команда, можно было бы спокойно выкупить этот клонированный «Спартак». Политический деятель, отважившийся решить ситуацию со «Спартаком», тут же наберет сумасшедшее количество вистов, потому что по самым малым подсчетам за «Спартак» на территории России болеют как минимум 10 миллионов человек. И это только одна акция! Если сейчас ее провести, выкупить «Спартак», приложить руки для возрождения, то даже агитировать не нужно будет никого – люди проголосуют за этого человека просто так. Болельщики во всяком случае.
Футбол не только способствует, но и пользуется этим своим качеством – целенаправленно манипулировать массовым сознанием и поведением людей, вокруг футбола много легенд…
Способствует ли футбол созданию целостного представления о мире? Безусловно. Когда ты выходишь на высокий уровень, тебе виден весь мир, и это расширяет твое мировоззрение: ведь все познается в сравнении. Когда я мальчишкой первый раз выехал за рубеж, да еще в Италию, я своим детским умом сразу понял, что в Советском Союзе очень сильна пропаганда, которая в политических целях неправильно отражает реальный мир. Я встречался с простыми людьми, спрашивал, как они относятся к своим правительствам, что думают о жизни (нас же учили, что капиталисты – это враги, их нужно уничтожить), и всегда слышал: «Мы хорошо живем, мы и не мыслим уничтожать свою страну, это же насилие». Я уже тогда понял, что все, за что нас агитируют, – это коммунистическая утопия, голая пропаганда. Для меня люди из капиталистического мира были такими же людьми. Я уже тогда сделал для себя вывод: мир – единое целое, и чем быстрее он окажется в одной системе, тем быстрее он станет более гармоничным, совершенным. Не может миром управлять борьба двух систем – это приведет только к войне. Коммунизм (социализм) как система, перепрыгнувшая через один из этапов общественного развития, – это уродство, хотя в принципе это уродство потом можно было модернизировать, но уж, конечно, не таким способом, как сейчас его «модернизировали». Я считаю, китайцы более умные люди, и России ближе китайский ход развития.
Да, у футбола есть своя философия, и она постоянно развивается, но краеугольный камень этой философии в том, что совершенства достичь невозможно. Футбол такой же бесконечный, как мир. Футбол совершенствуется, развивается в зависимости от развития общества. Футбол может развиваться там, где есть прогресс общества. Как будет меняться философия общества, так будет меняться и философия футбола. Здесь еще надо учитывать философию игры, а философия игры шире философии футбола.
Философия игры меняется за счет изменения технической основы. Когда игрок становится более мастеровитым, более классным, он развивается как личность, как субъект общества. Меняются социальные условия, улучшаются, как правило, функциональные возможности человека, а функциональные возможности влияют на техническую подготовку. Здесь все взаимосвязано.
Прогресс в спорте невозможен без методического обеспечения, поэтому развивается спортивная наука, а развитие науки напрямую зависит от социального статуса общества. Мы первые в мире подключили науку к спорту. Здесь все взаимосвязано, все в комплексе.
Философия нашего российского футбола на сегодняшний день – самая страшная философия: набить карманы деньгами. Это дикость! Сегодня через футбол, через продажу игроков можно отмыть любые деньги, причем очень быстро. Здесь нет никакой законодательной базы, никакого контроля со стороны государства. В эту открытую нишу хлынул криминал. И если в других областях государство начинает наводить порядок, то в футболе об этом лишь говорят, да и то только те, кто болеет за его состояние.
Вот недавно на Романцева и Есауленко завели уголовные дела – но это ж капля в море! Здесь очень большие деньги. Здесь страшные дела творятся! Поэтому-то наш футбол резко сдает свои позиции как в плане зре-лищности игры, так и в плане результата. А футбол не терпит застоя, футбол – сама суть этой игры – не терпит негатива. Философия рвачей несовместима с философией самой игры. Сейчас в России победила философия золотого тельца, философия зла. Если ситуацию не взять под контроль, мы вообще окажемся в арьергарде мирового футбола. Потом будет очень тяжело подниматься.
Для Бразилии, Италии футбол – религия. В Германии – своя специфика, основанная на проявлении чисто немецких черт национального характера: организованность, железная дисциплина, скрупулезность во всем. Немцы заявили, что высокий уровень организации последнего чемпионата мира в Японии – Корее (это все признали!) для них цветочки: мол, посмотрите, как у нас будет. В плане организованности я немцев выше всех ставлю. У них футбол тоже уже приближается к религии.
Футбол безусловно элемент национальной культуры, потому что в нем проявляются все национальные особенности страны, народа. Итальянцев не спутаешь с испанцами, немцев – с корейцами, с японцами. Существуют даже разные культовые обряды. Бразильцы, например, молятся перед игрой, африканцы привлекают к работе с командами шаманов: считают, что таким образом можно повлиять и на соперника, вплоть до того, что его зомбировать (до сих пор загадка, что происходило с Роналдо перед финальной игрой на чемпионате мира во Франции!).
Футбол многолик. Он – явление мировой культуры, поэтому и пользуются такой популярностью чемпионаты мира, европейские кубки по футболу.
Футбол – это и шоу-бизнес, и массовая культура, и контркультура. Товарищеские, показательные, благотворительные матчи – все это доказательство того, что футбол – это массовая культура.
Я бы не согласился с утверждением, что футбол парадоксален и не всегда логичен. Все игровые виды спорта – именно игровые виды спорта! – непредсказуемы, парадоксальны. Именно этим они притягивают, именно поэтому пользуются особой популярностью. Я даже пойду дальше: позволю себе заявить, что как искусство футбол стоит выше театрального искусства. Для меня это однозначно. Я объясню почему. Вот я прихожу в театр, у меня программка. Я могу от начала до конца прочитать либретто и уже до начала спектакля знаю, чем там все начинается, чем закончится. Актеры и режиссеры все ситуации неоднократно репетируют и добиваются совершенства в исполнении. Артист входит в роль (у него есть время войти в роль), режиссер во время многочисленных репетиций его все время направляет: правильно – неправильно, тысячу раз репетируют, причем в одних и тех же привычных для них условиях. В футболе же этого ничего нет и быть не может, там только тренировки. Так что в театр я прихожу только посмотреть на игру конкретных актеров. И в футболе, и в театре – игра, но игра разного рода: актеру надо только в образ войти, в футболе все это на несколько порядков выше.
В футболе сценария нет. Игра, даже если она договорная, непредсказуема: никто заранее не знает, как она будет развиваться. Ну разве сам футболист знает, в какой момент где будет стоять, как будет играть, как будет забивать! Сценарий не известен ни зрителю, ни спортсмену. В каждой команде разрабатывают свой сценарий, но это не значит, что именно по этому сценарию и пойдет игра: в процессе игры нужно ввести коррективы. Прорепетировать ни одну игру невозможно. Ты просто готовишься, а как будет, ты не знаешь. И зритель этого не знает. Вот почему на футбол по сто тысяч ходит, а какая у него телевизионная аудитория! А театр – это для небольшой группы интеллектуалов. Когда театр объявляют чуть ли не высшим искусством, я с этим согласиться не могу.
В футболе игра – это штучный экземпляр. Товар, так сказать, одноразового пользования. Конечно, матч можно записать на видео, ты можешь просмотреть игру, но повторить ты ее не сможешь никогда.
Актеры все это чувствовали. Они люди честолюбивые, умнейшие, культурнейшие люди. Чтобы стать актером, нужно получить специальное образование, нужно иметь определенную культуру, а футболист – раньше это была шпана, но эта шпана дружила с актерами, набиралась от них культуры. Те же Старостины тому пример. Видимо, и сами артисты чувствовали, что футбол – это что-то более высокое, чем то, чем они занимаются, поэтому тянулись к футболу и футболистам.
Практически всех артистов так и тянет на футбольное поле, и не только посмотреть на чужую игру, но самим попинать этот мяч (нас, футболистов, на сцену особо не тянет – за очень редким исключением!). И хотя я понимаю, что это искусство, что для сцены тоже нужен талант, я убежден: то, чем мы занимаемся, по своему уровню значительно выше.
Еще аргумент: артист начинает свою карьеру, как правило, когда заканчивает театральное училище, и играет до 60-70 лет, а многие всю жизнь. Век футболиста – максимум 20 лет: 10 лет, когда ты активно играешь, и еще 10 ты к этому идешь (вот так и у меня: я в 16 начал – в 36 закончил). Потом, если ты становишься тренером, твоя футбольная жизнь продлевается – но уже в другой роли. Если актер проживает одну жизнь, актерскую, то футболист высокого уровня, уйдя на тренерскую работу, – практически две. Причем очень часто вторую жизнь приходится начинать с нуля, а это тоже очень серьезное испытание. Некоторые не выдерживают – вешаются, пьют… Это специфика как раз футбола – нет, пожалуй, спорта вообще и футбола в частности. Вот поэтому я и утверждаю, что здесь все значительно сложнее, и великие
