Верность — это другой ключевой фактор в отборе кандидатов. Новичков проводят через психологические тесты, их прошлое тщательно изучается.

Разведчикам предстоит вести двойную жизнь. Они не имеют права говорить, где они работают, и выдают себя за совершенно других людей. Начинающим разведчикам объясняют, что говорить о себе друзьям, соседям, знакомым. Жены (или мужья) обычно посвящены в тайну. А детям о службе отца в ЦРУ скажут только тогда, когда они будут достаточно взрослыми, чтобы уметь хранить секреты. Не говорят даже родителям, чтобы они случайно в приливе гордости за сына не обмолвились, чем он занимается.

Но с собственной конторой разведчики должны быть абсолютно откровенны. Сотрудник ЦРУ проходит проверку на полиграфе в начале службы, в конце трехлетнего испытательного срока и затем каждые пять лет. Разведчику предлагается ответить на семнадцать вопросов. Среди них такие: «Вы снимали когда-нибудь копии с закрытых документов? Употребляли наркотики? Занимались гомосексуализмом?» Неискренний ответ, зафиксированный машиной, ведет к увольнению.

ЦРУ дважды докладывало президенту, что точно знает, где находится Саддам Хусейн, а один раз было уверено, что обнаружило Осаму бен Ладена. Президент верил разведчикам и всякий раз отдавал приказ поднять в воздух самолеты. Все три авиаудара не достигли цели. Но были и удачи. Американские спецслужбы в конце концов поймали Саддама и многих руководителей «Аль-Кайды».

Президенту Бушу Джон Тенет нравился. Они оба — бейсбольные болельщики. Но осенью 2004 года Буш подобрал нового руководителя разведки — конгрессмена Портера Госса.

Он стал вторым конгрессменом, который с Капитолийского холма перешел в ЦРУ. Первым был отец нынешнего президента Джордж Буш-старший.

Как и Буш, Портер Госс окончил Йельский университет, где изучал литературу и историю, выучил древнегреческий язык. Он собирался заниматься бизнесом, но случайно попал на беседу к профессиональному вербовщику ЦРУ. Тот говорил настолько убедительно, что Госс захотел быть разведчиком.

Он стал оперативником, работал под прикрытием, служил в Латинской Америке (в том числе на Кубе — после прихода к власти Фиделя Кастро) и в Центральной Европе. В 1970 году с ним произошла загадочная история. Его обнаружили в гостиничном номере умирающим от неизвестной инфекции. Врачи вытащили его, что называется, с того света.

Коллеги подозревают, что его заразили опасной болезнью и что это дело рук КГБ.

В те годы разведки подозревали друг друга в таких делах.

Директор ЦРУ Уильям Колби в 1976 году поручил своим сотрудникам встретиться с офицерами КГБ, чтобы выяснить, не причастно ли КГБ к убийству резидента ЦРУ в Афинах Ричарда Уэлша. Тайная встреча состоялась в Вене, где обе разведки чувствовали себя уверенно. Американские разведчики сказали, что «они этого не потерпят». Сотрудники КГБ были возмущены таким предположением — и не кривили душой. Потом выяснилось, что американского резидента убила кипрская террористическая группа.

В 1984 году был похищен резидент ЦРУ в Бейруте Уильям Бакли. Директор ЦРУ Уильям Кейси распорядился встретиться с представителями КГБ, чтобы выяснить, не могут ли они разобраться в происшедшем. Разговаривали в Вене. Американцы пришли к выводу, что русские к этому не причастны…

Портер Госс провалялся на больничной койке несколько месяцев и вынужден был подать в отставку. Он уехал на юг, во Флориду, поправлять здоровье. Почувствовав себя лучше, стал издавать газету, потом выставил свою кандидатуру в мэры своего городка, в 1988 году добился избрания в конгресс. Только во время предвыборной кампании дети узнали, что папа служил в ЦРУ.

В конгрессе он стал председателем комитета по разведке, то есть человеком, от которого зависели ассигнования на разведку.

Прежде чем утвердить Госса, сенаторы его изрядно помучили. Причем публично, многочасовые слушания в сенатском комитете по разведке транслировали по телевидению. Сенаторы допрашивали коллегу с пристрастием, но утвердили, потому что кандидат отвечал очень умело.

А вот предложенный им в заместители директора Майкл Костив должности не получил, поскольку выяснилось, что он двадцать лет назад совершил мелкий неблаговидный поступок. Причем выяснили это журналисты, а конгресс к ним прислушался. Словом, по мнению американцев, свобода печати и строгое соблюдение демократических процедур нисколько не мешают борьбе с терроризмом.

У Буша была одна реакция на трагедию 11 сентября:

— Мы избавим мир от этих негодяев.

Буш сформулировал свою доктрину самым простым образом. Америка не станет ждать следующей атаки. Соединенные Штаты будут первыми наносить удары по террористам, где бы они ни находились. Надо заботиться не о том, как потом наказать террористов за содеянное, надо предотвратить их удары.

Он сказал директору ФБР Роберту Мюллеру:

— Ваша задача — не наказывать за уже совершенные преступления, а предотвращать их.

Руководители ЦРУ представили президенту план охоты на Осаму бен Ладена, его подручных и вообще противодействия террору по всему миру: найти и уничтожить, где бы они ни были. Заместитель директора ЦРУ по оперативной работе предупредил, что в ходе этих опасных операций неминуемо погибнут и отправленные на задание американцы.

— Это война, — без размышлений отозвался Буш. — И мы обязаны ее выиграть.

В один из мартовских дней 2002 года Джордж Буш заглянул в кабинет своего советника по национальной безопасности Кондолизы Райс и уверенно сказал:

— Чертов Саддам, мы его вышвырнем!

Вернее, президент выразился более откровенно, но я не рискую дословно перевести это выражение на русский язык.

В кабинете Райс сидели три сенатора, которые обсуждали вопрос, как лучше воздействовать на Ирак — с помощью ООН или ближневосточных союзников Америки.

Буша эти дипломатические ухищрения не интересовали. Он сформулировал свою политику в одной фразе. Сенаторы усмехнулись. Райс ответила понимающим взглядом. На этом обмен мнениями завершился. Президент ушел.

Кондолиза Райс родилась в 1954 году в Бирмингеме (штат Алабама), где темнокожая девочка сталкивалась с открытой расовой дискриминацией. В Алабаме черные и белые ели отдельно, пользовались разными туалетами.

Кондолиза так и не смогла забыть один эпизод из раннего детства. Ей было семь лет. Мама повела ее в магазин. Они выбрали платье. Мама спросила продавщицу, можно ли его примерить. Продавщица пренебрежительно указала в сторону склада:

— Вот там меряйте.

Но мама Кондолизы проявила характер. Она сказала железным голосом:

— Или моя дочь примерит платье там же, где все остальные покупатели, или я потрачу свои деньги в другом магазине.

Она настояла на своем, и в конце концов их отвели в примерочную.

В семье Кондолизы действовал принцип — «вдвое лучше». Иначе говоря, темнокожий ребенок, если он хочет преуспеть в жизни, должен все уметь делать вдвое лучше белого.

Ее отец был пресвитерианским священником, мать преподавала музыку и дала девочке имя, образованное от итальянского музыкального термина (в переводе на русский — «с нежностью»). В три года девочка начала учиться играть на пианино. В четыре она аккомпанировала в церкви своему отцу, преподобному Джону Райсу.

В пять Конди уже читала. В школу ее не взяли — слишком маленькая. Тогда мама ушла с работы и полностью посвятила себя дочке, занималась с ней каждый день.

— Мои родители, — вспоминала Кондолиза, — мыслили стратегически. Они хотели, чтобы я была готова ко всему, что меня ждет в белом обществе.

Родители внушали девочке, что в один прекрасный день она может стать президентом.

Когда она училась в университете, один из преподавателей стал излагать теорию Уильяма Шокли о том, что белая раса генетически выше черной. В аудитории можно было насчитать всего два-три черных