предполагаемый трюк, но помните, как сэр Рэтклифф передвигал фишки. Если вы не способны вспомнить один факт, как мы можем поверить, что вы в состоянии вспомнить что-то другое?

Чувствуя, что теряет опору, лорд Кенилворт заявил:

— Я знаю то, что видел сам, и видели другие.

— Видели другие? Может ли это означать, что вы испытывали сомнения, и эти «другие» убедили вас, что сэр Рэтклифф мошенничает?

Лорд Кенилворт взглянул на судью, а затем на сэра Дарси. С упрямым видом он повторил:

— Я уверен в том, что видел собственными глазами, а, главное, один из моих друзей может вспомнить каждую карту, на которую ставил сэр Рэтклифф.

— Один из ваших друзей, лорд Кенилворт. Не вы, а один из ваших друзей видел это предполагаемое жульничество…

Лорд Кенилворт перебил адвоката.

— Я сам видел, как он жульничает, но…

С хищной улыбкой сэр Альберт произнес:

— Но, если вы позволите мне закончить, лорд Кенилворт, один из ваших друзей убедил вас.

Он умолк, улыбнулся, и гневно воскликнул:

— Так что же это за друг, лорд Кенилворт?

Несчастный пэр зажмурился и сухо сказал:

— Мой друг и сообвиняемый, мистер Джейкоб Грант.

Кенилворт сразу понял, что совершил глупость.

Уокер, пробравшийся в зал суда незадолго до конца заседания, иронически хмыкнул:

— Мистер Дилли в своем репертуаре.

— Значит, если среди вас есть зачинщик, то это мистер Грант, американский гражданин, — воскликнул сэр Альберт.

Судья перебил его.

— Не понимаю, к чему вы клоните, сэр Альберт.

— Ваша честь, мы пытаемся отыскать в действиях ответчиков злой умысел. Я утверждаю, что поведение ответчиков небезупречно, и готов это доказать.

Пытаясь исправить положение, Кенилворт совершил еще более грубую ошибку.

— Вы ошибаетесь, сэр. Первым заметил жульничество сэра Рэтклиффа не мистер Грант, как вы могли подумать, а мистер Уолтер Фоллиот.

Сэр Альберт набросился на него с яростью терьера, схватившего крысу за горло.

— Это что за новость, лорд Кенилворт? Вы назвали имя, которое все мы впервые слышим. Я видел имена четырех ответчиков, но Уолтера Фоллиота среди них нет. Какова роль мистера Фоллиота, лорд Кенилворт? Прошу не забывать, что вы отвечаете под присягой.

Смущенный лорд Кенилворт пробормотал:

— Мистер Уолтер Фоллиот первый сообщил мне о том, что видел, как сэр Рэтклифф жульничает в баккара.

Сэр Альберт театрально возвел глаза к небу, сложил руки на груди, а затем снова обратился к лорду Кенилворту.

— Тогда почему мы слышим это имя впервые? Ваша честь, в свете сказанного лордом Кенилвортом, я требую, чтобы мистер Уолтер Фоллиот был вызван в суд и дал показания о своем участии в этом сомнительном деле.

Дина и Виолетта устали и мечтали лишь о том, чтобы поскорее вернуться домой и забыть сэра Рэтклиффа. Но при столь неожиданном повороте событий Виолетта вся обратилась в слух.

— Уолтер Фоллиот? — прошептала она Дине. — А он-то тут причем?

Дина ответила, что впервые слышит о причастности Фоллиота-младшего.

— Неужели Коби ничего тебе не рассказывает, Дина? — съязвила Виолетта. — Даже я знаю больше тебя.

— Почему «даже ты»? — прошептала Дина в ответ. — Ты же знаешь, что я не терплю сплетен.

Она умолчала о том, что, по ее мнению, сэр Рэтклифф выберется сухим из воды только в том случае, если все четыре ответчика покончат жизнь самоубийством.

Сэр Дарси снова вскочил.

— Ваша честь, я протестую. Ответчики, которые подписали документ, изобличающий сэра Рэтклиффа, все перед вами. Нет необходимости вызывать кого-то еще.

Лицо лорда Кольриджа стало еще более высокомерным.

— Я не согласен с вами, сэр Дарси. Как и сэр Альберт, я желаю знать, почему мистера Уолтера Фоллиота называют зачинщиком, а мы услышали его имя лишь на третий день. Завтра мистер Уолтер Фоллиот будет вызван в суд для дачи показаний. Продолжайте, сэр Альберт.

Сэр Дарси сел. Перед началом процесса он, как ему казалось, тщательно расспросил всех четверых ответчиков, но ни один из них даже не упомянул имя Уолтера Фоллиота. Теперь оставалось лишь выслушивать оправдания лорда Кенилворта.

— Мы пришли к выводу, что поскольку он слишком молод и неопытен, его лучше оставить в стороне и избавить от возможных последствий.

— Или же, — с издевательской усмешкой заметил сэр Альберт, — он мог не запомнить того, что следует говорить?

Лорд Кенилворт с гневным видом повернулся к судье.

— Ваша честь, я возражаю…

Сэр Альберт торопливо воскликнул:

— Ваша честь, я беру свои слова обратно при условии, что завтра мы услышим показания мистера Фоллиота. У меня больше нет вопросов к лорду Кенилворту.

После окончания заседания сэр Дарси с яростью заявил ответчикам:

— Я не понимаю, почему, если все это началось с мистера Уолтера Фоллиота, ни один из вас даже не упомянул его имени в разговоре со мной! Я требую объяснений, лорд Кенилворт.

Кенилворт опустил голову. Он прекрасно понимал, что, по собственным словам, подвел всех. Подобной оплошности можно было ожидать от Рейни, но даже Коби не мог предположить, что ее допустит Кенилворт!

— Я прошу прощения, — смиренно произнес Кенилворт, — особенно у вас, Грант, за то, что назвал ваше имя. Этот чертов шарлатан заморочил мне голову. Более того, сэр Дарси, — добавил он, — Грант не знает о причастности Фоллиота-младшего.

Коби подтвердил, что слышит об Уолтере Фоллиоте впервые.

— Так причем здесь Фоллиот? — прошипел сэр Дарси.

— Ему двадцать два года. Он пришел ко мне, очень взволнованный, и заявил, что видел, как сэр Рэтклифф жульничает. Я посоветовался с Дагенхэмом, своим зятем, и убедился, что он тоже сомневается в честности сэра Рэтклиффа. Мы решили исключить Фоллиота из-за его неопытности, зато пригласили в качестве свидетеля мистера Гранта, известного своей удивительной памятью.

Он помолчал.

— Я зря втянул в это мальчишку: боюсь, что завтра сэр Альберт сделает из него отбивную.

— Нечего плакать над разлитым молоком, — утешил его сэр Дарси. — Но я попрошу вас, джентльмены, быть по возможности немногословными. Единственная оговорка, и сами видите, что получилось. Малейшая неосторожность может нас погубить. Этот мистер Фоллиот хотя бы в Лондоне?

Лорд Кенилворт с несчастным видом кивнул.

— Сегодня он был в суде.

Сэр Дарси вздохнул.

— Значит, завтра мы услышим его показания, и у нас даже нет возможности переговорить с ним. Не важно. Мистер Грант, вас вызовут последним, и ваше свидетельство окажется решающим. Вы готовы к вопросам, которые вам могут задать?

— Я прекрасно понимаю, — ответил Коби, — что многословность была бы ошибкой. Но во время допроса, сэр Дарси, многое зависит от адвоката. Он может говорить все, что угодно, а мы связаны присягой.