будем по прямому назначению!
— Но не безрассудно, — вдруг сказал адмирал Аллен.
Брент ожидал взрыва, но его не последовало. Фудзита, если и был возмущен дерзкой репликой, лишний раз продемонстрировал, как он владеет собой.
— К безрассудным поступкам я, адмирал, не склонен, но решения своего не переменю. Итак, господа, помните: они осмелились похитить наследника престола, средь бела дня атаковать стоящий на якоре корабль. Помните и то, что самолет одного из них был сбит в нескольких метрах от императорского дворца. Более терпеть такое мы не можем и не будем. Это прямая угроза самому существованию династии. Мы поступим так, как подобает самураям, — нападем на врага первыми и отомстим. Адмирал Аллен, — сказал он, швырнув указку на стол. — Вы помните, как погиб «Ямато» — корабль одного с нами типа?
— Разумеется. Я командовал тогда палубной авиацией «Банкер Хилла», мы атаковали авианосец южнее Кюсю.
— И я помню, господин адмирал, — сказал старший офицер Митаке Араи. — Я служил на одном из миноносцев. — Повинуясь знаку Фудзиты, он поднялся и устремил взгляд через головы присутствующих в какую-то дальнюю даль. — «Ямато» погиб славной смертью. Это было начало апреля сорок пятого. Авиация противника бесчинствовала над всей Японией как хотела. Мы не могли допустить, чтобы «Ямато» трусливо прятался в Японском море или был потоплен на якорях без сопротивления. — Влажные черные глаза прошлись по лицам офицеров. Аллен, выпрямившись, откинулся на спинку стула. Брент не знал, куда деваться от неловкости. — Враги высадились на Окинаве. «Ямато» заправили горючим с таким расчетом, чтобы он мог только-только дойти до Окинавы — о возвращении речь не шла. Ему предстояло выброситься на мель и огнем своих орудий главного калибра смести захватчиков с острова.
— Ему это не удалось, — сказал Марк Аллен.
Глаза Араи гневно вспыхнули.
— Нет, не удалось! На нас набросились сотни самолетов. «Ямато» пошел ко дну — и мы вместе с ним. Там погибло три тысячи моряков.
— Все они, без сомнения, обрели вечное бессмертие в храме Ясукуни, — прыжком вскочив на ноги и сорвав с носа пенсне, сказал Даизо Сайки.
— Банзай! Банзай! — разнеслось по рубке.
Подполковник Окума, перегнувшись через стол, размахивал кулаком перед самым носом у Брента, и лейтенант сердито отпихнул его руку:
— Нельзя ли поосторожней?!
В глазах летчика ярче вспыхнули зловещие огоньки. Он подался вперед еще больше и прошипел вне себя от злобы:
— Лейтенант, когда-нибудь мы выясним отношения до конца.
— За мной дело не станет, — ответил Брент, не отводя глаз.
Бас Марка Аллена заглушил все голоса:
— Сэр, правильно ли я понял: вы намерены пожертвовать «Йонагой»?
Наступила напряженная тишина. Все взгляды обратились к адмиралу Фудзите, а тот, вскинувшись, издал то, что именуется «криком души».