которыми обменивались боевики.
Не забывая постоянно контролировать взглядом пространство не только перед собой, но и по бокам, как учили ее на полицейских курсах, она поспешила на звук.
Завернув за угол, увидела, как, поводя дулами винтовок, входят в более светлое помещение боевики, и бросилась к ним, но не заметила валяющуюся под ногами доску из выбитой двери. Споткнувшись, полетела на пол, стараясь сгруппироваться и упасть как можно тише.
Это спасло ее саму и всю группу толстяка Марио.
Не издав ни звука, Юринэ поднялась и увидела, как из темноты над дверью появляется черный силуэт человека, висящего вниз головой. В руках человек держал какое-то оружие.
Юринэ не успела ничего сообразить – руки сами подняли пистолет, палец без участия мозга три раза нажал на спусковой крючок, и она услышала, как кто-то оглушительно орет.
Оказалось – она сама.
Мертвый человек в черном комбинезоне так и остался висеть в дверном проеме, а боевики Марио моментально раскатились в разные стороны и попрятались за тяжелой мебелью, стоявшей в зале.
Опергруппа Олона утратила элемент неожиданности.
Толстяк Марио, шедший последним с неожиданной прытью нырнул обратно в коридор и в несколько прыжков оказался рядом с Юринэ и втолкнул ее в комнату, рядом с которой упала девушка.
Несколько пуль тут же шлепнулось о дверной косяк, выбивая щепу.
Марио смотрел бешеными глазами:
– Я что ж тебе приказал то, а? Ты что же это тут, а?! – от возмущения он все никак не мог подобрать слова.
Потом он сгреб Юринэ в охапку, прижал к себе и чмокнул в макушку:
– Спасибо тебе, девочка. Спасла.
Высунувшись в коридор, несколько раз выстрелил и заорал:
– Паоло, мальчик мой! Я здесь, с очаровательной девушкой! Нам грустно и одиноко! И в нас стреляют!
Ответом была усилившаяся винтовочная пальба и возглас из зала:
– Вперед бегом-бегом-бегом!
Схватив Юринэ за руку, Марио, пригибаясь, бросился в зал.
Его боевики рассредоточились в одной половине зала и вели ожесточенную перестрелку с бойцами спецгруппы, посланной Олоном для их уничтожения.
Выстрел Юринэ смешал нападающим карты, и теперь «племянники» Марио поливали их огнем из крупнокалиберных винтовок, компенсируя недостаток подготовки энтузиазмом.
Марио прижался к спинке роскошного дивана, за которым прятался Паоло.
Молодой человек глянул на Юринэ, одобрительно что-то пробормотал и возобновил огонь.
А Юринэ не могла отвести взгляд от висящего в дверном проеме мертвеца.
К горлу подступала тошнота, глаза стекленели. Ее привела в себя короткая хлесткая пощечина. Марио сердито смотрел на девушку, сжимая в руке пистолет:
– Барышня, если уж вы здесь, то таки стреляйте, пока вас вместе с моими мальчиками не сделали совсем холодной!
И Юринэ решила, что тошнить ее будет потом, если для этого будет время. Она легла на пол и по- пластунски доползла до угла дивана. Осторожно высунулась из-за массивной изогнутой ножки.
Увидев вспышки выстрелов в дальнем конце зала, навела пистолет, как учили, немного ниже вспышек, и несколько раз выстрелила. Сквозь грохот пальбы послышался крик, и шум падающего тела.
В лицо брызнули щепки и Юрине, взвизгнув, отпрянула под прикрытие дивана.
– Долго мы так не продержимся! – кричал Паоло своему боссу, – Если обойдут, нам крышка! Пробиваться надо!
В этот момент возле огромного книжного шкафа, опрокинутого на бок, упало с металлическим лязгом, круглое рубчатое яйцо.
Резкий грохот ударил по ушам, и на Юринэ, вышибая воздух из легких, обрушилось что-то неимоверно тяжелое.
Дом менялся. Со скрипом изгибались под новыми углами коридоры, исчезали одни лестницы, на их месте появлялись другие. Тайные закутки, закрытые портьерами, превращались в поля, уходящие за горизонт.
Из стен вырастали извивающиеся лианы, усаженные острыми подрагивающими шипами, затхлый запах давно не проветривавшихся помещений выдуло порывами нездешних ветров, несущих с собой запах пустыни и моря, болота и свежескошенной травы.
Сидя в своих покоях, отгороженный от мира бумажной ширмой, Хранитель открывал Двери.
Он слился в единое целое со своим Домом. Он слышал, как прогибаются ступени под осторожными шагами полицейских, поднимающихся по скрипучей лестнице на второй этаж, вздрагивал, когда, выбивая плитки драгоценного паркета, на пол библиотеки третьего этажа, рухнуло очередное обескровленное тело, чувствовал, как оседает на шелковых обоях пороховая гарь.
Разорвав контакт, Хранитель, тяжело дыша, вытер пот со лба. Подобное единение отнимало огромное количество энергии, но дело того стоило.
Теперь можно было приглашать гостей.
Олон с отборными бойцами сецгруппы спешил по растекающимся между временами и пространствами, коридорам дома. Такое он видел впервые, но удивления происходящее не вызывало. Люди тоже держались достойно, не отвлекаясь на происходящие метаморфозы четко держали под контролем свои секторы ответственности, готовые отправить на тот свет любого, кого прикажут.
Получив приказ, Олон обрадовался. Перед ним стояла вполне конкретная задача. Ее надо было решать. Все стало простым и понятным и это его радовало. К тому же можно было убивать, не заботясь о последствиях.
Как только Хранитель выдернул Дом из привычной реальности, перестали работать рации, так что, на какое-то время, Олон оказался отрезанным от информации.
Впрочем, ненадолго.
В голове раздался напряженный голос Хранителя:
– Берешь людей, двигаешься в сторону центрального входа. Задача – уничтожить нежить и его напарника.
Впереди показалась дверь. За ней должен был находиться небольшой проходной зал, где иногда Хранитель устраивал приемы.
Если они успеют встретить гостей на входе, получится очень неплохо, решил Олон, и приказал открыть двери и рассредоточиться.
Осторожно, прикрывая друг друга, он и его люди вошли в зал.
Бойцы спецгруппы рассредоточились, используя в качестве прикрытий мебель, и замерли.
Олон, присевший за массивным книжным шкафом, достал пистолет и снял его с предохранителя.
В комнате воцарилась абсолютная тишина, прерванная коротким смешком.
Олон рывком запрокинул голову, и успел увидеть, как сверху, с потолка, падает, раскидывая руки, темная фигура.
Первыми же выстрелами Кинби снял двоих бойцов спецгруппы.
Упав, рывком сел, и послал пулю в кресло, за которым пряталась очередная жертва.
В спину тяжело ударило, вампир опрокинулся набок, и покатился, уходя с линии огня.
Увидел перед собой ногу в тяжелом ботинке, ухватил, дернул. Человек, падая, коротко заорал, крик оборвался, сменившись утробным ворчанием Кинби, разорвавшим горло солдата.
Взвилась от порыва ветра тяжелая портьера, и Олон увидел тощего человека в сером пыльнике, медленно выходящего на середину зала. С трех сторон в него ударили очереди, но оборванец сделал легкое движение рукой, и пули срикошетили от невидимого щита.
Затем мант гортанно крикнул и обвел рукой зал.
Олона подняло и ударило о стену. Уже лежа на полу, обессиленный, он видел, как пытаются спастись
