— Вы намекаете на его образ жизни? Что его чудом не арестовали во время облавы в доме мадам Луизы? Все это слухи и пересуды. Но вы правы. Его никогда уже не примут ни в одном приличном доме. Но чернь его поддержит.
«Если к тому времени я не загоню его в угол», — подумал Коби. Портер сообщил ему в письме, что раздобыл какие-то новые сведения. В пятницу он обещал с утра прийти в контору и доложить о результатах расследования.
После разговора с Кенилвортом о Хинидже Коби встретился с Хендриком Ван Дьюзеном, выпил с ним чаю (Профессор обожал этот ритуал) и согласился, что надо быть полным глупцом, чтобы выставить свой позор на всеобщее обозрение.
— Жаль, что мы не на Диком Западе, — мрачно заметил Хендрик. — Мы бы заткнули ему рот раз и навсегда. От этой цивилизации одно расстройство!
Утром в пятницу Коби размышлял над словами Профессора. Если бы они были на Диком Западе, убийство Лиззи стало бы для Хиниджа последним.
Он с любопытством перечитал письмо Портера. «Я нашел очень важные сведения, — писал детектив. — Вы могли прочесть в газетах об очередном убийстве. Я уверен, что наш человек замешан в этом вместе с тем типом, адрес которого вы мне дали. Утром в пятницу я представлю вам доказательства».
Утро прошло, но Портер так и не появился. Не было его и днем.
Коби взял письмо и перечитал его еще раз. Он тревожился все сильнее. Совершены уже три убийства, и преступники не остановятся ни перед чем.
На конверте был указан обратный адрес. Коби сел в омнибус до Клэпхэма. Сгущались сумерки, но Дина не должна волноваться: она ведь привыкла к его поздним возвращениям.
Отыскав дом Портера, Коби постучал в дверь. Открыла ему немолодая женщина в фартуке, миловидная и хорошо сохранившаяся. Она пристально глядела на Коби. Он надел старое пальто поверх костюма, но оно не могло скрыть красоты его лица и фигуры. Люди с подобной внешностью не часто появлялись у дверей дома Портеров.
Миссис Портер сделала реверанс.
— Чем могу служить, сэр? — спросила она.
— Простите, что вмешиваюсь в частную жизнь вашего мужа, но мне хотелось бы побеседовать с ним.
Ее лицо исказилось.
— Вы тот джентльмен, на которого он работает? — Она не стала дожидаться ответа. — О, сэр, я так напугана. Он уже четыре ночи не ночует дома, и это на него не похоже, совершенно не похоже. Он говорил, что ему придется уехать из города, и обещал вернуться самое позднее три дня назад.
— Вы не знаете, куда он уехал?
Женщина в отчаянии заломила руки.
— Войдите же, сэр, не стойте на пороге. Так не годится, — и она ввела его через крохотную прихожую в уютную маленькую комнату. — Вы спрашиваете, куда он уехал. Понятия не имею. Он никогда мне ничего не рассказывает. Так безопаснее, говорит он. Но он никогда не пропадал надолго, не предупредив меня. А если задерживался, всегда присылал открытку.
— Вы обращались в полицию?
— Не думаю, что ему бы это понравилось, сэр. Но… — и она снова заломила руки, — думаю, мне придется. Уже три дня прошло…
— Он должен был встретиться со мной сегодня утром, — сказал Коби, — но так и не появился. И не отменил встречу. Наверное, вам нужно обратиться в полицию.
Ему не хотелось связываться со Скотланд-Ярдом, но дело приняло слишком серьезный оборот.
— Он же работал в полиции, — ответила женщина. — И его заставили уйти. Не думаю, что они меня выслушают, наверное, скажут, что он сбежал с любовницей… но он не мог так поступить, только не мой Джем.
— Я верю вам. Я сам обращусь в Скотланд-Ярд. У меня есть знакомый инспектор.
Миссис Портер просияла.
— Правда, сэр? Вы, правда, это сделаете? Мне не хотелось бы затруднять вас.
— Меня это не затруднит, — солгал Коби. — Совершенно не затруднит.
* * *
Уокер с мрачным видом сидел за столом. В последнее время дела шли хуже некуда. Сначала бриллианты Хиниджа, которые наверняка похитил этот ублюдок Грант, он же Хорн, он же Дилли. Несколько дней назад сэр Рэтклифф Хинидж заявил, что его драгоценности украл Грант, и что Уокеру давно уже следовало вывести преступника на чистую воду.
Инспектор склонялся к такому же мнению, но эти чертовы бриллианты словно сквозь землю провалились. Если их украл Грант, то ему ничего не стоило огранить их заново и продать вместе с алмазами, привезенными из Южной Африки.
А теперь еще и убийца детей. В Ист-Энде появился новый монстр, страшнее Потрошителя, и Уокер мечтал увидеть его повешенным. После осмотра трех изувеченных тел он был готов заплатить палачу из собственного кармана.
И ни одной улики. По словам полицейского врача и констеблей, прочесавших окрестности, «тела словно с неба упали».
Уокер тяжело вздохнул. Неожиданно дверь открылась, и в комнату заглянул Бейтс.
— Это он, шеф. Хочет видеть вас. Вы его примете?
— Он, Бейтс? О ком ты говоришь, дьявол тебя побери?
— Вы его знаете, шеф. Дилли, Хорн, Грант. Фокусник. Весь из себя. Говорит, ему нужны только вы.
— Уж это точно. А я горю желанием добраться до него. Ты испытываешь мое терпение, Бейтс! Веди его сюда, пока я окончательно не разозлился.
— Так точно, шеф. Да, шеф. Сюда, мистер… Грант.
Мистер Дилли вошел. Уокер привык думать о нем как о мистере Дилли. Так было проще. Джейкоб Грант — друг принца Уэльского, прозванный принцем Долларом. А мистер Дилли — всего-навсего бродячий фокусник, который носит дешевую одежду и не имеет друзей.
Уокер не стал вставать и кланяться.
— Ну, в чем дело? — грубо спросил он. — Хотите признаться в краже бриллиантов?
— Какое остроумие, инспектор. — Коби улыбнулся. Он решил извлечь из этой встречи максимум удовольствия. — Конечно, нет. Значит, вора так до сих пор и не нашли?
— Конечно, не нашел, — прорычал Уокер, — ведь вы распилили эти бриллианты сразу же, как только вернулись в Лондон. И сколько вы за них выручили? А главное, зачем было их красть? Говорят, вы ворочаете миллионами, если не миллиардами.
— Миллиардами, — уточнил Коби. — И видите, инспектор, вы сами все сказали. Зачем мне их красть? Вы пошли по ложному следу. Но мы теряем время. Меня привела сюда другая причина.
— Какая же? Собираетесь снова подкупать полицейских или устраивать пожары на набережной? Можете заодно и в поджоге сознаться.
— Если бы я знал, что речь снова пойдет об этом…. Нет, дело серьезное, и я причастен к нему лишь косвенно. Это долгая история, инспектор, и вы должны ее услышать. Зря я не рассказал вам ее раньше.
Коби все еще стоял. В помещении было тепло, он снял свое старое серое пальто, оставшись в отлично скроенном костюме и туфлях от Лоббса. На фоне его шикарного наряда обстановка в кабинете Уокера казалась еще более убогой.
— По причинам, которые я вскоре вам объясню, я уверен, что знаю человека, который насилует и убивает маленьких девочек. Я думаю, что это сэр Рэтклифф Хинидж, драгоценности которого были украдены в Маркендейле, но эти бриллианты, кстати…
— Не у меня, — перебил его Уокер, — и почему вы считаете Хиниджа убийцей, не понимаю. Я бы скорее заподозрил вас.
На лице Коби появилось столь суровое выражение, что инспектор Уокер, привыкший к его обаянию и невозмутимости, удивленно моргнул.
